Любовь всегда права - [39]

Карлотта внезапно схватилась за голову.

– Я просто сошла с ума, – заплакала она. – Я словно обезумела. Я ничего не соображаю. Я не могу понять, что со мной происходит. Ах, Магда, помоги мне! Ты ведь еще никогда не подводила меня! Помоги мне!

И она принялась нервно расхаживать по комнате. Магда в отчаянии заломила руки. Ах, если бы только она могла помочь Карлотте, которую любила как родную дочь!

– Так в чем же дело? – спросила она. – Объясни. Что мне сделать? Как тебе помочь?

– Я люблю его, – простонала Карлотта. – Я его люблю! Мне без него не жить, но что я могла поделать?

– Кого? Гектора?

– О, Магда, Магда!..

Карлотта бросилась к приемной матери и упала перед ней на колени.

Магда обняла девушку за хрупкие плечики, которые так и содрогались от рыданий.

– Голубка моя! – произнесла она. – Ненаглядная моя, не плачь!

– Что же мне делать? Что делать? – всхлипывала Карлотта.

Магда немного подождала, давая девушке возможность выплакаться. Затем, гладя ее по голове, нежно произнесла:

– Выслушай меня, дорогая. Я хочу тебе кое-что сказать.

Карлотта с трудом заставила себя успокоиться. Ее всхлипывания делались понемногу все тише и тише, и скоро она совсем перестала плакать.

– Я тебе кое-что скажу, – повторила Магда. – Я скажу тебе, почему я обрадовалась, когда ты сказала, что собираешься замуж за Нормана. Он богат, а я хочу, чтобы у тебя были деньги. Тебе это может показаться странным, поскольку все думают, что и я не бедна, но на самом деле это вовсе не так.

Карлотта посмотрела на нее с удивлением. Глаза ее немного припухли и покраснели.

– Деньги, которые я тебе оставлю в наследство, не слишком велики. Конечно, кое-что ты получишь, но ведь тебе придется заплатить налоги, и причем немалые. Вот поэтому-то я и обрадовалась, узнав, что ты согласилась стать женой Нормана. По крайней мере, это одна из причин моей радости за твое будущее. Но есть и другие.

– Какие же? – поинтересовалась Карлотта, едва шевеля пересохшими губами.

– Я уверена, что он окажет на тебя благотворное воздействие, – ответила Магда. – Когда я познакомилась с твоей матерью, она была больна, а ты должна была вот-вот появиться на свет. В ней было что-то шальное, чего я никак не могла понять, хотя мы с ней одной национальности. Я до этого много раз замечала эту черту в своих соотечественницах, которые жили, как мотыльки, летящие на огонь.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Карлотта. – Я не понимаю тебя.

– Такие женщины слишком неуравновешенны, моя дорогая, – ответила Магда. – Им недостает чувства меры. Они слишком быстро и безоглядно влюбляются в мужчин, не замечая порой их недостатков. Они не прислушиваются к внутреннему голосу и не способны разобраться в собственных поступках.

– Вряд ли это относится ко мне, – возразила Карлотта. – Согласна, я честолюбива, ты это знаешь, но излишне легкомысленной я себя не считаю.

– К чему же ты стремишься? Чего хочешь достичь?

Карлотта помедлила с ответом.

– Может быть, ты выдаешь желаемое за действительное? – высказала предположение Магда. – Ты хочешь быть богатой, знатной, хочешь, чтобы все обращали на тебя внимание, говорили о тебе. Милая Карлотта, дорогое мое дитя, это скорее самовлюбленность, а не честолюбие.

– Почему ты так думаешь? – удивилась Карлотта.

– Я это знаю, потому что сама когда-то была честолюбива. Но я недостаточно образованна, чтобы выразить это как надо. Спроси у Нормана, он все тебе как следует объяснит. Вот он по-настоящему честолюбив.

– А Гектор? Что ты скажешь про него? – спросила Карлотта.

– Возможно, и Гектор тоже, – ответила Магда.

– Но почему это случилось именно со мной? Если бы Гектор меня полюбил, все было бы по-другому!

– Он беден. У него нет денег, – напомнила Магда. – Разве тебе не нужны деньги, Карлотта? Ведь ты с детства любила самые дорогие вещи, всегда требовала только самого лучшего. Разве бы устроила тебя жизнь с рядовым врачом, который только начинает карьеру и добьется успеха еще не скоро? Начало бывает очень трудным, долгие годы приходится мириться с бедностью.

– Я не знаю, – дрожащим голосом ответила Карлотта. – Единственное, в чем я уверена, – в том, что люблю его!

– Интересно! – произнесла Магда. – Неужели ты начала понимать, что такое любовь? Я узнала, что такое настоящая любовь, лишь однажды, только раз в моей жизни. Сейчас это мое давнее увлечение кажется мне сказочным сном. Вся моя жизнь прошла без этого блаженства. Без радости любви. Теперь я оглядываюсь назад и спрашиваю себя: любила ли я Айвора по-настоящему? Наверное, да, наши чувства можно было назвать любовью.

– Мне нужна такая же сказочная любовь, – призналась Карлотта. – Мне нужен Гектор. О, мне без него не жить!

В ее голосе звучала неподдельная страсть. В следующее мгновение она поднялась на ноги, подошла к столику и, взяв сигарету, прикурила. И тотчас почувствовала, как к ней постепенно возвращается самообладание.

– Как же я ненавижу эту Скай! – воскликнула она. – Ненавижу!

Теперь она говорила тем же решительным тоном, что и несколько часов до этого.

Магда с печалью посмотрела на приемную дочь.

– Ревновать глупо, – заметила она.

– А что я могу с этим поделать? – сердито возразила Карлотта.