Ля-бемоль третьей октавы - [4]
– Алё, гараж, с тобой всё нормально? – прищурилось видение. – Может, тебе и правда поплохело? Там мать твоя внизу с ума сходит, ты бы это, сходил, успокоил её.
Катя была девочкой с рабочей окраины, которую, не иначе как из озорства, некие высшие силы наделили изумительным колоратурным сопрано, а люди, как ни бились, так и не смогли воспитать. Она презирала любые условности, относя к ним и элементарную вежливость, не говоря уже о хороших манерах. Ваня влюбился без памяти. Матери он, естественно, ничего не говорил, но это была тщетная предосторожность: она всё равно тотчас же почуяла неладное. Вернувшись с первого же концерта, который их курс давал под Новый год, Анна Михайловна заявила, что, конечно же, никто из выступавших Ване в подмётки не годится, но, в общем-то, жить можно. Правда, она никак в толк не возьмёт, зачем Теймураз Леванович принял в свой класс эту рыжую пигалицу.
– Она же петь вообще не может! – возмущалась мать. – Безликая, безоттеночная, про каденции я вообще молчу! Она на них просто не способна. И сама плоская, как доска, и поёт плоско. Ваня, ты меня слышишь?
Её слова, полные яда и дурных предчувствий, шумели где-то вдали, не долетая до Вани даже одинокими брызгами. Он блаженно улыбался, вспоминая рыжие завитки на Катиной шее. Когда они вдвоём стояли в кулисах, он наклонился будто бы для того, чтобы снять нитку, зацепившуюся за её платье, а на деле, чтобы поцеловать воздух возле этих завитков. Катя сделала вид, что ничего не заметила, но, выходя на сцену, обернулась и посмотрела на него долгим тягучим взглядом.
Естественно, ни о какой близости между ними не могло быть и речи. Мать сторожила его, как львица сторожит своих новорождённых львят. Никаких компаний! Никаких вечеринок! Никаких гостей! На все гастроли она ездила вместе с ним. Помощь пришла, откуда не ждали. В конце пятого курса весь вокальный класс Теймураза Саперави пригласили в Красноярск на фестиваль оперного пения. Анна Михайловна бросилась собирать чемоданы, но батоно Теймураз проявил неожиданную твёрдость и не терпящим возражений тоном заявил: либо Анна Михайловна остаётся в Москве, либо никто никуда вообще не едет. Мать повозмущалась, но в итоге дала «добро», взяв с батоно слово, что он с Вани глаз не спустит.
– Вай-вай, дорогая мая, не переживай, – хитро улыбнулся Теймураз Леванович. – Как коршун буду следить, сохраню так, что ещё лучше станет…
Окна Ваниного номера выходили на набережную Енисея. Когда под утро Катя уснула, он долго ещё сидел на подоконнике, слушал утробный гул реки и мечтал о том, какая замечательная новая жизнь теперь начнётся. Он всё расскажет маме. Она любит его, а значит, узнав получше, полюбит и Катю. Не сможет не полюбить. Понимая, что замерзает, спрыгнул с подоконника, нырнул под одеяло и, прижавшись грудью к Катиной горячей спине, впервые в жизни заснул абсолютно счастливым.
С тех пор прошло пять лет. Позиционная война между Катей и Анной Михайловной то разгоралась, то затягивалась пеплом, чтобы потом, в какой-нибудь, как правило, самый неподходящий момент вспыхнуть вновь.
– Что ты нашёл в ней, она же хабалка! Рвань подзаборная! – ярилась мать. – Бездарность! Пиявка! Ей только твои деньги нужны! Ты думаешь, она тебя любит? Дурак! Она на твоём имени себе имя сделать хочет, потому что сама гроша ломаного не стоит.
– Иван! Ты не мужик, ты – тряпка! – кричала Катя. – Тебе сколько лет, а ты всё за мамкину юбку держишься! Она своей жизни не построила, а теперь и твою ломает! И мою заодно! А ты и рад! Ничтожество! Ненавижу тебя!
Она кричала, что уйдёт, но никуда не уходила. Они встречались от случая к случаю, прячась, как подростки, придумав собственную систему тайных кодов и шифров. Каждый раз, уходя от материнской слежки, он испытывал липкое чувство вины. Всемирно известный контратенор Иван Лепешев метался между двумя любимыми женщинами как между двух огней. Надо было срочно что-то придумать, ведь есть же выход, не может не быть. Да только где его искать-то!
Катю он нашёл в буфете. Она пила кофе и просматривала почту. Он поцеловал её в щёку и тяжело опустился на соседний стул.
– Ну что? – Катя отложила телефон и выжидающе приподняла правую бровь. – Поговорил?
– Поговорил.
– А она?
– А что она? Не понравилась ей твоя идея.
Катя фыркнула и вновь придвинула к себе телефон. Выдать Анну Михайловну замуж действительно было её идеей.
– И как я раньше не догадалась?! – воскликнула она пару дней назад, да так и застыла на одной ноге, не успев надеть чулок. – Всё же просто до смешного! Она ведь ещё не старая женщина, а живёт без мужика вот уже сколько лет, оттого и бесится! Ваня, ей просто надо мужика найти!
Ваня поморщился. Резануло слово «мужик». С мамой оно совсем не вязалось. А ещё он терпеть не мог, когда обе женщины демонстративно употребляли по отношению друг к другу уничижительное «она». Но сама мысль была дельная. Катя умная. Почти такая же умная, как мама. Во всяком случае, её план стоит того, чтобы о нём подумать.
– Катя, ты не помнишь, во сколько у меня репетиция?
Она покачала головой, не поднимая глаз от экрана телефона.
«За стеной уже начали праздновать. Тянуло жареной курицей, слышался звон посуды, добродушное гудение мужских голосов, женский смех. Слов, к счастью, было не разобрать, но время от времени до Соколова вполне отчётливо доносилось: „Ну, за женщин, что ли!“ Потом пили за любовь. И снова за женщин. И опять за любовь. Каждый тост сопровождался приглушённым звуком отодвигаемых стульев – складывалось ощущение, что у соседки Светки пировал целый гусарский полк…».
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Есть много в России тайных мест, наполненных чудодейственными свойствами. Но что случится, если одно из таких мест исчезнет навсегда? История о падении метеорита, тайных озерах и жизни в деревне двух друзей — Сашки и Ильи. О первом подростковом опыте переживания смерти близкого человека.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
«Мне в детстве нравилось одно украшение – орех на верёвочке, но бабушка подарила его двоюродной сестре. Может быть, сочла, что я ещё мала, а двадцатисемилетней дылде как раз подойдёт такое украшение. Не знаю, нравилось ли оно двоюродной сестре, я не видела, чтобы она его носила, но меня так притягивали его гладкие блестящие бока и неброский шершавый рисунок…».
Материнская любовь не знает границ, любящие матери не знают меры, а дети – маленькие и уже взрослые – не знают, как правильно на эту любовь ответить. Как соответствовать маминым представлениям о хорошем ребёнке? Как жить, чтобы она была вами довольна? Как себя вести, чтобы не бесить её, а радовать? Ответы на эти вопросы – в нашем сборнике рассказов современных писателей.
«Дарья Петровна, шестидесяти девяти лет, заслуженный педагог, преподаватель русского языка и литературы с более чем сорокалетним стажем, мать двух взрослых дочерей и бабушка троих внуков, влюбилась в соседа по даче. Точнее, ответила на его ухаживания. О соседе Петре было известно всё и ничего. Вдовец, имеет взрослого сына, предположительно – алкоголика. Или наркомана. Или просто бездельника. Пётр – строитель на пенсии, на десять лет младше Дарьи Петровны. Хороший сосед. Всегда помогал по хозяйству – крышу подлатать, текущий кран посмотреть.
«Соседей, как и родственников, не выбирают. Хотя нет, не так. С несимпатичными родственниками ты можешь позволить себе не общаться, а вот с соседями – хочешь не хочешь, а приходится, если только совсем дело не дойдёт до откровенного конфликта. Но мы же интеллигентные люди. Или пытаемся ими быть. Или хотя бы казаться. Да ещё есть такие соседи, от которых никуда не деться. В смысле, не спрятаться. Особенно если вы соседи по даче, участки по восемь соток и у вас один общий забор. В общем, секс для бедных…».