Спокойный
Хорошо воспитанный
Дружелюбный
Надежный
Любит детей
Домашний
Способен к деторождению
Ласково светило апрельское солнце. Сидя на каменной ограде, ступеньками поднимавшейся по холму позади принадлежащего ее брату магазина автодеталей, Лисса Купер заправила за ухо непослушную прядь вьющихся волос и прикусила кончик ручки. Наслаждаясь чудесной весенней погодой, она просмотрела только что составленный перечень, подчеркнула последний пункт, затем обвела его. Взглянула на часы. До появления Роума Новака, нового владельца компании, поставляющей товар для магазина ее брата, оставалось еще более получаса. Этого хватит, чтобы закончить список.
Лисса поставила ноги на выступ ограды, положила лист бумаги на колени и добавила еще две характеристики:
Преданный
Хорошие манеры
Внимательно просматривая список, она с удовлетворением постукивала кончиком ручки по бумаге. Возможно, перечень еще не полон, но, по крайней мере, ей удалось сформулировать на бумаге основные требования. То, с чего вполне можно начать…
Низкий голос, раздавшийся откуда-то сзади, испугал ее. Взвизгнув, Лисса дернулась, ручка, бумага, сумка полетели в разные стороны. Она балансировала на краю стены, отчаянно пытаясь сохранить равновесие. Когда падение уже казалось неизбежным, сильные руки подхватили ее, и Лисса оказалась стоящей на земле, уткнувшейся носом в джинсовую рубашку мускулистого, атлетически сложенного мужчины, крепко прижимавшего ее к себе.
У нее перехватило дыхание от исходящего от него запаха — запаха мужского тела и дорогого лосьона, и она постаралась высвободиться из его рук. Слишком запретные чувства возбудил в ней этот запах.
Губы приблизились к ее уху, и низкий голос произнес:
— Прости, Тыковка. Я не собирался тебя пугать.
Тыковка.
Только один человек когда-то так ее называл. Ее вечное наказание. Единственный человек, присутствие которого менее чем за тридцать секунд способно было превратить ее в полную идиотку.
Роум Новак. И он был как раз именно тем человеком, с которым ей необходимо было сейчас переговорить.
Невольное объятие затягивалось. Лиссе пришлось сделать над собой усилие, чтобы заставить себя разжать кольцо его рук и отстраниться. Оказавшись на безопасном расстоянии, она окинула взглядом стоящего перед ней красивого высокого мужчину, фигуре которого позавидовал бы не один спортсмен.
— А, это ты, — произнесла она тоном перегревшейся на солнце ящерицы. — Мне следовало бы догадаться: первое, что ты сделаешь, вернувшись в город, так это столкнешь меня на землю. Это так типично для Роума, которого я знала.
— И любила? — скорее констатировал, чем спросил, он.
— Не будем смешными, Роум.
Лисса не хотела оставлять его в заблуждении, будто все еще увлечена им. Все ее девичьи мечты давно похоронены, и сейчас она безжалостно топтала эту могилу.
— Я сражен. Но как я мог предположить, что ты буквально свалишься мне под ноги от одного звука моего голоса?
Ей нечего было на это ответить. Лисса, помимо воли, жадно оглядывала его, отмечая в нем изменения, происшедшие за десять лет, с тех пор, как они виделись в последний раз. Конечно, он стал старше и мужественнее. Но то, что в юности обещало стать уверенностью в себе, превратилось в пугающую самоуверенность. Это ощущалось в его глазах, ярких и ясных, как Тихий океан в безоблачный сентябрьский день, в золотистом отблеске на его каштановых волосах, падающих на изогнутую дугой бровь. И в морщинках, залегших вокруг глаз и рта.
Его рот… да, этот чувственный изгиб остался тем же. Роум был лучшим другом ее брата в школе и колледже. Они с матерью жили всего в нескольких кварталах от ее дома. Тягостная процедура развода его родителей закончилась, когда Роум был в предпоследнем классе, поэтому он проводил в семье Куперов не меньше времени, чем со своей матерью. Она работала сиделкой в реанимационной палате, и дополнительные дежурства отнимали у нее почти все вечера и уик-энды. И даже несмотря на то, что после окончания колледжа пути друзей разошлись, а повторное замужество матери Роума привело ее на Восточное побережье, молодые люди продолжали поддерживать отношения.
Судя по сообщениям, мелькающим на страницах деловых газет и журналов, за прошедшие годы Роум продемонстрировал незаурядный предпринимательский талант, который успешно реализовал, составив себе приличное состояние: он покупал фирмы, пришед— шие в упадок, и, поставив в них дела на современный уровень, перепродавал, — как правило, с огромной выгодой. В числе его последних приобретений была и та, которая поставляла свои товары в сеть магазинов «Золотые Автодетали» по всей стране.
Было известно, что он неутомим в работе, предъявляя к своим работникам такие же жесткие требования, как и к самому себе. Но, согласно другим, более склонным к сенсациям средствам массовой информации, оповещающим весь мир о каждом шаге Бродяги Роума, как окрестили его в деловых кругах, благодаря своему природному обаянию он стал одним из немногих бизнесменов, имеющих круг своих страстных поклонниц. Этих «бизнес-лапочек» вполне устраивала жизненная установка их кумира, повторяемая в интервью: «не жениться, пока не придет его время». Цитировались так— же слова Новака, опубликованные в одной из статей, что его время придет еще не скоро — если вообще придет.
