Любовь и так далее - [49]
Или, в качестве аргументации, а не декоративных образов: почему поэт назвал совокупление вместо любви? Может быть, Старый Опоссум в жизни был ходоком — я не знаю, я не любитель читать биографии, — но представьте себе: вы лежите на смертном одре и вспоминаете тот краткий, отмеренный вам промежуток времени между рождением, которого вы не помните, и смертью, дать комментарий к которой вы уже будете не в состоянии, обманете вы себя или скажете чистую правду, если станете утверждать, что главные события вашей жизни были связаны, скорее, со сладостным замиранием сердца, нежели с каталогом сексуальных контактов, пусть даже число им mille tre?[128]
В мире полно всякой мерзости. Вы согласны? И я говорю не только об освежителях для туалета, хотя трудно представить, что может быть омерзительнее. Позвольте мне процитировать фразу, которую я однажды уже цитировал. «Мерзости жизни убивают любовь. Законы, собственность, финансовые волнения и полицейское государство. При других условиях и любовь была бы иной».[129] Вы согласны? Я не говорю, что честный лондонский полисмен, который помогает найти дорогу заплутавшим туристам, являет собой непосредственную угрозу l'amore.[130] Но в общем и целом — согласны? Любовь в зеленом демократическом предместье все-таки отличается от любви в сталинском концлагере.
Любовь и т. д. Вот — моя формула, моя теория, моя мудрость. Я знал это сразу, как младенец знает улыбку матери, как совсем еще мелкий утенок тянется к воде, как зажженный запал бежит к бомбе. Я всегда это знал. Я это понял значительно раньше — на полжизни раньше, — чем некоторые, не будет говорить, кто.
«Финансовые волнения». Да, они очень меня удручают. Вообще-то финансами у нас занимается Джилиан, но и у меня бывают моменты денежных inquietude.[131] Как вы считаете, не должно ли местное полицейское государство, его безопасная версия, давать гражданам дотации на любовь? Есть же субсидии молодоженам и компенсация на похороны, почему бы не быть государственному содержанию влюбленных? Почему бы государству не посодействовать людям в их погоне за счастьем? Каковое, по моему скромному мнению, ничуть не менее важно, чем жизнь или свобода. Потому что они равнозначны и синонимичны. Любовь — моя жизнь и моя свобода.
Еще один довод — для бюрократов. Счастливые люди — они здоровее несчастливых. Сделайте людей счастливыми, и вы сократите расходы на здравоохранение. Представьте себе газетные заголовки: из-за вспышки Счастья врачи и медсестры остались без работы. Да, я знаю, у каждого правила есть исключения, и кто-нибудь обязательно заболеет. Но не надо мелочных придирок. Давайте просто помечтаем.
Вы ведь не ждете, правда, что я начну приводить конкретные примеры из жизни? Точнее, конкретные примеры из жизни мистера и миссис Оливер Рассел. Каковых, кстати, не существует в природе. Мистер Оливер Рассел и миссис Джилиан Уайетт — в почтовом адресе, при заселении в отель и на бланках налоговой декларации. Вы же не думаете, что я стану вдаваться в подробности? Это было бы очень по-стюартовски. Кто-то же должен выступить представителем абсурдного и абстрактного. Кто-то же должен парить в поднебесье, хотя бы изредка. А Стюарт способен парить, только если ему тыкнуть в известное место микролитом[132] — вот тогда он запыхтит, как моторизированная газонокосилка, и воспарит в эмпиреи.[133]
И еще одна причина, почему я не хочу вдаваться в подробности — это последние события. Последние открытия. Я действительно очень стараюсь об этом не думать.
МАДАМ УАЙЕТТ: Любовь и брак. Англосаксы всегда считали, что они сами женятся по любви, а французы — по расчету: ради детей, ради процветания рода, ради социального статуса, ради денег. Нет, подождите минутку, я всего лишь повторяю слова одного из ваших же знатоков. Она — это была женщина — хорошо знала обе культуры, и поначалу она не судила, а просто вела наблюдения. Она писала, что у англосаксов брак основывается на любви, что есть абсурд и нелепость, поскольку любовь по природе своей анархична, а страсть всегда умирает, и это не может являться крепкой основой для брака. С другой стороны, мы, французы, женимся по причинам разумным и рациональным, связанным с собственностью и родом, потому что — в отличие от вас, англичан — мы сознаем непреложный факт, что любовь не вмещается в структуру брака. И поэтому мы позаботились, чтобы любовь существовала только вне брака. Разумеется, это тоже несовершенный подход — на самом деле, в каком-то смысле он такой же нелепый, как и подход англичан. Ни то, ни другое решения не идеальны, и нельзя полагаться на то, что они обязательно приведут к счастью. Она была мудрой женщиной, эта ваша англичанка, и поэтому неизбежно была пессимисткой.
