Любовь на Рейне - [50]

Вирджиния в полной растерянности застыла на месте.

— Виноградной принцессе? — ровным голосом переспросила она. — А это еще что такое? Или вернее было бы спросить — кто это такая? Я пока ничего не понимаю.

Устремленный на нее взгляд Ханнхен оказался не менее озадаченным, а вырвавшееся «ах» прозвучало и вовсе разочарованно.

— То есть вы хотите сказать, фрейлейн, что герр Ингрэм вам ничего не объяснил? И кроме как от меня вы об этом больше ни от кого не слышали?

— Ни единого слова. Ну так расскажите же, — подбодрила она служанку.

Последовала новая серия поглаживающих движений ладонями по бедрам, пока она наконец не решилась.

— Не следовало ему оставлять это на меня. Если бы сам вам обо всем рассказал, то от вас потребовалось бы только сказать «да» или «нет» на тот или другой план. И не надо мне было просить ваших указаний. А то теперь вы можете подумать, будто я лезу не в свое дело!

— Ерунда! — категорическим тоном заявила Вирджиния, но затем снова попыталась выяснить, в чем это самое дело состоит. — Послушайте, я что-то никак в толк не возьму, о чем идет речь, а потому прошу вас, объясните мне, что и как.

Ханнхен предприняла последнюю попытку соблюсти максимум такта и приличия.

— Не мне бы надо было разговаривать с вами сейчас, — промолвила она. — Но раз уж так получилось… Видите ли, в нашем районе есть одна старая традиция — вы скажете, глупая и никчемная, но по крайней мере в «Вайнберг Раусе» ей всегда следовали. Так вот, согласно ей, каждый год на время сбора урожая обязательно назначают Виноградную принцессу — иногда ею оказывается одна из хозяек дома владельца виноградников, а иногда и его жена, если, конечно, он был женат. Но ведь вы же знаете, фрейлейн… — очередной раунд разглаживания складок на бедрах, — что у герра Эрнста Рауса не было жены.

Наконец-то для Вирджинии замаячил свет в конце туннеля.

— Но он все же соблюдал старинную традицию, так? И вы, наверное… — осторожно предположила она.

Ханнхен тут же кивнула.

— Да, именно я, причем на протяжении почти всех тех лет, что мы с Альбрехтом работали у него, Я всегда выступала в роли Виноградной принцессы для работников герра Рауса — каждый год вплоть до его смерти. Никто не спорил с ним на этот счет, никто не ревновал и не завидовал мне. Да и кому, кроме меня, было сыграть эту роль? Ему некого и попросить-то было, он мне так прямо и говорил. И то правда, уж кому-кому знать обо всем этом, как не мне? У него вообще не было близких людей, пока вы не появились… — Она осеклась. — Герру Ингрэму, фрейлейн, следовало бы объяснить вам все это. А то, что он заставил меня сказать вам прямо в глаза, так это нечестно с его стороны.

Явно тронутая ее участием, Вирджиния проговорила:

— Пожалуй, вы правы, хотя теперь, когда я все наконец поняла, так уж ли важно, кто должен был мне все это разъяснить. Таким образом, с учетом того, что в течение всех этих лет вы выступали в роли Виноградной принцессы, вам представляется совершенно немыслимым, чтобы я назначила на эту роль какую-то другую женщину, верно?

Ханнхен поджала губы.

— Вы, конечно, можете… сами выступить… ну, Виноградной принцессой.

— С какой это стати, тем более, что я и понятия не имею, в чем состоит эта роль! — насмешливо произнесла Вирджиния. — Так вы говорите, это старинная традиция? Ничего себе, нелегкий достался вам жребий. И в чем же заключается эта роль? Я ведь должна знать это, а то вдруг ляпну или сделаю что-нибудь не так?

Ханнхен пожала плечами.

— Да куда уж там — в наше время это так, пустяки, хотя когда-то Виноградная принцесса имела очень даже большое значение. Сейчас все свелось к одному костюму, который надевают по такому случаю, да еще разве что к горстке всяких мелких почестей.

— Понятно. И хотя в наше время у нее уже не так много обязанностей, как прежде, Виноградная принцесса, как я понимаю, все равно должна постоянно находиться на плантации?

— Каждый день, вместе со всеми. Ну, вроде того, как вы, фрейлейн, — ведь вы же будете туда приходить?

— О, это уж точно, обязательно буду. Ни за что не упущу такую возможность, — заявила Вирджиния. — А тот специальный костюм, который вы упомянули, что он из себя представляет?

— Ну, это такое старинное национальное платье, которое издревле носили в наших краях. — Ханнхен сделала небольшую паузу, а затем продолжила: — У меня самой, конечно, есть такое платье, но, если…

— Никакого «если»! — решительно перебила ее Вирджиния. — У вас есть платье, вы постоянно играли эту роль, вас все знают. Так кого же, кроме вас, мне подыскивать в этом году на место Виноградной принцессы?

— Как вам будет угодно, фрейлейн, — кивнула Ханнхен, хотя было заметно, что у нее еще есть что-то, чем она хотела бы поделиться с хозяйкой. — Но вы же понимаете, что у меня, как у Виноградной принцессы, должны быть и особые права?

— Это естественно. И в чем же они заключаются?

— Ну, например, хотя я целыми днями и нахожусь на плантации, от меня никто не требует, чтобы я наравне со всеми собирала виноград.

— Нет, конечно. А еще?

— А еще мне предоставляется право прикрепить к последнему грузовику с собранным урожаем венок из виноградных листьев. А когда состоится Винный фестиваль, вы, фрейлейн, как хозяйка «Вайнберг Рауса», должны будете представить меня для награды самому императору Карлу Великому.