Лысый остров - [14]
— Не умрёшь, — пообещал ей я. — Пойдёмте!
5
Я повёл ребят в свой кубрик. Это я так называю маленькую кладовку на самом последнем этаже. Двери у кладовки нет, но дверной проём загораживает тяжеленный шкаф на ножках. Обычно я по-пластунски пролезаю под ним и оказываюсь у себя в кубрике. Вообще-то, название «кубрик» кладовке не подходит, просто мне это слово нравится. Ведь «кубрик» — это место на корабле, где матросы спят, а здесь в кладовке за шкафом нет ни гамаков, ни коек. И вообще ничего нет. Только два окошечка, маленьких и узких, но зато выходящих прямо в конференц-зал. Я часто здесь сидел и слушал заседания, на которые меня не пускали.
— Ну, ныряем? — показал я ребятам на лазейку под шкафом, объяснив, что к чему.
Осташкины переглянулись удивлённо и растерянно.
— Прямо так? — то ли возмутилась, то ли обиделась Роська и разгладила своё белоснежное нарядное платье.
Ой, девчонки, они и в Африке девчонки!
Подумаешь, платье, постираем и всё тут. Но Максим тоже растерялся, и я выпалил сердито:
— Вы хотите узнать, что там, или нет?! Максим начал раздеваться. Снял пиджак, аккуратно повесил его на ручку шкафа, развязал и снял галстук, погладил мою рубашку на себе и сказал виновато:
— Грязная будет…
Я беспечно махнул рукой: на что ещё нужна одежда, если её не пачкать? А если беречь и бояться, что износится, так всю жизнь проходишь в одной и той же одежде. А это, конечно же, ужасно скучно.
Мои доводы подействовали на Осташкиных, и через минуту мы втроём прильнули к окошечкам. Они располагались под потолком конференц-зала, над кафедрой, и поэтому нам было видно и слышно всё.
— Ну, ну, что там? Максим, подвинься, чего ты толкаешься?
— Я не толкаюсь.
— Ты мне плечо отдавил!
— Да тише вы! Роська, иди сюда…
В конференц-зале тоже стояли шум, гам и полная неразбериха.
— Уважаемые коллеги! — перекрыл, наконец, своим басом рёв голосов Степанов. — Я призываю вас к спокойствию!
— Сколько шума наделал мальчик Максим, — хихикнула Роська.
— Тише, — шикнул Максим.
Мы притихли, затихли и в зале. Степанов заговорил:
— Бесспорно, открытие Максима Андреевича Осташкина пока, м-мм… бездоказательно, на уровне гипотезы, но мы не можем не согласиться, что если эта гипотеза подтвердится, она совершит переворот в науке. Открытие нового вида! Да ещё такого… своеобразного! Это не детские игры.
— А по-моему, как раз игры! — выкрикнул из зала Силин. До чего он противный! — У мальчика богатое воображение, и учитывая обстоятельства его., в общем, вы понимаете, стресс и всё такое… Может и не такое привидеться.
— Не путайте бабочку с навозной кучей! При чём тут обстоятельства, если он видел шуршунов?!
— Вероника Алексеевна! Я попросил бы без столь ярких сравнений.
— И всё равно! — тряхнула косой Вероника. — У сотен детей на планете случаются… обстоятельства, но что-то никто до Максима не открыл шуршунов!
— Вот мне и интересно, — поднялся высоченный Азнур Мерабович Чолария. — Вот мы с вами спорим, шкуры рвём, учёные мужи, с дипломами, со степенями, а ничего не увидели такого за этими звуками. А тут приезжает мальчик, живёт меньше месяца, и вот вам — невидимые млекопитающие.
— Плохо смотрим вокруг себя, мало слушаем, — проронил его отец.
— Нельзя же отрицать очевидное! — вскочил Лёша Смелый. — Каждый день мы сталкиваемся с этим звуком, и если Максимка прав… то мы просто чурбаны слепые!
— Алексей Дмитриевич! Это переходит все границы! — повысил голос Степанов. — Ещё одно высказывание в подобном духе, и я попрошу вас покинуть зал. Вместе с Вероникой Алексеевной.
— Я уже пятнадцать минут молчу!
Я украдкой смотрел на Максима. Он сидел, чуть-чуть отвернувшись от нас и сильно наклонив голову. Я подумал: наверное, не выдержал, плачет. Ещё бы! Я бы ещё там разревелся.
Но оказалось, Максим и не думал реветь.
Он водил по воздуху рукой, ‘будто Гладил кого-то, сидящего перед ним. А потом сказал нам:
— Пустите-ка, — и высунул руки в окно.
— Увидят! — дёрнулась Роська.
— Да нет, не заметят, — ничего ещё не понимая, успокоил я её.
Я посмотрел на папу и с высоты просил его глазами: «Ну, заступись за него! Ну, поверь!», — хотя я, может быть, и сам до конца не верил. Но мне очень хотелось, чтобы они были, эти невидимые шуршуны. И папа будто услышал меня! Он поднял руку, прося слова.
— Пожалуйста, Алексей Михайлович.
— Уважаемые коллеги, — сказал папа. — Я узнал об открытии Максима чуть раньше, чем вы все… Ну, понимаете, дети есть дети, я много думал об этом и… знаете, что мне кажется? У нас два варианта: либо дать Максиму возможность доказать существование шуршунов, либо забыть раз и навсегда о самой теме сегодняшнего заседания.
— Да нет никаких шуршунов! — это опять Силин. Не буду с ним здороваться больше!
— Это ещё что такое? — изумился Степанов.
Прямо перед ним, на кафедре, сидел зверёк. Небольшой такой, серый, похожий на белку или тушканчика. Раздался знакомый шорох-шуршание. Зверёк почесал быстрыми лапками ушки и… исчез! На глазах у всех!
— Максим! — выдохнула Роська. — Как ты это сделал?
Максим отозвался весело:
— Да я тут… приручил одного шуршунчика, выдрессировал, пока вы гуляли, бродяжничали… Он у меня знаете какой умный? Ого-го!
Тамара Михеева – родилась в Усть-Катаве Челябинской области, окончила Челябинский колледж культуры и Литературный институт им. А.М. Горького. Автор нескольких повестей для детей и подростков, лауреат премии “Заветная мечта”. Член Союза писателей России. Живет в с. Миасском Челябинской области.
Эта история о том, как обыкновенная девочка стала волшебницей. А еще о том, что каждый из нас способен творить чудеса.В 2007 году повесть Тамары Михеевой «Асино лето» стала лауреатом Национальной детской литературной премии «Заветная мечта», а в 2008 — включена в Федеральную целевую программу «Культура России».
Аутсайдер – слово страшное, заставляющее ныть под ложечкой, означающее, что ты один и никому не нужен. О том, что она аутсайдер, Юля Озарёнок узнала случайно, услышав обрывок разговора классной руководительницы и школьного психолога. С этого и начались её несчастья.«Не предавай меня!» – повесть реалистическая, и Юле во всём придётся разбираться самой – никакая магия тут не поможет. Разве что только магия настоящей любви и дружбы.
«Он зашел по пояс и поплыл. Спокойно так плыл, не торопясь. Ну и правильно. Когда плыть долго, то нельзя торопиться. Мы молчали. Только Жека сказал один раз: “Плакали твои денюжки, Васьк. Доплывет”». И откуда у мальчишки по кличке Кабанчик такая сила воли? Три желания Киры, дерзких и пугающих, исполняет одно за другим – будто и не был никогда тихоней-пухляшом. Доплыть до грота. Дойти пешком до города Омега. Своими руками создать парк. Что объединяет таких разных героев Тамары Михеевой? Возраст – им всем нет и шестнадцати.
«Человек не остров», — говорил великий поэт. Руслан и Лиза с ним бы не согласились: они-то чувствуют себя островами, затерянными в океане. У Руслана, конечно, есть бабушка с дедушкой и куча скучных книг, а у Лизы — целая толпа родственников, но… Но все равно и он, и она одиноки. Даже друг друга не знают. Каждое лето они приезжают в деревню, где проводят время в обычных каникулярных заботах. Искупаться в речке до того, как станет слишком жарко. Отыскать на бабушкиной полке хоть какой-нибудь детектив или приключенческий роман.
Янка – девушка с «поперечным» именем. От Я до А! И жизнь у нее такая же «поперечная» – не как у всех, не как была всего пару месяцев назад. Конец лета все перевернул с ног на голову: нет бы, как обычно, возвращаться из приморского Поселка в родной город – вместо этого Янка с мамой и братом привыкают жить тут постоянно. Где-то далеко остались и школьные друзья, и лучшая подруга Майка, и Рябинин, с которым 15-летняя героиня встречалась больше года. Еще там остались бабушка и папа. Бабушка регулярно пишет письма и говорит, будто отец скучает.
Повесть современной украинской писательницы об отце и сыне, о рабочей семье.
С самого детства мы пытаемся найти свое место под солнцем — утвердиться в компании друзей, завоевать признание или чью-то любовь, но каждый действует по-своему. Эта история о девчонках с твоего двора, подругах. Леся старается всем угодить, но в поиске всеобщего признания забывает о себе. Ира хочет главенствовать, не понимая, что превращается в тирана. Наташа живет прошлым. А Симкина выбирает путь аутсайдера.
Сказка о потерянном или потерявшемся коте и приятном пути домой. Продолжение сказки «Фея на венике». Щенка Тобика и его волшебных друзей ждут новые приключения — на даче!
«В джунглях Юга» — это приключенческая повесть известного вьетнамского писателя, посвященная начальному периоду войны I Сопротивления (1946–1954 гг.). Герой повести мальчик Ан потерял во время эвакуации из города своих родителей. Разыскивая их, он плывет по многочисленным каналам и рекам в джунглях Южного Вьетнама. На своем пути Ан встречает прекрасных людей — охотников, рыбаков, звероловов, — истинных патриотов своей родины. Вместе с ними он вступает в партизанский отряд, чтобы дать отпор врагу. Увлекательный сюжет повести сочетается с органично вплетенным в повествование познавательным материалом о своеобразном быте и природе Южного Вьетнама.
Автобиографические рассказы известного таджикского ученого-фольклориста и писателя о своем детстве, прошедшем в древнем городе ремесленников Ура-Тюбе. Автор прослеживает, как благотворно влияло на судьбы людей социалистическое преобразование действительности после Октября.
Стекольщик поставил новые окна… Скучно? Но станет веселей, если отковырять кусок замазки и … Метро - очень сложная штука. Много станций, очень легко заблудиться… Да и в эскалаторах запутаться можно… Художник Генрих Оскарович Вальк.