Люди земли Русской. Статьи о русской истории - [189]

Шрифт
Интервал

, в результате тридцатилетних научных изысканий, создана подлинно русская история русского народа. На основании любезно предоставленных мне А. А. Куренковым материалов, мной написаны две книги, в которых я популярно изложил итоги проделанной А. А. Куренковым колоссальной исследовательской работы. В результате исследования А. А. Куренковым индийских, суммерийских, ассирийских, вавилонских и египетских документов (он знает все древние мертвые языки), история русского народа до возникновения Причерноморской Руси и после Причерноморской Руси, весь Киевский период предстает в совершенно ином виде, чем его до сих пор обычно рисовали историки-интеллигенты.

Книга написана, но ни одна из эмигрантских газет не хочет опубликовать из нее хотя бы отрывки.

Та же история и с моим обширным исследованием по истории русской интеллигенции и ее антинациональной роли – «Пророки злого добра». К этой работе я готовился около четверти века и напряженно работал последние годы. Но когда я закончил эту работу, оказалось, что у «Нашей страны» на ее издание нет денег.

А если бы эта работа, на основе документальных данных освещающая историю русской политической мысли с национальной, а не с интеллигентской точки зрения, была напечатана хотя бы в выдержках, то Владимир Рудинский не причислил бы любезно Г. Месняева и меня к числу людей, которые верят, что во всем виноваты «жиды и масоны». Этот упрек я принять не могу.

II

Должен разочаровать В. Рудинского. Ни Державин, ни Крылов, ни Жуковский, ни Гоголь, ни все другие выдающиеся творцы русской культуры, никогда к интеллигенции не принадлежали. Русская культура никогда не была делом рук интеллигенции. Русскую культуру, начиная с Киевской Руси, создавали русские образованные люди, а русские интеллигенты с времен Петра I только разрушали русскую культуру. Большевики, будучи типичными интеллигентами (тоталитарность миросозерцания, утопизм, крайний максимализм и т. д.) только заканчивают то, что все время делала русская интеллигенция.

Всякий народ, государственное развитие которого идет нормально, имеет обыкновенно образованный класс, который творит национальную культуру. Так было и на Московской Руси до петровских реформ. Только в результате реформ Петра, подорвавших основы самобытной духовной культуры Средневековой Руси, появляется тот противоестественный слой людей, который известен под именем интеллигенции. Такого искусственного, неестественного слоя, как русская интеллигенция нет больше нигде на свете. Интеллигенция это «народ в народе» – по духу и мысли все интеллигенты это европейцы русского происхождения. Эту особенность русской интеллигенции давно уже понимали все выдающиеся творцы русской культуры, от Пушкина, с уничтожающей иронией сказавшего про отца русской интеллигенции А. Радищева – «Мы никогда не почитали Радищева великим человеком… Сетование на несчастное состояние народа, на насилия и проч. преувеличены и пошлы…» («Мысли на дороге»), до Достоевского, заявившего: «…оказывается, что мы, т. е. интеллигентные слои нашего общества – теперь какой-то уж совсем чужой народик, очень маленький, очень ничтожненький, но имеющий, однако, уже свои привычки и свои предрассудки, которые и принимаются за своеобразность, и вот, оказывается даже и с желанием собственной веры».

С течением времени русская интеллигенция, соединившись в особый орден, сумела внедрить много нелепых исторических, политических и социальных мифов и предрассудков. Одним из наиболее вредных мифов является миф о том, что русская интеллигенция будто была тем образованным классом, который творил русскую культуру, и что интеллигент это значит образованный человек, принадлежащий к творческому слою народа.

Эти ложные взгляды широко распространяются до сих пор и в СССР, которым правят большевики – последняя разновидность русской интеллигенции, и в эмиграции, в составе которой много людей, не имеющих желания или силы освободиться от идей и терминов, пущенных в ход русской интеллигенцией.

В каждом номере эмигрантских газет и журналов, даже национального направления, встречаешь неправильное употребление понятий «интеллигенция» и «интеллигент», когда интеллигенцией называют русский образованный слой, творивший русскую культуру, а выдающихся деятелей русской культуры и всякого образованного русского человека именуют «интеллигентом».

На самом же деле русский образованный класс ни в коем случае не является интеллигенцией и никто из творцов русской культуры, за редчайшим исключением не был интеллигентом. Не был и не мог быть.


«Наша страна»,

Буэнос-Айрес, 26 июня 1954 г.,

№ 232, с. 6–7.

В. Рудинский имеет совершенно неверное понятие об интеллигенции. Никто из вождей интеллигенции не вкладывает такого содержания в понятие «интеллигенция», как В. Рудинский.

По мнению В. Рудинского, интеллигенция, культурный слой, элита, это все одно и то же. Это неверное представление.

Ни Владимир Мономах, ни Иоанн Грозный, ни Сергий Радонежский, – ни автор «Слова о полку Игореве» не являются русскими интеллигентами.

Ни духовенство в целом, ни аристократия, ни военные, ни чиновники в целом, в состав интеллигенции не входят. Только некоторые из них входят в тот уродливый слой, который получил известность под именем интеллигенции.


Еще от автора Борис Николаевич Ширяев
Неугасимая лампада

Борис Николаевич Ширяев (1889-1959) родился в Москве в семье родовитого помещика. Во время первой мировой войны ушел на фронт кавалерийским офицером. В 1918 году возвращается в Москву и предпринимает попытку пробраться в Добровольческую армию, но был задержан и приговорен к смертной казни. За несколько часов до расстрела бежал. В 1920 году – новый арест, Бутырка. Смертный приговор заменили 10 годами Соловецкого концлагеря. Затем вновь были ссылки, аресты. Все годы жизни по возможности Ширяев занимался журналистикой, писал стихи, прозу.


Я — человек русский

Рассказы о жизни послевоенной эмиграции в Европе и воспоминания. Несмотря на заглавие сборника, которое может показаться странным, Ширяев не выступает как националист.Орфография автора.


Кудеяров дуб

Автобиографическая повесть по мотивам воспоминаний автора о жизни на оккупированном фашистами Кавказе.


Никола Русский. Италия без Колизея

Издается новый расширенный сборник итальянских эссе самого известного писателя «второй волны» эмиграции, прославленного книгой-свидетельством о Соловецком лагере «Неугасимая лампада», написанной им в Италии в лагерях для перемещенных лиц, «Ди-Пи». Италия не стала для Б. Н. Ширяева надежным убежищем, но не могла не вдохновить чуткого, просвещенного и ироничного литератора. Особый для него интерес представляло русское церковное зарубежье, в том числе уникальный очаг православия – храм-памятник в Бари.


Ди-Пи в Италии

В феврале 1945 года Ширяев был откомандирован в Северную Италию для основания там нового русского печатного органа. После окончания войны весной 1945 года Борис Ширяев остался в Италии и оказался в лагере для перемещённых лиц (Капуя), жизни в котором посвящена книга «Ди-Пи в Италии», вышедшая на русском языке в Буэнос-Айресе в 1952 году. «Ди Пи» происходит от аббревиатуры DPs, Displaced persons (с англ. перемещенные лица) — так окрестили на Западе после Второй мировой войны миллионы беженцев, пытавшихся, порой безуспешно, найти там убежище от сталинских карательных органов.


Рекомендуем почитать
Избранное. Том 1

В избранное, в двух томах, Станислава Ломакина вошли публицистические, литературоведческие, философские статьи и рассказы, написанные им за 10 лет. Некоторые статьи и рассказы были опубликованы в периодической печати: журналах, научных сборниках, газетах. В них ученый и писатель осмысливает минувшее время, нравственное обоснование незабвенности, память о деяниях, совершенных людьми, которые не приемлют навязанной им участи. Они стоически сопротивляются обстоятельствам и вопреки неудачам пробуют взламывать устоявшиеся стереотипы поведения, не обольщаясь ожиданием вполне благополучного исхода.


Длинные тени советского прошлого

Проблемой номер один для всех без исключения бывших республик СССР было преодоление последствий тоталитарного режима. И выбор формы правления, сделанный новыми независимыми государствами, в известной степени можно рассматривать как показатель готовности страны к расставанию с тоталитаризмом. Книга представляет собой совокупность «картинок некоторых реформ» в ряде республик бывшего СССР, где дается, в первую очередь, описание институциональных реформ судебной системы в переходный период. Выбор стран был обусловлен в том числе и наличием в высшей степени интересных материалов в виде страновых докладов и ответов респондентов на вопросы о судебных системах соответствующих государств, полученных от экспертов из Украины, Латвии, Болгарии и Польши в рамках реализации одного из проектов фонда ИНДЕМ.


Интимная жизнь римских пап

Личная жизнь людей, облеченных абсолютной властью, всегда привлекала внимание и вызывала любопытство. На страницах книги — скандальные истории, пикантные подробности, неизвестные эпизоды из частной жизни римских пап, епископов, кардиналов и их окружения со времен святого Петра до наших дней.


Дети Сети

Дети Сети – это репортаж из жизни современных тинейджеров, так называемого поколения Z. Загадочная смерть, анонимные чаты в дебрях даркнета и вчерашние дети, живущие онлайн и мечтающие о светлом будущем. Кто они, сегодняшние тинейджеры? Те, чьи детство и юность пришлись на расцвет Instagram, Facebook и Twitter. Те, для кого онлайн порой намного важнее реальной жизни. Те, кто стал первым поколением, воспитанным Интернетом.


Там, где мы есть. Записки вечного еврея

Эпический по своим масштабам исход евреев из России в конце двадцатого века завершил их неоднозначные «двести лет вместе» с русским народом. Выросшие в тех же коммунальных квартирах тоталитарного общества, сейчас эти люди для России уже иностранцы, но все равно свои, потому что выросли здесь и впитали русскую культуру. Чтобы память о прошлом не ушла так быстро, автор приводит зарисовки и мысли о последнем еврейском исходе, а также откровенно делится своим взглядом на этические ценности, оставленные в одном мире и приобретенные в другом.


Дурацкие войны

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.