Лия в растерянности взглянула на Сэма.
— Что все это значит?
— Скоро сама узнаешь.
Стараясь изо всех сил сдерживать гнев, Лия слушала объяснения Крэйга. Когда он договорил, она помолчала, не зная, что сказать, поскольку боялась неудачно выбранным словом отдалить племянника от себя еще больше.
— Мама знает?
— Нет. Только ты и Сэм.
Она сжала руку, обуздывая желание отвести его волосы, чтобы увидеть выражение его глаз.
— Ты упомянул, что вы с Сэмом ходили к директору?
— Да, — пробормотал он кисло. — И мне влепили две недели ареста.
Мягкое наказание, подумала Лия, но она не собиралась делиться своими соображениями с Крэйгом.
— Когда ты начнешь отбывать его?
— В понедельник. С полвосьмого до полдевятого утра.
Она поджала губы, уловив обиду в его голосе.
— Десять лишних часов за уроками, конечно, не принесут вреда и не ухудшат твои оценки.
Крэйг опустил голову при напоминании о плохих оценках.
Послышался гудок автомобилями. Лия посмотрела в окно, заранее зная, что это Патрис.
— Ты расскажешь об этом маме?
— Она все время так расстроена, что, вероятно, просто не услышит меня.
Лия накрыла руку племянника своей.
— Давай пока оставим это между нами.
— Ладно. — Снова раздался гудок, и Крэйг неохотно поднялся. — Я пойду. — Он водрузил рюкзак на плечо.
В дверях Крэйг остановился, и Лия задержала дыхание, молясь, чтобы он сказал «мне жаль» или что-нибудь в этом роде. Но племянник вышел и закрыл за собой дверь, не проронив ни слова.
Лия смотрела, как он уходит, и сердце ее разрывалось. Он так похож на Кевина в этом же возрасте. Ноги — слишком длинные, волосы — слишком косматые, глаза, в которых затаилась печаль. Как и у Кевина, у Крэйга не было матери, способной успокоить и поддержать его. Патрис почти не обращала внимание на своего сына, так же как и мать Лии была безразлична к своим детям.
Комок подступил к ее горлу, и на глаза навернулись непрошеные слезы. Лия опустила голову на сложенные руки. Рыдания не оживят Кевина и не рассеют страх за Крэйга. Она и так достаточно пролила их за эти годы и поняла, что это только потеря времени.
— Лия!
Она подняла голову, увидела стоявшего в дверях Сэма и быстро вытерла щеки руками, не желая выставлять свои слезы напоказ.
— Крэйг рассказал мне, что случилось утром.
С мрачным выражением лица Сэм вошел в комнату.
— Я надеялся на это.
Ей так хотелось разрыдаться на его груди, но, чтобы не делать этого, она отвернулась.
— Я благодарна тебе за то, что ты сделал для него. За то, что отвел в школу и заставил все рассказать директору.
— Самому сознаться в своих проступках всегда нелегко. Я думал, ему может понадобиться поддержка.
Лия вынула из холодильника кувшин лимонада и, задумчиво улыбаясь, закрыла дверцу.
— Поддержка — это именно то, чего ему сейчас так не хватает.
— Но у него есть ты, — напомнил Сэм.
Сокрушенно качая головой, она вынула из шкафчика два стакана.
— Этого недостаточно. Я никак не могу пробиться к нему. Ему нужен его отец. — Чувствуя, как к глазам опять подступают слезы, она сжала губы и сосредоточила внимание на напитке. Потом постаралась улыбнуться. — Хочешь лимонаду?
Сэм взял стакан.
— Спасибо.
Она указала в сторону солнечной комнаты.
— Давай посидим там.
Лия пошла вперед, Сэм последовал за ней. Оба уселись в плетеные кресла.
Он подвинул свое кресло ближе к ней.
— Крэйг сказал мне, что вы с директором решили сообщать Патрис только самое необходимое.
Она кивнула.
— Патрис… такая хрупкая. Я сама разбираюсь с его школьными делами, дабы уберечь ее от лишних стрессов.
— Ты не возражаешь, если я кое о чем спрошу у тебя?
Лия искоса взглянула на него.
— Зависит от того, о чем именно.
— Почему ты избегаешь разговоров о брате?
Побледнев, она отвела взгляд, не желая делиться с ним своими соображениями.
Не дождавшись ответа, Сэм продолжал:
— Если ты имеешь в виду свое горе, то я могу понять тебя. Тяжело терять того, кого любишь. Но думаю, у тебя что-то большее, чем только горе.
— Можешь думать все, что тебе заблагорассудится.
— Лия…
Поскольку она не захотела даже взглянуть на него, он накрыл ладонью ее руку.
— Лия, посмотри на меня!
Хотя Лия предпочла бы сейчас смотреть куда угодно, только не на него, она взглянула ему прямо в глаза. Сострадание, которое она увидела в них, заставило ее сдаться.
— Ты сердишься? — спросил он.
Лия почувствовала в глазах жжение от слез и заморгала, чтобы не дать им хлынуть.
— За что мне сердиться на тебя? — ответила она, делая вид, что не поняла вопроса.
— He на меня. На своего брата.
И в этот момент Лия поняла, что не в силах больше скрывать правду.
Сэм видел, как ей тяжело, поэтому встал и пересадил ее с кресла к себе на колени.
— Ах, Лия. — Он поцеловал ее в макушку. — Я не Крэйг и не Патрис. Со мной тебе нет необходимости казаться храброй. Я не буду думать о тебе хуже, если ты скажешь, что сердишься на Кевина за то, что он умер.
Н Лия сглотнула.
— Он не должен был умирать, — жалобно всхлипнула она. — Он должен был остаться дома. Со своей семьей. Со мной.
Сэм провел рукой по ее волосам.
— У солдат не бывает выбора, — напомнил он ей. — Они идут туда, куда им прикажут.
— Брат вообще не должен был записываться в армию. Ему едва исполнилось восемнадцать! Он был слишком молод, чтобы сообразить, что делает или чего хочет от жизни. Он сделал это только из-за мамы.
