Любовная капитуляция - [46]

Дэвид прикинул все выгоды брака: укрепление его позиций при дворе, родство с аристократической фамилией, богатство, влияние… Все это он «примерял» на себя, и Энн не играла в его расчетах никакой роли, — хотя, конечно, лучше иметь хорошенькую жену.

Девушка разговаривала с ним робко, преимущественно отвечая на его вопросы. Впрочем, Дэвид вовсе не собирался сразу же поставить ее в известность о своих намерениях. Энн, однако, не могла отделаться от ощущения, что он смотрит на нее как на награду, и это выводило ее из себя из-за осознания собственной беспомощности. Глядя на Дэвида, она невольно сравнивала его с Эндрю, и сравнение было далеко не в пользу новоиспеченного шотландского лорда. Ее мучила потребность в чем-то, чему она едва ли могла дать имя. Эндрю так ни разу и не сказал о своем чувстве, он лишь проявил исключительное доверие к ней… Но этого девушке казалось мало… Впрочем, не хуже ли было бы, признайся Эндрю ей в любви? В его положении он ровным счетом ничего не мог поделать. Ей оставалось бы держать в тайне его секрет и надеяться на удачу. Но, учитывая настойчивые слухи об увлечении короля Мэгги Драммонд, рассчитывать на успех особо не приходилось.

Она подумала, какой пустой была бы ее жизнь, не появись в ней Эндрю. Поглощенная своими мыслями, она вздрогнула, когда Дэвид положил руку на ее ладонь; Энн подняла глаза и увидела, что все взоры направлены в конец зала. Яков поднялся с кубком в руке; наступила тишина. Взгляд Энн метнулся к сестре: лицо Кэтрин побледнело. Она сидела прямо и надменно, но ее глаза были устремлены на короля.

— Обращаемся к каждому отдельно и ко всем вместе, — сказал Яков. — Предлагаю всем поднять кубки по случаю еще одного повода для нашего празднества. Сегодня мы, ваш король, с удовлетворением объявляем о помолвке нашего верного слуги Донована Мак-Адама и леди Кэтрин Мак-Леод.

Под одобрительные возгласы Донован и Кэтрин поднялись и выпили за тост, предложенный королем, хотя Кэтрин, пожалуй, выпила уже достаточно, пытаясь заглушить ярость поражения в борьбе с Мак-Адамом. Сказать, что она была чуть навеселе, означало бы сильно сгладить ситуацию. Только твердая рука Донована удержала ее на ногах, когда, покачнувшись, она, не переводя дыхания, выпила еще один кубок.

Донован, понимая, что через минуту-другую Кэтрин окажется в таком состоянии, в котором будет способна совершить непоправимые глупости, чувствовал некоторую растерянность. Ее необычайная красота привлекала к себе внимание всего зала. С момента оглашения помолвки на Доноване лежала ответственность за обоих, а Кэтрин во хмелю способна была сказать в лицо самому королю горькую правду, а Якову такая прямота едва ли пришлась бы сейчас по душе. Задетый за живое, король, в свою очередь, был способен на поступки, о которых стал бы впоследствии жалеть. Все эти соображения подвигли Мак-Адама немедленно что-то предпринять, и он тихо, но твердо сказал невесте:

— Полагаю, миледи, что поступлю благоразумно, доставив вас домой раньше, чем вы успеете выкинуть какую-нибудь глупость.

Удерживая раздражение, Донован твердо взял ее под локоть.

— А я желаю остаться, — слегка заплетающимся языком, заявила Кэтрин.

— Мне бы крайне не хотелось устраивать здесь представление, — сказал жених зловеще, — но дома ты об этом горько пожалеешь!

И он почти силой вытащил ее из-за стола. Кэтрин пришлось подчиниться, и то только потому, что, поднявшись на ноги, она почувствовала, что все вокруг плывет. Изо всех сил стараясь не упасть, почти вися на руках Донована, она с немалым трудом пересекла зал; в конце концов они оказались за его большими дверями. Кэтрин подняла к вискам руки. В голове шумело, перед глазами мелькали радужные шары. Опершись на стену, она с удовлетворением взглянула на Донована.

— П-похоже, что я несколько уронила в глазах двора себя и, надеюсь, очень сильно — тебя.

Лицо ее выражало нескрываемое удовлетворение.

— У тебя вид пьянчужки с улицы, — сказал Донован с прорвавшейся в голосе злостью, — с которой едва ли захочет иметь дело уважающий себя мужчина.

Ухватив руку Кэтрин, он потащил ее вперед.

— О, лорд Мак-Адам! — засмеялась она. — Где же ваша хваленая выдержка? Или вы осознали, что совершили ошибку, выбрав меня в жены?

Кэтрин начала приводить в жизнь свое обещание превратить жизнь Донована в пытку, если он не откажется от намерения жениться на ней.

Он остановился так внезапно, что она, продолжая двигаться вперед, но удерживаемая рукой Донована, крутанулась на 180 градусов и оказалась лицом к лицу с ним. Руки его сжались вокруг девушки, и она взглянула прямо в его хмурое, потемневшее от гнева лицо.

— Вы еще не так пожалеете, что выбрали меня, милорд, — глумливо пообещала Кэт.

— Я провожу тебя домой. — Донован говорил тихо, но более чем серьезно. — Наша свадьба состоится меньше чем через две недели. До этого дня ты будешь заперта в доме, тебе запрещается выходить или выезжать за его ворота без меня. Там ты и увидишь, дорогая, кто кем командует.

Он взял девушку за плечи и хотел привлечь к себе, но Кэтрин уперлась руками в грудь этого человека без души и сердца, который ни разу не сказал ей о любви и явно не собирался когда-либо это сделать. Представив свое будущее, девушка почувствовала отчаяние.