Любовь по закону подлости - [73]

Зачем же Демио устроил этот конкурс во время покушений на него? Эти мысли не давали мне покоя, но ответы были для меня закрыты. Приходилось переключаться на темы, доступные для меня. Например, на теории в блогах о моей прежней жизни. Одна писательница даже начала писать бестселлер, основанный на моей биографии. Читая начало сего произведения, я хохотала в голос над самоуверенностью и фантазией автора. Интересно, что ей двигало, когда она решила воплотить эту идею в жизнь?

Воскресенье осталось в прошлом, и начались непрерывные будни. Жена конфьера Баровски улетела вслед за сыном, предварительно поругавшись с мужем вдребезги, а сам конфьер остался в Дикоморье, чтобы лично проследить за моим воспитанием.

Меня учили этикету, который и так был мне знаком, но по мнению нанятого учителя повторение — мать учения. Я готова была сама лично заплатить ему, чтобы он уехал отсюда. Чтобы не тратить драгоценное время, он решил заняться со мной азами, которые должна знать каждая девушка: сочетания цветов в одежде, подбор стилей для разных случаев жизни и макияж. От него я очень много усвоила, поэтому к концу второй недели была благодарна. С преподавательницей танцев мне тоже повезло: она была живая и веселая женщина, бабушка троих прекрасных внуков, поэтому могла помочь не только в управлении телом, но и мозгом.

Она часто говорила, что в жизни случаются непредвиденные обстоятельства. Не всегда все идет по нашему плану, главное, не сдаваться и верить в собственные силы. Не все слова нужно воспринимать буквально. Порой, ложь даже лучше, чем недомолвки, принятые за чистую монету. А счастье — это летящий камень, который рано или поздно упадет. Его лишь нужно поднять на руки и бросить заново с максимальной силой, наблюдая за его свободным полетом.

В моем распоряжении была библиотека на третьем этаже, а так же бассейн во дворе, наполненный солоноватой водой. Вечером мне разрешали спускаться с гор к морю в сопровождении охраны, и в эти моменты особенно чувствовалось ограничение моего личного пространства. Тогда я была согласна не только на помолвку, но и на брак, если он принесет мне долгожданную и необходимую свободу.

Долгие разговоры с мамой стали обыденностью. Казалось, мы никогда не были ближе, чем сейчас. С Хевальдом мы тоже вели переписку. Я улыбалась всякий раз, когда от него приходили сообщения. Нет, семью я не нашла. Но вот брата — определенно.

Так пролетели почти две недели. Был еще один выпуск конкурса невест Демио Диксандри, в результате которого девушек осталось шесть. А скоро их число уменьшится еще на одну. Делораи и Лика Локвуд были основными претендентками на руку и сердце красавца-миллиардера, им немного уступала Валэнтелла Юдинова.

В воскресенье вечером был назначен благотворительный прием. В прессе он вызвал не меньше ажиотажа, чем предшествующей ему выпуск «Двенадцать претенденток на счастье», вследствие которого осталось четыре красавицы модельной внешности и одна Пенни Куперт.

Накануне я дала отцу согласие на помолвку. Я устала от заточения, для меня оно было подобно смерти. После новостей о романтических отношений Йолины Зеалейн, некогда участницы конкурса невест Диксандри, и таинственного наследника «Корунских интросетей» рейтинг алмазной выставки резко подскочил.

Осталось только пережить её.

Глава 19

— Йолина, — позвал меня Вальд, войдя в открытые двери, и я обернулась к нему.

Мы находились в городском доме семьи Баровски в Дель-о-Рико. Внизу суетились организаторы и прислуга, заканчивая последние приготовления к приему гостей. На дом были вызваны стилисты и модельеры, которые довели мой образ до совершенства.

Сейчас на мне было платье с открытыми плечами и жестким корсетом бледно-зеленого цвета. Пышная юбка доходила до колена, ложась мягкими складками. На ногах — белые туфли со шнуровкой на щиколотке. Волосы собрали наверх, сделав спереди гладкий начес, а сзади закрепив шпильками в «ракушку». Из украшений тонкие атласные перчатки, жемчужные серьги, браслет и колье, завершающие образ элегантной наследницы семьи Баровски.

Только вот каждая жемчужина напоминала мне о тех, которые прятались в чемодане, чей перламутр по красоте мог затмить самые сверкающие бриллианты.

— Ты что-то хотел, Вальд? — спросила я, обернувшись.

Брат прошелся взглядом по моей фигуре, одобрительно хмыкнув. Я ему ответила тем же действием. Баровски-младший выглядел великолепно в любой одежде. Он предпочитал светлые тона, вот и сейчас серебристые брюки идеально сидели на стройных длинных ногах, а белоснежную рубашку прикрывал в тон к брюкам жилет. Из маленького кармашка выглядывала шатленка, уходя застежкой за изнаночную часть.

Брат развел руки в сторону и горделиво спросил:

— Хорош?

Сапфир-артефакт, идеально подходящий к глазам, блеснул в правом ухе. Светлые волосы сегодня были уложены на бок и приглажены. Он был красив и сам об этом знал.

— Хорош, — подтвердила я. — Ты пришел, чтобы сопроводить меня на вечер?

Лицо мужчины приобрело оттенок раскаяния.

— Как раз наоборот. Собирался, но планы резко изменились. Пришел предупредить, что не смогу быть рядом в самый ответственный день, — он поморщился. — Нужно помочь одной пухыхле-глупыхле. Она опять в передрягу попала. Ты ведь не держишь на меня обиды? Мне искренне жаль, и я готов к любому наказанию!