Lumineria. Традиция и Доктрина - [11]
В религии манихеев (гностическая секта ранних христиан) солнечная энергия также считается священной. Согласно этой вере, Иисус сошёл в земной мир с солнца и туда же вернулся после распятия. Иными словами, Иисус был солнечным духом во плоти, Люцифером…
Далее в этом разделе автор разбирает традиции, связанные с солярным потоком, у разных народов в разные эпохи, вплоть до неандертальцев.
5
Отдельный раздел этой главы посвящен символике глаза.
В большинстве древних мистических учений солярный поток тесно связан с символикой открытого глаза. Этот Глаз Создателя излучает Свет, который способны воспринимать все разумные существа посредством собственного глаза. В Древнем Египте знак, изображающий глаз, символизировал солнечного бога Ра (Гора). Оттуда этот священный символ пришёл в иконографию христианских мистиков, а ещё позже он стал изображаться в центре Пламенеющей Дельты масонской символики. Так называемое Всевидящее Око, установленное над седалищем мастера ложи, является символом Самого Творца, которого невозможно изобразить, кроме как при помощи условной символики.
Пример использования энергии солярного потока в политических целях мы можем найти в истории Великой Французской Революции XVIII века. Создателем революционного плана оказалось масонство, из которого революционеры и позаимствовали девиз для своей кампании — «Свобода, Равенство, Братство».
Наполеон Бонапарт должен был стать новым солярным мессией, в задачи которого входило упразднение монархии и свержение Старого порядка (Ancien Regime) во Франции. Спустя каких-то семь лет после того как в США была разработана Великая Печать с девизом «Новый Мировой Порядок», во Франции начинается Великая Революция с похожим девизом. Имя Наполеона происходит от древнего греческого имени Аполлон, которое принадлежало богу солнца. Боннапарт (Bona-parte) переводится как «благая часть», и это отсылает нас к древней египетской мифологии, в которой Гор и Сет олицетворяли благую и деструктивную стороны солнечного бога (Херуифи).
Вполне вероятно, что в образе Наполеона на исторической арене выступали сразу несколько разных лиц (двойников).
В этом разделе подробно разбирается образ Наполеона — мифология и правда.
Затем автор вновь возвращается к жизни жреца Месу (Моисея), который, по его мнению, тайно вернулся в Египет после выполнения своей миссии по депортации евреев из Египта.
Не всегда доктрина солярного культа была предметом конспирации, но всё ещё зависело от уровня погружения в тайны этой доктрины. Как мы увидели выше, конспирация была необходима, во-первых, для охраны этих тайн от безнравственных людей, а во-вторых, в случае военной кампании конспирация отводила подозрения от истинных инициаторов войны. Даже если некая мистическая доктрина использовалась в благородных целях просвещения и свободы, конспирация никогда ей не вредила. Всё дело в том, что вместе с человеком эволюционируют также и наука, мода, искусство и другие отрасли человеческой деятельности. Не эволюционирует только религия, поскольку в примитивном понимании непосвящённых масс привычная ей религия — это завершённая Истина, данная Самим Богом, а потому она не нуждается в реформации, обновлении или полной замене более универсальным учением.
В наше время религия — основное препятствие для эволюции всего нашего вида, но именно это препятствие так трудно убрать с пути по вине необразованного и фанатично настроенного большинства. В таком случае обновление религиозных идей происходит невидимым образом, для чего и необходима конспирация.
Другим примером такой конспирации, защищающей доктрину солярного потока от варваров, является легенда об индийском царе Ашоке. На этой легенде основана другая легенда о Христиане Розенкрейце и его апостолах. Пример царя Ашоки интересен тем, что в нём мы наблюдаем использование сразу двух подходов: открытого и скрытого.
Далее излагаются легенды о царе Ашоке и Христиан Розенкрейце. Автор находит сходства с легендой о Христе и его учениках.
Как мы видели на примере царя Ашоки, символические намёки на связь с солярным культом могут быть использованы в изобразительном искусстве и архитектуре. Особенно хорошо в таком использовании преуспела масонская традиция, о символах которой можно говорить почти бесконечно. Нас же в данной книге интересует не масонство, а скрытые символы в мистериях древних аутентичных традиций.
6
В древней Римской Империи одно время был популярен культ солнечного бога Митры, завезённый из Персии. Этот культ был со временем вытеснен христианством, с которым он, несомненно, имел много общего. Именно благодаря такому родству, христианство так хорошо укоренилось в Риме, а на месте главного святилища Митры со временем был построен Ватиканский Собор. Солярные символы в действительности никогда не покидали Ватикан, вся литургия католической церкви полна этих символов. Да и Площадь Святого Петра по сей день не скрывает своего солярного предназначения, что автор доказывает в этом разделе далее.
Статуи солярного божества можно найти почти по всей планете. Одна из таких статуй вошла в список семи чудес света — это Колос Родосский, который в древности украшал главный порт острова Родос в Средиземном Море. Статуя изображала греческого бога солнца Гелиоса, увенчанного короной из лучей солнца. В одной руке статуи был пылающий факел — символ знания и свободы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сегодняшнем мире, склонном к саморазрушению на многих уровнях, книга «Философия энтропии» является очень актуальной. Феномен энтропии в ней рассматривается в самых разнообразных значениях, широко интерпретируется в философском, научном, социальном, поэтическом и во многих других смыслах. Автор предлагает обратиться к онтологическим, организационно-техническим, эпистемологическим и прочим негэнтропийным созидательным потенциалам, указывая на их трансцендентный источник. Книга будет полезной как для ученых, так и для студентов.
Вернер Хамахер (1948–2017) – один из известнейших философов и филологов Германии, основатель Института сравнительного литературоведения в Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне. Его часто относят к кругу таких мыслителей, как Жак Деррида, Жан-Люк Нанси и Джорджо Агамбен. Вернер Хамахер – самый значимый постструктуралистский философ, когда-либо писавший по-немецки. Кроме того, он – формообразующий автор в американской и немецкой германистике и философии культуры; ему принадлежат широко известные и проницательные комментарии к текстам Вальтера Беньямина и влиятельные работы о Канте, Гегеле, Клейсте, Целане и других.
Что такое правило, если оно как будто без остатка сливается с жизнью? И чем является человеческая жизнь, если в каждом ее жесте, в каждом слове, в каждом молчании она не может быть отличенной от правила? Именно на эти вопросы новая книга Агамбена стремится дать ответ с помощью увлеченного перепрочтения того захватывающего и бездонного феномена, который представляет собой западное монашество от Пахомия до Святого Франциска. Хотя книга детально реконструирует жизнь монахов с ее навязчивым вниманием к отсчитыванию времени и к правилу, к аскетическим техникам и литургии, тезис Агамбена тем не менее состоит в том, что подлинная новизна монашества не в смешении жизни и нормы, но в открытии нового измерения, в котором, возможно, впервые «жизнь» как таковая утверждается в своей автономии, а притязание на «высочайшую бедность» и «пользование» бросает праву вызов, с каковым нашему времени еще придется встретиться лицом к лицу.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.