Люди из тени - [5]
Вскоре начались занятия в СПТУ. Басан, и раньше не проявлявший особого рвения в учебе, совсем прекратил посещать училище. Он ушел в другой мир, сумеречный, подпольный мир, где обитали люди из тени, люди без будущего, обреченные существа, живущие одним днем, каждый из которых мог быть последним.
Рядом с настоящей, реальной жизнью — уделом большинства людей, всегда существовали параллельные миры: криминальный, мир сексуальных меньшинств, наркоманов и так далее. Но если уголовщина, вопреки законам Эвклидовой геометрии, тесно переплелась с обыденной жизнью (уж такова особенность нашей страны), то нет более закрытого для глаз любопытствующих, так глубоко законспирированного для рядового обывателя явления, как сообщество наркоманов. Похоже, что только тайные масонские ложи и люди закулисы (настоящие управители мира) более глубоко упрятаны от общественного контроля.
Из банды его попросили, надо отдать должное, без физического прессинга, что очень удивительно.
«Ты сидишь на игле, зачем ты нам нужен?»
Действительно, банде необходим мобильный, бесстрашный боец, готовый на все, что угодно, а не безвольное, ненадежное создание, зацикленное только на одной всепоглощающей мысли — где и как добыть очередную дозу. Да и в родном микрорайоне Басан теперь почти не появлялся. Он жил в землянке у друга, такого же наркомана постарше возрастом, хотя понятие — дружба в этой среде очень даже специфическое…
Самое удивительное, что наркотические грезы Басана во время «путешествий по ту сторону сознания» имели явственную религиозную буддо-ламаистскую окраску. А ведь он был совершенно не религиозен, хотя и носил на шее традиционный кожаный оберег на красном шнурке, в который были зашиты монета из белого металла и молитва, обращенная к своему «бурхану» — духу-покровителю, оберегающему от порчи и дурного глаза. Но это была скорее дань моде на возрождающийся интерес калмыков к своим духовным корням и ценностям, чем осознанный шаг. Точно также у многих местных русских парней в вырезе рубашек можно было увидеть православный крест, тогда как в душах их царил Мамона.
Четырехвековой путь калмыков под сенью тибетского буддизма был насильственно прерван революцией 1917 года и приходом к власти Совдепов, но самый большой урон религиозному самосознанию народа был нанесен высылкой в Сибирь с 1943 года по 1957 год. Поэтому родители Басана не были набожными людьми. Но ему запомнился день, когда они всей семьей посетили только что построенный на народные деньги Хурул — буддистский храм, самый крупный в Европе. Особое впечатление произвело пятиметровое позолоченное изваяние Будды, бесстрастно взиравшего на людской муравейник, копошащийся у его ног.
Хурул был поставлен в таком месте, что был виден практически из любой точки города. В ночные часы это грандиозное, монументальное сооружение, искусно подсвеченное огнями прожекторов, казалось прозрачным и невесомым, будто парящим в эфире.
Духовное образование Басана ограничивалось прочтением популярной брошюрки с жизнеописанием Будды Шакьямуни и постулатами его учения. Схематичные, примитивные выжимки из древнего восточного вероисповедания были изложены то ли европейским, то ли американским адептом, внесшим свое рационалистическое, упрощенное толкование многих сложных понятий и практик.
Но Басану с лихвой хватило и такого эрзаца. Главное заключалось в том, что в наркотической эйфории он чувствовал себя почти освобожденным от оков материи, и это создавало иллюзию приближения к Нирване, как он ее наивно понимал. Басан не осознавал, что ощущение абсолютной, хотя и временной, отрешенности от внешнего мира было лишь профанацией того состояния, которого только считанные единицы могли достичь путем многолетних медитаций и практики духовного самосовершенствования. Тем не менее, оно давало ему основание самонадеянно причислять себя к числу Избранных. Молодому, плохо образованному парню трудно было понять, что Абсолют, поисками которого многие безуспешно посвящают всю свою жизнь, не может быть достигнут введением в вену двух-трех кубов «ханки»…
Через некоторое, не такое уж продолжительное время, Басан почувствовал, что для кайфа необходимо повысить дозу — прежняя уже не вызывала должного эффекта. Но увеличивать ее до бесконечности было нельзя. Во-первых, было очень накладно; во-вторых, существовала опасность «передоза» — передозировки, что грозило верной смертью. Поэтому, он, на жаргоне наркоманов, несколько раз «омолаживался», снижал дозу, для чего приходилось ложиться в наркологический диспансер. Иначе не перенесешь «ломки».
«Ломки» появились у Басана почти сразу с возникновением наркотической зависимости. В отличие от алкогольной абстиненции, которая теряла свою остроту с каждым днем, наркотические «ломки» усиливались по нарастающей. Уже в первые сутки возникали нестерпимые боли в мышцах, суставах и животе. Они достигали пика на третьи — четвертые сутки. Все тело казалось одним комком дикой, непрекращающейся боли. Открывался безобразный понос. Глаза слезились, из носа непрерывным потоком текли сопли. И тяга, практически непреодолимая тяга к зелью. Человек готов продать душу Дьяволу, лишь бы уколоться! Бессонница на протяжении многих суток, выматывающая, изнуряющая, не дающая отдохнуть мозгу… Без медицинской помощи перенести такое очень трудно, если не невозможно. Лишь к концу второй недели эти симптомы постепенно угасали.
Подборка этих коротких рассказов публиковалась в различных вариантах в литературно-художественном журнале «Теегин герл» — «Свет в степи» (Элиста), в «Медицинской газете» (Москва) и в книге «Периферия, или провинциальный русско-калмыцкий роман».
"Нетрадиционный" детектив, в котором все, как в жизни. Рассказы в спектре от драматических до стеба "пpo нашу жизнь убогую".
![Откровения судебного медика [сборник]](/storage/book-covers/66/668e30a025c51d52e9d6df45bb238c3c22c3e582.jpg)
Невыдуманные истории из практики судебно-медицинского эксперта. О том, как раскрывают «глухие» преступления, находят исчезнувших граждан, скрывают и обнаруживают улики. Шокирующая исповедь человека, чья профессия подразумевает ежедневную встречу со смертью.
Документальные очерки о работе судебно-следственных органов и судебно-медицинских экспертов Калмыкии в раскрытии тяжких преступлений против жизни человека, основанная на личном опыте автора и реальных событиях.
«Периферия, или провинциальный русско-калмыцкий роман» — четвертая книга писателя Игоря Гринькова, изданная в ЗАОр «НПП „Джангар“ (г. Элиста). В 2005 он дебютировал в „НПП „Джангар“ литературно-документальной книгой „Очерки судебного медика. Опыты эксгумаций“. В 2006 году там же выпустил вторую литературно-документальную книгу „Хроники судебного медика — 2“.
В сборнике опубликованы два произведения Игоря Гринькова — повесть «Белый пиджак» и рассказ «Люди из тени», объединенные одной злободневной темой, посвященной проблеме самого распространенного социального зла — алкоголизма и наркомании.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.