Любовь по учебнику психологии - [21]

– Вообще-то знаю, – сказала она и стала рассказывать о психологических травмах и смятении своего подросткового возраста – о постоянно отсутствующем, помешанном на работе, педантичном отце, которого она никак не могла порадовать в те редкие дни, когда он бывал дома. Она говорила о том, как жаждала его любви и одобрения, но никогда не была для него достаточно хорошей, достаточно способной, достаточно красивой. – В то время, – заверила она, – мне очень помогали разговоры с матерью. Она всегда умела слушать. Говорят, я унаследовала от нее эту черту.

– Думаю, так оно и есть, – признал Майк. Он оценил искренность Хэлли, но даже подумать не мог о том, чтобы сообщить ей это.

Неспособность выражать происходящее в душе была одной из самых больших его проблем. Поручите ему решить деловую задачу, выступить с речью или провести презентацию – нет ничего легче. Но если дело касалось женской логики или чувств – тут он терпел неудачу.

– Вы... это умеете.

– Если вы действительно так считаете, – сказала Хэлли, растаяв от его в лучшем случае тепловатой фразы, – тогда, пожалуйста, разрешите Коринне приезжать ко мне в течение нескольких недель. Ей необходимо выговорить все, что накопилось, сочувствующему, но объективному постороннему человеку, прежде чем она сможет спокойно говорить с вами.

– Мне кажется, вы правы.

– Но вы от этого не в восторге. Вы все еще не доверяете мне, не так ли?

– Нет, что вы, – не признавался Майк. Однако на самом деле он был встревожен. – Видите ли, наши с Кори проблемы происходят от ее сильной привязанности к матери и отстраненности от меня. Что, если она привяжется к вам вместо...

Он умолк, и Хэлли с трудом удержалась от желания разгладить тревожные морщины на его лбу. Бедняга, он чувствовал себя таким уязвимым и так опасался предстоящих обид и огорчений.

– Не волнуйтесь – сказала она серьезно. – Я этого не допущу. Ее отношения с вами будут основной темой наших разговоров. Доверьтесь мне, – тихо добавила она, удерживая его взгляд. – Пожалуйста, Майк...

– Какая прелесть, – с сарказмом сказала Коринна, испугав взрослых.

Хэлли вздрогнула, браня себя за слишком острую реакцию. Она и Майк повернулись к девочке, которая стояла перед ними, скрестив руки на груди. В туалете она покрыла волосы лаком и нанесла на лицо щедрый макияж.

Она рассматривала Хэлли и отца с насмешкой и безразличием.

– У вас какие-то виды на моего отца, мисс Маккензи?

Майк почувствовал прилив ярости. Он уже готов был выдать дерзкой девчонке по первое число, когда Хэлли сделала ему предупреждающий знак.

– Коринна, – сказала она, беря девочку под руку и направляя ее к выходу. – На этот раз мы сделаем вид, что ты ничего не говорила, хорошо? – Хэлли старалась, чтобы ее голос звучал тихо и ровно, хотя внутри вся дрожала от возбуждения. В основном из-за того, что бестактный выпад Коринны был очень близок к истине. – Если, конечно, ты не хочешь извиниться перед отцом и мной, – добавила она.

– Пф! – Коринна попыталась высвободиться.

Но пальцы Хэлли сжались еще крепче.

– Забудь об этом, Коринна. По крайней мере в течение следующих нескольких недель мы с тобой будем самыми близкими друзьями.

– В смысле? – воскликнула Коринна. Она бы, без сомнения, откусила себе язык, если бы знала, как удовлетворена и воодушевлена была Хэлли этой вспышкой любопытства. Это доказывало то, что она уже подозревала: грубые выходки девочки были не чем иным, как криком о помощи одинокого, запутавшегося ребенка.

– В том смысле, что ты будешь проводить много времени со мной, – почти радостно сказала Хэлли. – И в школе, и вне ее.

– Правда? – На этот раз в голосе Коринны безошибочно угадывалась нотка интереса, которую она, конечно, тут же попыталась скрыть: – Я полагаю, вы запрете меня, если мне захочется сбежать.

Хэлли пожала плечами.

– Ты слышала, что сказал судья: комендантский час и контроль. И я, и твой отец собираемся выполнять это распоряжение.

– Вы хотите сказать, что мне придется быть и в его обществе тоже?

Хэлли с раздражением поняла, что Коринна умышленно задала этот вопрос в присутствии Майка. Сердце ее истекало кровью. Майк сильно побледнел.

Впервые Хэлли задумалась: не могла ли Ребекка Паркер, намеренно или из-за неосторожности, настроить свою дочь против Майка?

А тем временем, не зная, как лучше ответить на грубый вопрос девочки, Хэлли решила, что наилучший выход – просто проигнорировать его. Она обратилась к Майку:

– Пожалуй, я сейчас отвезу Коринну в школу, чтобы вы могли поехать на работу. – Ее колесо было в порядке, так что теперь она опять независима, хотя бы на пару дней. – И у меня, и у нее сегодня в полдень занятия.

– Что ж, уже почти полдень. – Майк старался говорить бодро, хоть это было нелегко. Он чувствовал себя оскорбленным до глубины души. – Как насчет того, чтобы сначала я угостил вас обедом?

– Это очень мило с вашей стороны, – ответила Хэлли, – но...

Коринна пробормотала что-то явно недоброжелательное.

Опять притворившись глухой и пытаясь умоляющим взглядом убедить Майка сделать то же самое, Хэлли сказала:

– Нам действительно лучше ехать. По дороге мы купим гамбургеры и успеем к пятому уроку. Правильно, Коринна? – обратилась она к девочке.