Лжедмитрий - [22]
— А прошу! А прошу! Тутай будет вам хлеб и до хлеба! Тутай как у Христа за пазухой!
Проснулся отец Варлаам от шума. Вначале подивился, что лежит под огромным деревом на умятом пахучем сене.
— Да, — сказал, припоминая недавнее. — При корчме... А где же... наши?
Однако шум и крики заставили встать на ноги. Спутников поблизости не было. О том, что они всё-таки здесь, свидетельствовали вмятины на сене.
Кричали же сразу за кольцом растущих вокруг корчмы дубов.
Там собралось много мужиков в широких шароварах. Кто был в белой рубахе, кто — до пояса голый. Кто сверкал обритой головою с кровавыми порезами и с длинным оселедцем на макушке. У кого волосы были подрублены наподобие соломы в стрехе. Но все одинаково суетились, тузили друг друга кулаками.
Так действуют лапами коты при виде подвешенной на заборе рыбы. Люди старались пробиться внутрь толпы. Крик там стоял отчаянный. Вокруг обезумевших людей лаяли псы. Где-то ржали лошади и метался ревущий скот.
Отец Варлаам, едва знакомый с мирскою жизнью, всё же сообразил: в утробе толпы кого-то бьют! Его бросило в холодный пот. Невероятные предположения заметались в голове, и волосы на ней отделились от кожи. Непослушною рукою осенил он себя крестным знамением, высоко вскинул медный крест, который постоянно носил на груди, и закричал пересохшим горлом:
— Православны-ы-е! Что дела-е-те! Бог за каждым следит!
На него не обратили внимания. Его голос звучал комариным писком на морде ревущего быка.
Отец Варлаам в отчаянии вскинул над собою руки, уповая на помощь Бога, как вдруг у него за спиною, возле корчмы, с резким топотом копыт и скрипом колёс остановилась телега. Отец Варлаам, едва успев оглянуться, узнал бегущего отца Григория. За ним мельтешили, путаясь в одеяниях, Мисаил и Пафнутий.
Отец Григорий в несколько прыжков оказался у беснующейся толпы.
— Стой! — раздалось. — Молчать!
Сильный голос, удивительное дело, совершил чудо. Толпа онемела. В ушах у отца Варлаама зазвенело от тишины. Вместе с людьми замерли и животные.
— Что тут происходит? — властно спросил отец Григорий. — Ты говори! — ухватил он за руку самого рослого мужика в чёрной шапке и с опалёнными солнцем голыми плечами.
Мужик вертел головою, ища поддержки у сельчан.
— Да я что? Я — с людьми!
— Говори! — приказал отец Григорий таким голосом, которого отец Варлаам от него и не слышал. — А вы придержите ещё парочку свидетелей, — добавил он Мисаилу и Пафнутию.
Толпа тут же начала распадаться, и отец Варлаам увидел человека, которого убивали. Человек лежал в луже крови.
Мисаилу и Пафнутию удалось схватить за руки двух самых слабосильных сельчан, к тому же пьяненьких. Они не понимали, зачем их держат, но головы на всякий случай втягивали в плечи.
Рослый мужик между тем обречённо поведал:
— Так коней воровал... Дело известное... Сам Бог велел бить... Миром... Судьба такая...
Подошедший корчмарь подтвердил его слова. Схваченные свидетели без поддержки толпы тоже начали протрезвляться. Они уже кивали головами:
— Коней, значит...
— Коней... Всегда за такое били...
Избитого конокрада перенесли в тень и бросили на сено. Окровавленную голову прикрыли старым рядном, которое корчмарь принёс из своего овина.
— Пока от мух, — сказал. — А преставится — так глаза накроем... А там... Господь Бог решит... Всем когда-нибудь в землю...
В селе — позади корчмы, над рекою — долго не умолкал человеческий гомон. Красным колесом выкатился на небо месяц, но быстро превратился в серебристую миску, наполнил село молочным светом. И тогда оно угомонилось. Над рекою запели молодые голоса.
Мисаил и Пафнутий, намахавшись вилами при корчмаревом овине (отрабатывали харчи), молча понесли усталые тела опять на сено.
Отец Григорий, который работал не меньше их, не чувствовал усталости. Он присел на завалинке.
Отец Варлаам почти не работал, а помогал товарищам словами. Он совсем не устал, но позабыл о еде и сне. Он примостился в тени яблони. Спина его ощущала тепло древесного ствола. В разговор отец Варлаам не вмешивался, а лишь изредка осенял себя по привычке крестным знамением.
— А было их, говорят, двое, — тянул корчмарь. — Ну конечно. И я так думаю. Перехожие... Таких теперь как звёзд на небе... Сдаётся, оба у меня ночевали. Трудно признать... А что у человека в голове — догадайся. Так один, говорят, на краденом коне ускакал в сторону Киева... А этот... Может, и не виноват... Да уж схватили... Перед Богом ответ держать... Мужики злость согнали — и довольны... Сколько таких за лето перекалечат...
Отец Григорий сам ничего не рассказывал, а всё выспрашивал, сидя спиною к отцу Варлааму. Отцу Варлааму занимательно слушать ответы корчмаря. Будто книгу читаешь, в которой пишется про древнюю землю, где зародилось русское государство, но где русский дух перестал буйствовать по причине татарского нашествия. А затем пришли литовские князья. И вот, не так уж и давно, все эти земли отошли к Речи Посполитой. При литовских властях, да и при польском короле Сигизмунде II, даже при Стефане Батории, Православная Церковь не жаловалась на притеснения со стороны государства и панов, но теперь дела её пошли хуже. Особенно после того, как было принято решение о слиянии Католической и Православной Церквей. Объединение назвали унией.
Автор объединяет популярные очерки о древнегреческом театре, о «легендарном» родоначальнике трагедии Дионисе, о выдающихся драматургах: Феспиде, Эсхиле, Софокле, Еврипиде, Аристофане, Менандре – об их творчестве и театральной жизни в античности.
В книге повествуется о медицине эпохи Средневековья. Перед глазами читателей медицинская наука предстанет в несколько непривычном своем обличии. Те, которые предпочтут обратиться сразу к определенным главам, – без малейшего промедления окажутся в центре интересных, значительных эпизодов в становлении медицинской науки. Из этих эпизодов, по нашему убеждению, как раз и соткана вся драматическая история медицинского врачевания.Предлагаемая книга может оказаться полезной для многих людей: и для тех из них, которые посвятили медицине всю свою предыдущую жизнь и знают о ней почти все, и для тех, кто изо всех сил старается как можно подальше держаться от любого врачебного кабинета.
Это был бой, от которого зависело будущее нашего государства. Две славные армии сошлись в смертельной схватке, и гордо взвился над залитым кровью полем российский штандарт, знаменуя победу русского оружия. Это была ПОЛТАВА. Роман Станислава Венгловского посвящён событиям русско-шведской войны, увенчанной победой русского оружия мод Полтавой, где была разбита мощная армия прославленного шведского полководца — короля Карла XII. Яркая и выпуклая обрисовка характеров главных (Петра I, Мазепы, Карла XII) и второстепенных героев, малоизвестные исторические сведения и тщательно разработанная повествовательная интрига делают ромам не только содержательным, но и крайне увлекательным чтением.
В книге речь ведется о русских медиках. Здесь можно прочесть их полузабытые жизнеописания, начиная еще с основания первых лекарских школ в Москве и в Санкт-Петербурге, а уж тем более с учреждения первого в России Московского университета. Не обойдена также роль и Санкт-Петербургской медико-хирирургической академии.
Отряд красноармейцев объезжает ближайшие от Знаменки села, вылавливая участников белогвардейского мятежа. Случайно попавшая в руки командира отряда Головина записка, указывает место, где скрывается Степан Золотарев, известный своей жестокостью главарь белых…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Украинский прозаик Владимир Дарда — автор нескольких книг. «Его любовь» — первая книга писателя, выходящая в переводе на русский язык. В нее вошли повести «Глубины сердца», «Грустные метаморфозы», «Теща» — о наших современниках, о судьбах молодой семьи; «Возвращение» — о мужестве советских людей, попавших в фашистский концлагерь; «Его любовь» — о великом Кобзаре Тарасе Григорьевиче Шевченко.
Подробная и вместе с тем увлекательная книга посвящена знаменитому кардиналу Ришелье, религиозному и политическому деятелю, фактическому главе Франции в период правления короля Людовика XIII. Наделенный железной волей и холодным острым умом, Ришелье сначала завоевал доверие королевы-матери Марии Медичи, затем в 1622 году стал кардиналом, а к 1624 году — первым министром короля Людовика XIII. Все свои усилия он направил на воспитание единой французской нации и на стяжание власти и богатства для себя самого. Энтони Леви — ведущий специалист в области французской литературы и культуры и редактор авторитетного двухтомного издания «Guide to French Literature», а также множества научных книг и статей.
Роман шведских писателей Гуннель и Ларса Алин посвящён выдающемуся полководцу античности Ганнибалу. Рассказ ведётся от лица летописца-поэта, сопровождавшего Ганнибала в его походе из Испании в Италию через Пиренеи в 218 г. н. э. во время Второй Пунической войны. И хотя хронологически действие ограничено рамками этого периода войны, в романе говорится и о многих других событиях тех лет.
Каким был легендарный властитель Крита, мудрый законодатель, строитель городов и кораблей, силу которого признавала вся Эллада? Об этом в своём романе «Я, Минос, царь Крита» размышляет современный немецкий писатель Ганс Эйнсле.
Герои повести "Кольцо графини Шереметьевой" — Наталья Шереметьева и Иван Долгорукий, на долю которых выпали заговоры, доносы, ссылка — и великая любовь... 19 января 1730 года должна была состояться свадьба, и не простая, а "двойная" (это к счастью): императора Петра II с княжной Екатериной Долгорукой, и свадьба князя Ивана Долгорукого с Наташей Шереметевой. Но случились непредвиденные события. Ивана Долгорукого ждала ссылка в ледяную тундру, юная жена отправилась в Сибирь вместе с ним. В поздние годы она написала о своей жизни "Своеручные записки".
И случились страшные знамения, и пролилась земля Русская кровью, и поднялся на бунт славный град Новгород, защищая свою вольность. А во главе народной вольницы встал не славный богатырь, не мудрый атаман, но слабая женщина по имени Марфа Ивановна, прозванная недругами — МАРФА ОКАЯННАЯ. Роман Сергея Махотина посвящён событиям московско-новгородской войны. Не хочет Господин Великий Новгород расставаться со своей стариной, с вечевой своей вольницей. Новгородские бояре интригуют против власти великих московских князей, не страшась даже открытой войны.
В увлекательнейшем историческом романе Владислава Романова рассказывается о жизни Александра Невского (ок. 1220—1263). Имя этого доблестного воина, мудрого военачальника золотыми буквами вписано в мировую историю. В этой книге история жизни Александра Невского окутана мистическим ореолом, и он предстаёт перед читателями не просто как талантливый человек своей эпохи, но и как спаситель православия.
Иван Грозный... Кажется, нет героя в русской истории более известного. Но Ю. Слепухин находит новые слова, интонации, новые факты. И оживает Русь старинная в любви, трагедии, преследованиях, интригах и славе. Исторический роман и психологическая драма верности, долга, чувства.