Любовь будет вечной... - [6]

- Наконец-то, красавица! – с вздохом облегчения проговорил пожилой врач-реаниматолог, наклоняясь над ней. – Ну, и заставила ты нас попотеть! С возвращением тебя!

Вокруг нее были люди в белых халатах. Они деловито суетились над ней, снимали показания с приборов, и удовлетворительно кивали головой, когда результат их радовал.

- ... пульс выравнивается... кожа порозовела... зрачок реагирует на свет... температура ниже нормы, но идет восстановление... электроэнцефалограмма в норме.... – говорили они о ее состоянии. Она теперь уже и сама знала, что будет жить -  она вернулась.

Позже, когда Виктория была переведена из реанимации в обычную палату, она узнала от лечащего доктора, что находилась в состоянии клинической смерти довольно длительное время — почти пять минут. По настоянию перепуганных родителей, она прошла в больнице тщательное обследование, так как врачи опасались, что из-за долгого кислородного голодания в ее мозге могли возникнуть необратимые патологические изменения. Однако современная аппаратура не выявила никаких нарушений.

В свои двадцать лет она заново начинала жить. Новая жизнь давалась ей нелегко. Из-за аварии и длительного пребывания в клинике Вика пропустила все зачеты, опоздала на сессию, и самое страшное, не попала в группу учебной стажировки в Канаде, о которой грезила весь учебный год. Можно было бы и поднапрячься, упросить отца посодействовать,  но почему-то теперь все это стало не главным для нее. Она решила взять академический отпуск и родители не стали препятствовать ей. Здоровье и душевное равновесие, прежде всего. Она училась на четвертом курсе МГУ, на факультете высшей школы перевода по специальности «Перевод и переводоведение». У нее с детства была тяга и способность к языкам. Ей доставляло удовольствие переводить сложные тексты, специальную литературу, даже техническую, она обожала синхронный перевод. Много времени Вика тратила на перевод новинок современной художественной литературы и зарабатывала на этом. Она бралась за все, что помогало ей совершенствовать свои навыки и знания. Это упрямство и целеустремленность достались от прадеда и деда, потомственных военных, дослужившихся до генеральских чинов. Отец Вики, генерал армии Марголин Владимир Львович, своим упорством и бульдожьей хваткой, не уронил высокую планку, поднятую военными предками. Он был строг, упрям, требователен, но справедлив. Свою единственную дочь воспитывал, как воспитывались все дочери в семьях военных. Любил ее, обожал, но спуску не давал, был придирчив, пристрастен, и больше всего не терпел лень, слабость и никчемность. Виктория с детства уяснила, что носить фамилию Марголины – это честь, которая ко многому обязывает, но не дает при этом особенного права на льготы. Поэтому, имея влиятельных родителей, и все положенные при этом составляющие жизни обеспеченных людей, приобретенные и доставшееся по наследству, Вика любила всего добиваться сама. Она не брезговала совершенствовать свои языковые знания, получая при этом вознаграждение за свой труд. Так ее научили, что прежде чем получить что-то, надо доказать свою состоятельность.

Генеральская дача в Баковке на Минке, куда она так спешила в день аварии к родителям, тоже досталась в наследство Марголиным. Она была старая, но неоднократно претерпевала ремонт и модернизацию, и выглядела свежо, современно и комфортно. На этой даче Вика сейчас и находилась.

Июнь перевалил за середину. Нежная, сочная зелень листвы и свежей пряной травы радовала глаз. Солнце изредка ласкало землю, политую обильным дождем, но не сильно баловало людей своим присутствием. Подмосковная природа, свежий воздух, густой сосновый бор, живописные пейзажи, по истине райский уголок!  Когда-то эта земля принадлежала владениям Троице-Сергиева монастыря и Баковка всегда считалась благодатным местом. Но Виктория не замечала вокруг этого великолепия. Она как будто очень долго не могла проснуться и чего-то ждала. Ожидание затягивалось.

- Витуся! -  детским смешным прозвищем мама позвала ее с веранды. -  Вита! Иди чай пить.

Виктория быстро побежала по лестнице, спускаясь на первый этаж, на веранду.

- Ч- а -а –а –ю! – плюхаясь на мягкий диванчик и вдыхая запах свежезаваренного чая с земляникой, пропела Вика. – А вкусненькое? Где вкусненькое? – быстро пробежала глазами по пустому столу, удивилась она.

-  Да все, что пожелаешь, родная, – сказала мама и открыла дверцу буфета. Она стала доставать плетенку с печеньем, какие-то кексы в коробочках  и прочие сладости.  - Давненько мы с тобой не чаевничали… - с затаенной печалью проговорила мама.

- Прости, мама. Я так тебя люблю! Ты у меня самая замечательная... и папа тоже. Мне с вами очень повезло. Вот только я вас последнее время мало радую, – Вика с нежностью посмотрела на маму. Ее мама была настоящей генеральской женой. «Генерал в юбке», так иронично называл свою жену Владимир Львович. Марголина Илана Александровна обладала стальным внутренним стержнем и недюжинной хваткой, но так искусно маскировала свои умения, что ее муж не догадывался о ее скрытых талантах. А если и догадывался, то не подавал виду. На ее плечах держалось все в их семье. Она несла этот груз легко и непринужденно, по крайней мере, со стороны выглядело именно так. Виктория с мамой были очень похожи. Не только внешнее, но внутреннее сходство замечалось, при более длительном общении с ними. «Просто я чуточку дольше живу и чуть  лучше знаю жизнь. Молодость – это такая болезнь, которая со временем проходит. Но, кто не был глуп, тот не был молод. Так что, совершай глупости, дочь. Мама тебе всегда поможет…» И вот теперь, Вика чувствовала, что пришло время попросить у мамы помощи.