Лунный свет - [49]
Я осторожно повернулась и посмотрела сквозь буйно разросшуюся в горшке зелень.
Высокий, бледный мужчина в костюме с зализанными назад волосами вставил электронный ключ в замок, тот издал мелодичный гудок, и гость вошел в номер, заодно вкатив небольшой черный чемодан с ручкой и на колесиках.
Когда за ним закрылась дверь, Дэниэл сказал:
– Кто это, черт возьми, был?
Я на мгновение задумалась, и тут до меня дошло. Ну конечно же.
– Это Иванов.
– Тот самый человек, который вселяется в номер? Значит, это не псевдоним? Значит…
– Значит, это человек, с которым встречается Дарке, – довела его мысль до конца я.
В этот момент конечно же опять звякнул лифт, и по коридору зашагал второй, Рэймонд Дарке. Ни в нем, ни в его синей бейсболке ошибки быть не могло. Его сопровождала белокурая женщина с колючими глазами и длинными ногами фотомодели, одетая в дымчатое платье. Она была моложе Дарке, ей, вероятно, совсем недавно перевалило за сорок, за ее манерой себя нести явственно мелькали образы поместий стоимостью не в один миллион долларов и официальные приемы.
Дарке остановился у номера 514 и трижды постучал в дверь. Та открылась, и вошедший в него незадолго до этого постоялец поприветствовал их с весьма специфичным акцентом.
Может быть, русским?
Мы внимательно ловили каждый звук, но дверь тут же затворилась. Через пару секунд Дэниэл, снимавший коридор на телефон, жестом дал мне понять, что хочет подобраться к номеру ближе. Показал двумя пальцами сначала на свои глаза, затем на меня, потом на коридор, призывая покараулить.
После чего подкрался, нырнул вниз, чтобы не попасть в поле зрения глазка, и прильнул ухом к двери на миг, затянувшийся, казалось, на целую вечность. По крайней мере, достаточной долгий для того, чтобы у меня заболела шея, потому как я без конца вертела головой, следя то за одним, то за другим концом коридора. А заодно и для того, чтобы вовсю разыгралось воображение. Что могло в этот момент происходить в номере? Может, они снимали какую-то роскошную порнушку? Кто эта женщина? Проститутка? Юрист? Представитель кинокомпании? Может, Дарке обсуждал там права на свои книги, оценивающиеся в цифры с многими нулями?
А может, мы с Дэниэлом напали на верный след, когда пошутили о русских торговцах оружием? Может, Иванов был русским мафиози? Может, Дэниэл, валяя дурака и изображая из себя Джеймса Бонда, оказался ближе к истине, чем мы могли предположить?
МОЖЕТ, ЗДЕСЬ БЫЛА ЗАМЕШАНА МЕЖДУНАРОДНАЯ ШПИОНСКАЯ СЕТЬ?
Едва мне в голову пришла мысль, что я больше не могу, как Дэниэл отскочил от двери и быстро сделал в мою сторону четыре шага. Скользнул за растение в горшке, притаился рядом со мной, и в то же мгновение Дарке с женщиной вышли из номера.
Они удалялись, а я смотрела им вслед. Пойти за ними мы не могли. Нет, я совсем не искала причин уклониться от этого после того инцидента в парке. Но пытаться вести наблюдение сразу за двумя казалось куда опаснее, особенно если один из них мог узнать Дэниэла в лицо.
И что теперь?
Я вопрошающе посмотрела на него широко открытыми глазами. Он ответил мне тем же, затем взял мою руку и приложил к своей груди. Та опускалась и поднималась, под моей ладонью неистово стучало сердце. Не так, как мое собственное, превратившееся в перепуганного кролика, а уверенно и мощно: бух, бух; бух, бух. Он поднял брови, будто пытался сказать мне: «Видишь? Я вот-вот умру от приступа». Или: «Видишь? Мы с тобой просто сбрендили, впутавшись в международную шпионскую сеть». А когда я не стала убирать руку и его веки отяжелели, его лицо словно попыталось сказать: «Видишь? Между нами действительно что-то было».
Он выпустил мою руку, я быстро отняла ее от его груди, не в состоянии справиться с замешательством, но уже в следующее мгновение поняла, что он просто вновь хочет сосредоточиться на гостиничном номере, из которого теперь выходил Иванов со своим чемоданом. Когда его долговязая фигура свернула за угол и направилась к лифтам, я прошептала Дэниэлу:
– Ты что-нибудь слышал? Чем они там занимались?
– Только гул голосов. Двери слишком толстые. Мне жаль, но нас постигла неудача.
– Что, вообще ничего?
– Ближе к концу женщина засмеялась. Судя по разговору, они чему-то радовались. На том и все.
Я дала бой разочарованию, попытавшемуся слишком глубоко запустить в меня свои когти. И вдруг мне в голову пришла мысль.
– Давай последим за Ивановым, когда он выйдет из отеля.
– Ты серьезно? После случая в парке? Когда у нас на хвосте, не исключено, весь полицейский департамент Сиэтла?
Я закатила глаза:
– Это был один-единственный коп, и мы даже толком не знаем, пытался он нас догнать или нет.
– Зато я знаю наверняка, что Дарке видел мое лицо. И хотя ты, вероятно, этого и не заметила, потому что лишь изредка бросаешь на меня томные, преданные взгляды, но узнать меня, вообще-то, не составляет труда.
– Тогда спрячь свои волосы под капюшон, мистер Волшебник, чтоб их не было видно. У нас до смены еще остается полтора часа. Может, нам удастся срисовать номер его машины, может, узнаем что другое.
– Номер машины? – недоверчиво протянул он.
– Да давай же, Ник. Мы, нахрен, расследуем это чертово дело или нет?
Ревущие двадцатые в туманном Сан-Франциско. Сухой закон, запреты ослаблены, а в городе появляется черная магия…Археолог Лоу Магнуссон заполучил желанную добычу: амулет джед, бесценный египетский артефакт, который можно продать за баснословную сумму одному из богачей Сан-Франциско. Однако когда красавчик швед встречается с чопорной дочерью своего заказчика, легкие деньги превращаются в чрезвычайно сложную проблему…Куратор Хэдли Бэкол, которую в силу проклятья сопровождают смертельно опасные духи, обязана сохранять спокойствие, чтобы сдерживать их и не позволять атаковать и крушить все вокруг.
Когда-то Зори и Леннон были лучшими друзьями. Когда-то… Но не сейчас. Теперь они не выносят друг друга, старательно избегают встреч, и поначалу в этом нет ничего сложного. Но один неудачный поход, и «заклятые друзья» остаются вдвоем. Одни под необъятным звездным небом, окруженные пустынным пейзажем, они должны разобраться в себе и понять, что же происходит между ними.
На дворе бурные двадцатые, и Сан-Франциско – известный центр бутлегерства, неприкрытого желания и черной магии. Туманная прибрежная зона очень привлекательна, особенно если вы специализируетесь на духах… Аида Палмер выступает в шоу в роли медиума на сцене известного «тихого» (там, где во время «сухого закона» тайно продавали спиртное) бара Гри-гри в Чайнатауне. Однако она на самом деле способна призвать и изгнать души умерших. Уинтер Магнуссон – влиятельный бутлегер, предпочитающий оружие призракам. К несчастью, он не так давно стал жертвой злого проклятья, которое сделало его магнитом для неприкаянных духов.
Бейли месяцами переписывалась онлайн с Алексом. Боясь разрушить созданный в голове образ, она не сообщает ему, что переезжает в его город. Не говорит, что устроилась на работу в музей и что ее ежедневно достает красавчик Портер, который работает в этом музее охранником. Пытаясь выбрать между онлайн-мечтой и сложным, но реальным Портером, она не задумывается над тем, что это может быть один и тот же человек…
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.