Любовь не выбирают - [52]

— Спасибо, Александр, и вам, Флоренс, спасибо, что пришли. Надеюсь, вы еще ко мне приедете?

Флоренс пообещала.

— Вечером можно? — спросила она. — Если не слишком поздно?

Она наклонилась и поцеловала мисс Макфинн в ее старческую щеку. Та заметила:

— В самом деле, о лучшем и мечтать нельзя.

Эти слова озадачили Флоренс. Мистер Фитцгиббон, заметила девушка, натянуто улыбнулся.

Движение на дороге стало очень напряженным. На обратном пути они совсем не разговаривали, и, только подъезжая к консультации, мистер Фитцгиббон напомнил Флоренс, чтобы она передала миссис Кин его просьбу — перенести прием, назначенный на день.

Мистер Фитцгиббон вышел открыть ей дверцу, и Флоренс, на сей раз очень аккуратно, чтобы вновь не споткнуться, вышла из машины.

— Хорошо, сэр, — тихо ответила девушка.

И вдруг он воскликнул, приведя ее в замешательство:

— Ах, Господи, опять этот «сэр»! Опять все сначала!

Она остановилась перед входом.

— Не понимаю, о чем вы?

— Не понимаете? А вы поразмыслите, ладно? И когда у меня будет время, мы поговорим. Моему терпению приходит конец.

Она изумленно на него посмотрела. Вежливое, под стать интонациям его голоса лицо и — эти холодные серые глаза. Ее бросило в дрожь. Раз так, то она отплатит ему той же монетой.

— В таком случае, мистер Фитцгиббон, будем надеяться, что у вас найдется несколько минут в самом скором времени.

С высоко поднятой головой она направилась ко входу, не прислушиваясь к тому, что мистер Фитцгиббон пробормотал в ответ. Наверняка ничего хорошего…

Во время утреннего приема, который длился до часу дня, он обращался к ней со свойственной ему учтивостью, но сквозь зубы. Она не ударила в грязь лицом и отвечала тем же, что ей давалось не так-то просто. К концу приема Флоренс приняла решение. Она была не такой уж импульсивной, однако перспектива работать у него, видеться с ним каждый день, зная, что она ему безразлична, вдруг стала для девушки невыносимой. Когда он в два часа вернулся, Флоренс выждала пять минут и, поскольку до первого пациента еще оставалось целых десять минут, постучавшись в дверь, вошла в кабинет.

Он оторвался от бумаг, в которых что-то писал.

— Да? — Он взглянул на часы, и Флоренс, почувствовав, будто внутри у нее что-то оборвалось, сердито произнесла:

— Я только на минутку, мистер Фитцгиббон. Я бы хотела оставить работу. Через месяц, разумеется. Как мы условились.

Он отложил ручку и откинулся на спинку стула. Его удивление сменилось задумчивостью. Улыбка его была обворожительна — у нее сердце чуть не выпрыгнуло из груди, и Флоренс невольно сделала шаг к нему, но его неожиданный смех остановил ее.

— Прекрасно! Лучше не придумать, Флоренс. Но зачем ждать целый месяц? Я вас отпущу сейчас же. Вы свободны со следующей недели. Перечеркнем наше соглашение.

Услышать такое она ожидала меньше всего.

— Но у вас нет замены.

— У меня есть несколько подходящих кандидатур. Вдова миссис Бейтс, например, готова приступить к работе в любое время.

Он наблюдал за ней. Не дождетесь, не заплачу, поклялась себе Флоренс. Ни за что.

— Хорошо. В таком случае больше говорить не о чем, так ведь?

— Да, пока не о чем… — Он опять улыбнулся. — Попросите ко мне миссис Кин.

Миссис Кин сидела в приемной за пишущей машинкой.

— Флоренс, в чем дело? Ты бледна как смерть. С тобой все в порядке?

— Да, спасибо. Миссис Кин, вас просит зайти мистер Фитцгиббон.

Едва за регистраторшей закрылась дверь, как в приемной появился первый пациент — к счастью для Флоренс. Теперь она могла отвлечься привычными обязанностями. Рабочий день продолжался, и Флоренс стало ясно, что миссис Кин ничего не знала о ее увольнении. Странно, думала Флоренс, что мистер Фитцгиббон ей так и не сказал, ведь она посвящена во все тонкости его профессиональной жизни. Когда утренний прием закончился и врач уехал в больницу, Флоренс за чашкой чаю сообщила новость.

— Но почему? — удивилась миссис Кин. — Мне казалось, тебе здесь нравится.

— Ну, работать здесь мне очень нравится. Я ухожу не поэтому… Наверное, мистер Фитцгиббон обрадовался моему уходу, хоть прямо об этом не сказал. У него есть на примете сестра, которая приступит к обязанностям с понедельника.

Флоренс обратила на миссис Кин такие грустные голубые глаза, что у той, обычно чуждой всяких сантиментов, от жалости встал комок в горле.

— Мне очень жаль, — протянула миссис Кин. — Просто не верится. Я думала… Но теперь это не имеет значения. Выпей еще чашечку чаю и расскажи, что собираешься делать дальше.

Флоренс покачала головой.

— Потом… Ну, подыщу себе другую работу, как только смогу. Но не в Лондоне. Хорошо бы за границей…

Миссис Кин, которая была не настолько стара, чтобы не распознать безответную любовь, поддержала Флоренс, предложив ей отправиться в Новую Зеландию.

— Хотя мир стал так мал, что расстояния уже ничего не значат.

Регистраторша налила себе еще чашку чаю. Пусть она опоздает на автобус, которым обычно ездит домой, но она не оставит Флоренс… Не оставит эту обычно тихую, благоразумную девушку в таком подавленном состоянии.

— Сегодня утром я узнала сплетню. Две дамы — миссис Грегг и леди Уэллз, одна пришла рано, а другая не торопилась уходить, — говорили об Элеонор Пейтон. Помнишь ее? Она собирается замуж за одного богатого владельца заводов в Мидленде. Я рада, что она не окрутила мистера Фитцгиббона. А уж она старалась… Но он, конечно, ее никогда не любил. Хотя ему, наверное, нравилось бывать с ней в обществе. Теперь он будет скучать.