Lumineria. Традиция и Доктрина - [15]
В разделе идет речь о культе Гора и продолжается анализ евангельских текстов.
Теперь вернёмся к анализу новозаветного образа Иисуса. Как уже говорилось ранее, в нём отразились отзвуки древних солнечных мистерий и языческих мессий, учителей, героев и полубогов. Египетская культура и её мифология больше всех оставили свой след на этом образе (как и на образе Моисея).
Эпизод Благовещения уже позаимствован из египетской культуры. Подобная история рассказана в папирусе Сатни (VI в. до н. э.).
В том же в папирусе приводится эпизод, в котором юный Са-Осирис заводит спор со жрецами и демонстрирует им свою образованность.
Притчи Иисуса также были почерпнуты из сокровищницы египетской мудрости
Чудеса, совершённые Иисусом, также могут перекликаться с религиозными представлениями египтян.
Автор подробно расшифровывает каждый из этих тезисов.
10
Теперь об астрологическом аспекте главного героя евангелий. Ранее уже говорилось, что три Марии — это символическое выражение трёх лунных фаз. В гностических рукописях библиотеки Наг-Хаммади (Пистис София 7) Иисус сообщает апостолам, что они — вместилище двенадцати небесных сил (зодиаков), которые он принёс им с верхнего мира. Некоторые астрологические намёки можно найти и в книге Апокалипсиса Иоанна — их мы разбирали выше. В самом же Евангелии астрологический аспект остаётся незамеченным по причине глубокой символичности.
Всё же некоторые эпизоды при детальном изучении могут быть расшифрованы как аллегория звездного неба.
В разделе анализируется разница между Иисусом канонических евангелий и Иисусом гностиков. Первые описывают Иисуса как учителя светлой доктрины, олицетворение самого Света и небесного Люцифера, при этом не считают его самого Светом: «Он не был Свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете» (Ин 1:8). В гностическом же учении такая скромность в описании светлой природы Иисуса не применяется. …Весь потусторонний мир Иисуса соткан из света, даже воздух там не прозрачный, а сверкающий солнечными лучами. Как мы уже отмечали в начале этой части книги, о таком мире рассказывали известному христианскому спиритуалисту Аллану Кардеку духи, с которыми он общался. Они сообщили, что высшие духи (души праведников) встречаются внутри Солнца (скорее всего — духовного, астрального) и передвигаются между миров при помощи солнечных лучей.
О появлении этого светлого мира рассказано в гностическом Евангелии от Иуды Искариота. Там в краткой форме излагается люциферианская космогония и процесс сотворения первых солнц посредством Люцифера, названного «Саморождённым Богом Света».
Католическая Церковь пыталась скрыть дух люциферианского учения в христианстве, поэтому подвергала строгой цензуре все сочинения христианского толка и периодически объявляла еретиками всех учителей, открыто говорящих о доктрине Света. Причиной этому можно считать искривление изначальной христианской традиции в учении римских христиан, во главе которых стояли Папы.
11
Далее автор рассматривает отношение католичества и гностических, а также протестантских учений к проблеме сексуальности и половой жизни.
Раздел посвящен символике, используемой в христианской культуре. Многие известные художники Европы были членами тайных обществ, особенно — масонских и розенкрейцерских лож, о чём сегодня хорошо известно каждому хорошо образованному человеку. Это и наложило отпечаток на символику христианской культуры.
В отличие от петрианской церкви, все остальные христианские направления отрицатели божественную природу Иисуса и его непорочное зачатие, хотя признавали некую божественную природу Христа, сошедшего на него в начале его пророческой миссии. Только в случае правоты гностиков оказывалось, что Христос — это солнечный дух, высший Гений вдохновлённых мистиков, Даэмон философов, АдиБудда тибетцев, Магид каббалистов, Небесный Свидетель суфиев, Нус герметистов и небесное сознание Ори Орун йоруба. Достичь слияния с ним может каждый человек, посвятивший этой цели немало усилий и времени, но это вполне возможно
В Эпоху Модернизма все паранормальные и психические феномены, называемые в древности «чудесами», стали предметом изучения для науки, благодаря чему они вышли из категории библейского греха и попали в категорию малоизученных способностей человеческого мозга.
Исследователь сообщает, что в седьмой главе он подробно обоснует, почему эта психическая сила напрямую связана с солярным потоком. Проявление этой силы на протяжении долгого времени воспринималось как вмешательство небесных или демонических сил (чаще — демонических), а изучение оккультных наук считалось заигрыванием с Дьяволом. Иудео-христианская традиция особо противилась пробуждению этой силы и пыталась кастрировать всякую предрасположенность человека к управлению этой силой.
По этой причине оккультная или психическая сила в христианской традиции была тесно связана с образом Люцифера, который в христианской мифологии превратился в эпитет Сатаны, хотя изначально он был римским богом солнца и утренней звезды. Как мы убедились выше, Люцифер и Иисус — это один и тот же образ, но петрианская церковь разделила Люцифера и Иисуса на две стороны одного образа, поместив между ними огромную непересекаемую пропасть теологических заключений.
В новой книге автор Н. Мальцев, исследуя своими оригинальными духовно-логическими методами сотворение и эволюцию жизни и человека, приходит к выводу, что мировое зло является неизбежным и неустранимым спутником земного человечества и движущей силой исторического процесса. Кто стоит за этой разрушающей силой? Чего желают и к чему стремятся силы мирового зла? Автор убедительно доказывает, что мировое зло стремится произвести отбор и расчеловечить как можно больше людей, чтобы с их помощью разрушить старый мир, создав единую глобальную империю неограниченной свободы, ведущей к дегенерации и гибели всего человечества.
В атмосфере полемики Боб Блэк ощущает себя как рыба в воде. Его хлебом не корми, но подай на съедение очередного оппонента. Самые вроде бы обычные отзывы на книги или статьи оборачиваются многостраничными эссе, после которых от рецензируемых авторов не остаётся камня на камне. Блэк обожает публичную дискуссию, особенно на темы, в которых он дока. Перед вами один из таких примеров, где Боб Блэк, юрист-анархист, по полочкам разбирает проблему преступности в сегодняшнем и завтрашнем обществе.
Вернер Хамахер (1948–2017) – один из известнейших философов и филологов Германии, основатель Института сравнительного литературоведения в Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне. Его часто относят к кругу таких мыслителей, как Жак Деррида, Жан-Люк Нанси и Джорджо Агамбен. Вернер Хамахер – самый значимый постструктуралистский философ, когда-либо писавший по-немецки. Кроме того, он – формообразующий автор в американской и немецкой германистике и философии культуры; ему принадлежат широко известные и проницательные комментарии к текстам Вальтера Беньямина и влиятельные работы о Канте, Гегеле, Клейсте, Целане и других.
Что такое правило, если оно как будто без остатка сливается с жизнью? И чем является человеческая жизнь, если в каждом ее жесте, в каждом слове, в каждом молчании она не может быть отличенной от правила? Именно на эти вопросы новая книга Агамбена стремится дать ответ с помощью увлеченного перепрочтения того захватывающего и бездонного феномена, который представляет собой западное монашество от Пахомия до Святого Франциска. Хотя книга детально реконструирует жизнь монахов с ее навязчивым вниманием к отсчитыванию времени и к правилу, к аскетическим техникам и литургии, тезис Агамбена тем не менее состоит в том, что подлинная новизна монашества не в смешении жизни и нормы, но в открытии нового измерения, в котором, возможно, впервые «жизнь» как таковая утверждается в своей автономии, а притязание на «высочайшую бедность» и «пользование» бросает праву вызов, с каковым нашему времени еще придется встретиться лицом к лицу.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.