Любовь хорошей женщины - [109]
Джилл спала, не укрываясь и не раздеваясь. На ней по-прежнему вчерашние шорты и лифчик, и она не понимает, проспала она всю ночь или только часок вздремнула. Не понимает, где она и какой нынче день. И что такое говорит Айона? Нащупывая путь из чана, обитого теплым войлоком, Джилл скорее видит Айонины выкрики, чем слышит их, они похожи на горячие красные вспышки, раскаленные вены внутри ее век. Как ни цепляется она за роскошь непонимания, понимание наступает неотвратимо. Она знает, что это обо мне. Но Джилл думает, что Айона ошиблась. Она попала в плохую часть сна. Та часть уже завершилась. С ребенком все хорошо. Джилл позаботилась о ребенке. Она вышла на улицу, отыскала дитя и накрыла его. Все хорошо. В коридоре внизу Айона делает над собой усилие и выкрикивает несколько слов подряд:
— Она натянула одеяльце ей на голову, она ее придушила.
Эйлса сползла по лестнице, цепляясь за перила.
— Положи ее, — просит она, — положи.
Айона прижимает меня к себе и воет. Потом протягивает меня Эйлсе, приговаривая:
— Смотри! Смотри!
Эйлса отворачивает голову набок.
— Не буду! Я не буду, — повторяет она.
Айона подходит вплотную и тычет мною Эйлсе в лицо. Я все еще с головой завернута в одеяльце, но Эйлса этого не знает, а Айона то ли не замечает, то ли ей все равно.
Теперь уже Эйлса кричит:
— Брось ее, брось! Я не стану смотреть на труп!
Миссис Киркем появляется из кухни, причитая:
— Девочки, ох, девочки! Что за беда между вами приключилась? Я этого не вынесу, так и знайте.
— Посмотри! — Айона забывает об Эйлсе и, обойдя кухонный стол, подходит к матери и показывает меня ей.
Эйлса в это время хватает в коридоре трубку телефона и диктует оператору номер доктора Шанца.
— О, да это же ребенок! — говорит миссис Киркем, сдернув одеяльце.
— Она его задушила! — говорит Айона.
— О нет! — говорит миссис Киркем.
Эйлса тем временем разговаривает по телефону с доктором Шанцем, дрожащим голосом она просит его немедленно прийти. Она отворачивается от телефона и смотрит на Айону, сглатывает, чтобы прийти в себя, и говорит:
— Так, а ты… Прекрати верещать!
Айона в ответ вызывающе взвизгивает на высокой ноте и убегает прочь в коридор, а потом в гостиную. Она по-прежнему прижимает меня к себе. Джилл появляется на лестничной площадке наверху. Эйлса замечает ее и велит:
— Спускайся сюда.
Эйлса просто не знает, что она сделает с Джилл, что скажет, когда та спустится. Вид у Эйлсы такой, словно она готова отхлестать Джилл по щекам.
— Поздно уже истерить, — говорит она.
Лифчик у Джилл перекосился, и одна грудь почти полностью вывалилась наружу.
— Приведи себя в порядок, — велит ей Эйлса. — Ты что, спала одетая? Ты как пьяная.
Джилл все кажется, что она бредет по белоснежной целине сна. А эти одержимые вторглись в ее сон.
Теперь Эйлса способна подумать еще кое о чем необходимом. Что бы тут ни произошло, ни о каком убийстве не может быть и речи. Да, младенцы, случается, умирают, без всякой причины, во сне. Она слыхала об этом. Ни полиции. Ни вскрытия. Просто печальные маленькие похороны. Одна загвоздка — Айона. Доктор Шанц сейчас сделает Айоне укол, и она уснет. Но он не сможет колоть ее ежедневно.
Надо отправить Айону в Моррисвиль. Сейчас это больница для душевнобольных, прежде там была богадельня, а в будущем ее назовут психиатрической лечебницей, а потом отделением психического здоровья. Но большинство местных зовут это заведение Моррисвилем — по названию окрестной деревни. «Прямой дорожкой в Моррисвиль», — говорят они. Или: «Ее поместили в Моррисвиль». Или: «Продолжай в том же духе, и кончишь свои дни в Моррисвиле».
Айона там уже бывала, и ее могут снова туда положить. Доктор Шанц даст направление и будет держать ее там до тех пор, пока не решит, что она готова вернуться. Смерть младенца вызвала у нее помутнение рассудка. Галлюцинации. Как только это будет установлено, Айона перестанет представлять опасность. Никто не станет прислушиваться к ее бредням. Это будет очередной нервный срыв. Вообще-то, похоже, так и есть на самом деле, похоже, она уже на полпути к нервному срыву: вон как визжит и мечется по дому. Это может остаться на всю жизнь. А может, и нет. Нынче столько всяких современных процедур. И успокоительное дают, и шоковую терапию проводят, если считают, что лучше стереть некоторые воспоминания, а если придется, то и операции делают тем бедолагам, кто постоянно не в себе. Не в Моррисвиле, конечно, на операции возят в город.
Во всем этом — мигом пронесшемся в мозгу Эйлсы — ей придется положиться на доктора Шанца. На его услужливое нелюбопытство и добровольное желание смотреть на вещи ее глазами. Но это не составит труда для всякого, знающего, что ей пришлось пережить. Сколько она вложила в доброе имя этой семьи, какие удары перенесла: от разрушенной карьеры отца и повредившегося рассудка матери до провала Айоны в школе медсестер и гибели Джорджа на войне. Неужели в довершение всего Эйлса заслуживает публичного скандала — сплетен в газетах, суда над невесткой, а то и заключения невестки в тюрьму? Доктор Шанц так никогда не подумает. И не только потому, что не может не вывести все эти резоны из своих добрососедских наблюдений. И не только потому, что способен понять: люди, вынужденные обходиться без уважения, рано или поздно почувствуют холод.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. В своем новейшем сборнике «Дороже самой жизни» Манро опять вдыхает в героев настоящую жизнь со всеми ее изъянами и нюансами.
Джулиет двадцать один. Она преподает в школе совсем нетипичный для молодой девушки предмет — латынь. Кажется, она только вступает в жизнь, но уже с каким-то грузом и как-то печально. Что готовит ей судьба? Насколько она сама вольна выбирать свой путь? И каково это — чувствовать, что отличаешься от остальных?Рассказ известной канадской писательницы Элис Манро.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. Сдержанность, демократизм, правдивость, понимание тончайших оттенков женской психологии, способность вызывать душевные потрясения – вот главные приметы стиля великой писательницы.
Канадская писательница Элис Манро (р. 1931) практически неизвестна русскоязычному читателю. В 2010 году в рубрике "Переводческий дебют" журнал "Иностранная литература" опубликовал рассказ Элис Манро в переводе журналистки Ольги Адаменко.Влияет ли физический изъян на судьбу человека? Как строятся отношения такого человека с окружающими? Где грань между добротой и ханжеством?Рассказ Элис Манро "Лицо" — это рассказ о людях.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. Вот и эти девять историй, изложенные на первый взгляд бесхитростным языком, раскрывают удивительные сюжетные бездны.
Перед вами — книга, жанр которой поистине не поддается определению. Своеобразная «готическая стилистика» Эдгара По и Эрнста Теодора Амадея Гоффмана, положенная на сюжет, достойный, пожалуй, Стивена Кинга…Перед вами — то ли безукоризненно интеллектуальный детектив, то ли просто блестящая литературная головоломка, под интеллектуальный детектив стилизованная.Перед вами «Закрытая книга» — новый роман Гилберта Адэра…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Валерий МУХАРЬЯМОВ — родился в 1948 году в Москве. Окончил филологический факультет МОПИ. Работает вторым режиссером на киностудии. Живет в Москве. Автор пьесы “Последняя любовь”, поставленной в Монреале. Проза публикуется впервые.
ОСВАЛЬДО СОРИАНО — OSVALDO SORIANO (род. в 1943 г.)Аргентинский писатель, сценарист, журналист. Автор романов «Печальный, одинокий и конченый» («Triste, solitario у final», 1973), «На зимних квартирах» («Cuarteles de inviemo», 1982) опубликованного в «ИЛ» (1985, № 6), и других произведений Роман «Ни горя, ни забвенья…» («No habra mas penas ni olvido») печатается по изданию Editorial Bruguera Argentina SAFIC, Buenos Aires, 1983.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман «Бледный огонь» Владимира Набокова, одно из самых неординарных произведений писателя, увидел свет в 1962 году. Выйдя из печати, «Бледный огонь» сразу попал в центр внимания американских и английских критиков. Далеко не все из них по достоинству оценили новаторство писателя и разглядели за усложненной формой глубинную философскую суть его произведения, в котором раскрывается трагедия отчужденного от мира человеческого «я» и исследуются проблемы соотношения творческой фантазии и безумия, вымысла и реальности, временного и вечного.
Впервые на русском языке его поздний роман «Сентябрьские розы», который ни в чем не уступает полюбившимся русскому читателю книгам Моруа «Письма к незнакомке» и «Превратности судьбы». Автор вновь исследует тончайшие проявления человеческих страстей. Герой романа – знаменитый писатель Гийом Фонтен, чьими книгами зачитывается Франция. В его жизни, прекрасно отлаженной заботливой женой, все идет своим чередом. Ему недостает лишь чуда – чуда любви, благодаря которой осень жизни вновь становится весной.
Трумен Капоте, автор таких бестселлеров, как «Завтрак у Тиффани» (повесть, прославленная в 1961 году экранизацией с Одри Хепберн в главной роли), «Голоса травы», «Другие голоса, другие комнаты», «Призраки в солнечном свете» и прочих, входит в число крупнейших американских прозаиков XX века. Самым значительным произведением Капоте многие считают роман «Хладнокровное убийство», основанный на истории реального преступления и раскрывающий природу насилия как сложного социального и психологического феномена.
Роман «Школа для дураков» – одно из самых значительных явлений русской литературы конца ХХ века. По определению самого автора, это книга «об утонченном и странном мальчике, страдающем раздвоением личности… который не может примириться с окружающей действительностью» и который, приобщаясь к миру взрослых, открывает присутствие в мире любви и смерти. По-прежнему остаются актуальными слова первого издателя романа Карла Проффера: «Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще».