Люди в погонах - [22]
— Смену ожидал, — ответил Мельников и для того, чтобы подтвердить, что приехал он без опоздания, достал из кармана предписание. Жогин пробежал взглядом по строчкам документа, спросил:
— А семья где?
— В Москве, товарищ полковник.
— У кого там?
— У тещи.
— Квартира хорошая?
— Да, приличная: две комнаты, кухня. В центре города.
Полковник пристально посмотрел в лицо Мельникову:
— Чего же вы не просились в Москву?
— Пытался.
— Ну и что?
— Не получилось.
— Странно. После Дальнего Востока... Так ничего и не предложили?
Мельников повел бровью, подумал, стоит эти вдаваться в подробности, но все же признался:
— Батальон охраны предлагали. Не согласился.
Жогин посверлил комбата настороженным взглядом и снова посмотрел на командировочное предписание.
— Ну, что же, принимайте первый, — вздохнул он. — Учтите, батальон лучший в полку. И спрос, конечно, будет особый. Сами понимаете.
Мельников молчал. Жогин подумал немного и стал говорить о том, на что следует новому комбату обратить внимание в ближайшие дни.
— Боевые стрельбы предстоят, — сообщил он. — Последние в этом году, заключительные. Задачу, полагаю, представляете? Тут самое главное... Словом, все взоры на мишени...
— Понятно, — ответил комбат.
Разговаривая, они продолжали стоять посередине кабинета. Мельникова эта официальность не очень удивляла. За время долголетней службы в армии ему приходилось встречаться с разными начальниками: спокойными и шумливыми, хладнокровными и горячими. Один приветливо усадит на стул, поговорит по душам. Другой ограничится сухой скороговоркой и торопливо бросит: «Приступайте к исполнению служебных обязанностей». Жогин не отличался приветливостью. Зато он всем своим видом и каждым движением подчеркивал безукоризненную подтянутость, и Мельникову это нравилось. В свою очередь, он также старался держаться строго.
К строгости призывала и обстановка в кабинете. Здесь было всего три стула. Один из них стоял у стола и предназначался для командира, другие два — возле стены. «Видимо, на случай прихода старших начальников», — догадался Мельников.
Жогин тоже присматривался к офицеру. Хорошая выправка приехавшего, как видно, понравилась полковнику, и обычная суровость его постепенно таяла. Закончив деловой разговор, он заметил в шутку:
— Только семью быстрее перетаскивайте, а то у нас такие красавицы есть...
Мельников улыбнулся:
— Я уж вроде вышел из легкомысленного возраста, товарищ полковник.
— Да, да, рассказывайте. Я-то знаю. Иные глубокомысленные дяди этакие фортели выкидывают, диву даешься.
— Бывает всякое, — согласился Мельников, не понимая, что это: шутка или нравоучение.
— Ну ладно, идите отдыхать, — сказал Жогин, протягивая руку. — Квартиру шофер покажет. А завтра я представлю вас личному составу батальона.
Из штаба Джабаев привез Мельникова к небольшому домику, вынул из кармана ключ и проворно открыл дверь. Потом отыскал в темноте кнопку электрического выключателя. Яркий свет загорелся в прихожей и в одной из комнат, где стояли накрытый белой бумагой стол, три жестких стула, узкая железная койка с маленькой белой подушкой и серым солдатским одеялом.
— Это вы позаботились? — спросил Мельников шофера. Тот неловко переступил с ноги на ногу, смущенно задергал густыми, сросшимися у переносья бровями.
— Так точно, я. Дорога большая, командир устал, отдыхам надо.
Мельников улыбнулся:
— Спасибо, Джабаев.
Включив свет в другой комнате, он увидел там шифоньер и белую кафельную печку. От печки струилось приятное тепло, пахло разогретым камнем. На полу лежала охапка сухой щепы. Джабаев поправил щепу руками, сказал:
— Будет холодно, топить надо. Дрова еще привезу.
— Топить вроде рано, — ответил Мельников. — На улице тепло.
— Пускай тепло, тут сыро.
— Это верно, — сказал комбат, потянув ноздрями воздух, сыростью в квартире пахнет.
Когда они вышли снова в коридорчик, наружная дверь вдруг распахнулась и на пороге выросла тонкая, очень подвижна: фигура офицера.
— Привет, дружба! Не узнаешь?
Мельников вначале растерялся. Потом собрался с мыслями, вспомнил... Ну конечно он, Михаил Соболь. Что за чудо!.. Они схватили друг друга за плечи.
Мельников и Соболь вместе учились в академии: слушали лекции, готовились по вечерам к зачетам, выезжали за город на тактические занятия, волновались накануне экзаменов.
— Ну, говори, как попал сюда? — спросил Мельников. — А что с твоим знаменитым тактическим треугольником «Москва — Ленинград — Киев»?.. Отступил, что ли?
— Не спрашивай, — резко махнул рукой Соболь. — Ты понимаешь, сперва все шло нормально, послали в Киев. А через два года часть расформировали. И вот сюда угодил. Не знаю, за какие грехи сижу в этом захолустье.
— Ничего, это полезно. Чем командуешь?
Соболь, приложив руку к головному убору, сказал с усмешкой:
— Директор третьего мотострелкового.
— Помню, помню твои оригинальности: «Директор», «Председатель», «Управляющий». Ты даже на экзаменах по тактике ввернул какое-то из этих словечек. Мы тогда чуть животы не надорвали со смеху. А ты как обо мне-то узнал?
Соболь загадочно прищурился:
— Да я уже неделю назад о тебе полную информацию имел. А тут захожу в штаб, дежурный говорит: «Прибыл комбат первого». Спрашиваю, какой на вид? — «Смуглолицый, лобастый такой, похож на цыгана». Все, думаю, он, дьявол полосатый... Так и есть, не ошибся... Ну, что же будем делать? Обмыть надо встречу. Только насчет спиртного у нас туговато. Капли в городке на найдешь. Раньше в столовой у официанток можно было тихонько стопку выпить. А теперь Жогин и официанток зажал в кулак. Взгляда его боятся... — Подумав, Соболь громко потер ладонь о ладонь и вдруг сказал: — Эх, ладно, привезу из собственного энзе. Для такого случая не жаль. Ты, Сергей, шофера своего отправляй отдыхать, а сам располагайся и жди. Через пятнадцать минут приеду. Закуски прихвачу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу Семена Гехта вошли рассказы и повесть «Пароход идет в Яффу и обратно» (1936) — произведения, наиболее ярко представляющие этого писателя одесской школы. Пристальное внимание к происходящему, верность еврейской теме, драматические события жизни самого Гехта нашли отражение в его творчестве.
Марианна Викторовна Яблонская (1938—1980), известная драматическая актриса, была уроженкой Ленинграда. Там, в блокадном городе, прошло ее раннее детство. Там она окончила театральный институт, работала в театрах, написала первые рассказы. Ее проза по тематике — типичная проза сорокалетних, детьми переживших все ужасы войны, голода и послевоенной разрухи. Герои ее рассказов — ее ровесники, товарищи по двору, по школе, по театральной сцене. Ее прозе в большей мере свойствен драматизм, очевидно обусловленный нелегкими вехами биографии, блокадного детства.
Прижизненное издание для всех авторов. Среди авторов сборника: А. Ахматова, Вс. Рождественский, Ф. Сологуб, В. Ходасевич, Евг. Замятин, Мих. Зощенко, А. Ремизов, М. Шагинян, Вяч. Шишков, Г. Иванов, М. Кузмин, И. Одоевцева, Ник. Оцуп, Всев. Иванов, Ольга Форш и многие другие. Первое выступление М. Зощенко в печати.