Лжец - [66]

Риск столкнуться с людьми, которых он знал, оставался немалым. Адриан вспоминал описание площади Пикадилли, данное доктором Ватсоном в первом рассказе о Шерлоке Холмсе, – огромная клоака, в которую неотвратимо стекаются все бездельники и лодыри Империи. Теперь казалось, что, поскольку Империя ссохлась в размерах, сила притяжения Пикадилли возросла. Британия была ванной, а Пикадилли – ее сточным отверстием, ныне почти булькающим, всасывая последние несколько галлонов грязной воды.

Часть работы Адриана, находившегося в центре этого водостока, состояла в том, чтобы всматриваться в каждую проплывающую мимо физиономию. Невинные прохожие обычно не заглядывают посторонним в лица, так что Адриан, как правило, успевал, если навстречу двигался кто-то знакомый, свернуть в сторону.

Однако как-то после полудня, недели через две после встречи с дядей Дэвидом, Адриан, укрывшийся от дождя в своем любимом месте, под колоннами «Суон и Эдгар»,[117] и высматривавший клиентов, вдруг приметил доктора Меддлара – без привычного высокого и жесткого воротника, но тем не менее узнаваемого безошибочно, – поднимавшегося по ступенькам из станции подземки.

Триместр, должно быть, закончился, подумал, скользнув за колонну, Адриан.

Он смотрел, как Меддлар, поозиравшись по сторонам, пересекает улицу, направляясь к «Аптеке Бута» с ее неоновой вывеской. Прямо под вывеской вершили свой противозаконный бизнес Грег и Марк, двое бритоголовых, с которыми Адриан был хорошо знаком, – к его изумлению, Меддлар остановился и заговорил с одним из них. Вид он пытался сохранять безразличный, однако Адриану с его наметанным глазом было совершенно ясно, что у аптеки ведутся официальные переговоры.

Прыжками пронизав поток машин, Адриан сзади приблизился к Меддлару.

– Да это же доктор Меддлар! – воскликнул он, дружески хлопнув священника по спине.

Меддлар крутнулся назад.

– Хили!

– Мой дорогой старина капеллан, до чего же я рад вас видеть! – Адриан тепло пожал ему руку. – Однако позвольте дать вам совет – verb sap,[118] как выражались мы в милой старой школе, – если они запросят с вас больше десятки за то, что вы у них отсосете, считайте, что вас грабят.

Меддлар побелел и попятился к бордюру.

– Уже уходите? – разочарованно спросил Адриан. – Что ж, надо, так надо. Но если вам потребуется жесткий секс, дайте мне знать, в любое время, я для вас что-нибудь организую. Вы только не забывайте слова того человека из «Касабланки»: «Берегитесь, здесь повсюду стервятники. Стервятники, повсюду».

Меддлар исчез среди брызг и воя автомобильных клаксонов.

– Помните о «Кодексе зеленого креста»,[119] – крикнул ему вслед Адриан. – Я ведь не всегда буду рядом, когда вам понадобится перейти улицу.

Бритоголовые остались недовольны.

– Сукин ты сын, Хьюго! Мы почти уже договорились.

– Я вам все возмещу, мои дорогие, – сказал Адриан. – Дело того стоило. А пока позвольте поставить вам по «фанте» в «Уимпи». Под этим дурацким дождем все равно бизнеса не сделаешь.

Они сидели у окна закусочной, автоматически прочесывая взглядами текущую мимо людскую толпу.

– Почему он назвал тебя «Хили»? – спросил Грег. – Я думал, твоя фамилия Хэрни.

– «Хили» было моим прозвищем, – ответил Адриан. – Я, видишь ли, часто изображал Денниса Хили,[120] политика. Так оно ко мне и пристало.

– А.

– Ну что за дурачок, – добавил в подтверждение Адриан.

– Точно, он!

– Нет, вообще-то это скорее Майк Ярвуд.[121]

– А этот тип действительно викарий?

– Капеллан школы, жизнью клянусь.

– Черт-те что. Он просил Терри и меня, чтобы мы его связали. А еще воротничок носит.

– «Ударив в стол, я крикнул: нет!» – произнес Адриан, складывая, точно для молитвы, ладони.

– Чего ты сделал?

– Джордж Герберт.[122] Стихотворение под названием «Воротничок». Оно, по-видимому, ускользнуло от вашего внимания. «О, где веселия венки? Унесены? Разорены? Не то душа моя: в ней плод, а у тебя есть руки».

– А, правильно. Ну да.

– Вы были венками веселия, плодами. А он, подозреваю, вознамерился наложить на вас руки. Должно быть, забыл окончание. «Я в каждом слове слышал зов: “Дитя!” И отвечал: “Мой Бог!”»

– Ты чего, заговариваться начал?

– Замечательные стихи, вам бы понравились. Могу сгонять в «Хатчкардз», купить для вас сборничек.

– Пошел ты.

– Ну что же, это желание в моем предложении также присутствовало, – признал Адриан. – А теперь, если вы меня простите, я загляну в «Бутс» и разживусь примочкой для старых ран.

Еще два месяца спустя Адриана снял актер.

– А я вас знаю, – сказал Адриан, когда они ехали в такси.

Актер стянул с носа темные очки.

– Господи! – Адриан глупо хихикнул. – Вы же…

– Зови меня Гаем, – сказал актер. – Это мое настоящее имя.

«Знаменитость! – подумал Адриан. – Мой клиент – знаменитость».

Адриан остался у актера на ночь, против чего его всегда предостерегали самым серьезным образом. Гай разбудил Адриана поцелуем, к которому присовокупил копченого лосося и омлет.

– Я никак не мог поверить, что ты профессионал, мой сладкий, – сказал Гай. – Увидел тебя идущим от «Плейлэнда» к Дилли и, на хрен, поверить в это не мог.

– Вообще-то, – скромно признался Адриан, – я этим занимаюсь недавно.