— Одна только мысль об этом доставляет мне несказанное удовольствие. — Улыбаясь, Люк подмигнул ей. — Давай вылезать из ванной, пока мы не сморщились, как чернослив.
Он приподнялся, но Лорен остановила его.
— Люк… — Настал момент поделиться с ним тем, что было у нее на сердце. — Я… Я думаю, что люблю тебя.
На мгновение он замер, затем медленно опустился в воду, не сводя глаз с Лорен.
— Иногда люди принимают жалость за любовь. От этих слов у нее чуть не разорвалось сердце.
— Это не жалость, — уверила она его. — Я не могу объяснить, когда или почему это произошло, но знаю, что хочу быть с тобой. Когда ты рядом, я испытываю ощущение полноты. Я счастлива и довольна.
— Я чувствую то же самое.
Лорен хотела что-то сказать, но он прижал палец к ее губам.
— Я ведь тебе не ровня. Я ковбой и навсегда им останусь. Ведь у меня даже нет диплома об окончании средней школы.
— Ты думаешь, это имеет для меня какое-то значение? — Она положила руку ему на сердце. — Самое главное то, что здесь. Ты благородный, добрый, честный, искренний. Мне неважно, какие у тебя дипломы и сколько ты зарабатываешь. Я люблю тебя.
Он крепко сжал ее в объятиях.
— Я тоже люблю тебя. Но знай, если ты когда-нибудь передумаешь, я пойму.
Немного отстранившись, она посмотрела ему прямо в глаза.
— Я не передумаю, Люк. Я всегда буду любить тебя.
Лорен, пританцовывая, вошла в кухню. На ее щеках горел румянец, глаза блестели.
— Доброе утро, Рена, — весело сказала она.
Рена нахмурилась:
— Уж не знаю, что в нем доброго. Ваша чертова собака полночи не давала мне спать.
Когда Лорен забрала Люка из больницы, она настояла на том, чтобы Бадди поселился в домике, боясь, что он может причинить Люку боль.
— Бадди болен?
— Нет. Он хотел спать со мной, и отрицательный ответ его не устроил.
Лорен рассмеялась, представив себе ночную битву Рены и Бадди.
— И кто победил?
— А как ты думаешь? Он больше, чем я. — Все еще хмурясь, она с рвением принялась тереть сковородку. — Он вел себя в постели, как самая настоящая свинья, толкался, пока чуть не спихнул меня с кровати.
Лорен, смеясь, обняла Рену.
— Прямо как Люк.
Та подняла бровь.
— Значит, ты с ним спишь?
— Да, я люблю его.
Рена одобрительно кивнула.
— На этот раз тебе повезло. Люк — хороший человек.
— Самый лучший, — улыбнувшись, поправила ее Лорен. — Не думаю, что он с этим согласен, но я уверена, что он изменит свое мнение.
Рена озадаченно посмотрела на нее:
— Он не разделяет твоих чувств?
— О, он тоже любит меня. Просто ему трудно поверить в то, что я действительно его люблю.
Рена фыркнула:
— Этот парень просто слеп, когда дело касается самооценки. Готова поклясться, что его самолюбие сгорело в том пожаре.
— Шрамы — не самое страшное, — согласилась Лорен. — Ему нужно окрепнуть морально.
— Думаю, он в этом заметно преуспел. Он перестал все время ходить в перчатках и прятать лицо под шляпой.
— Меня до сих пор удивляет, что он стыдится своего лица, — заметила Лорен.
— Рай хорошо поработал, ничего не скажешь.
При упоминании о Рае Лорен нахмурилась и, посмотрев на часы, вспомнила о том, зачем пришла.
— Мне нужно поспешить, если я хочу застать его.
— Кого? Люка?
— Нет, Рая. Я решила, что настало время раскрыть карты. Через несколько дней должны приехать охотники, и я не хочу, чтобы у них возникли проблемы.
Рена с сомнением посмотрела на нее.
— Ты правда думаешь, что за всем этим стоят Тэннеры? Мне, например, показалось, что сыновья Бака довольно милые ребята.
— А кому еще надо меня запугивать? — с вызовом бросила Лорен. — Бак хотел отвоевать у моего отца собственность, завещанную дедом, а после его смерти за дело принялись пятеро его сыновей. — Она решительно выпятила подбородок. — Но они ошиблись. Меня так легко не напугать.
Положив мочалку, Репа стала развязывать фартук.
— Я поеду с тобой.
— Нет.
— Тогда возьми с собой Люка, — посоветовала Рена. — Его поддержка тебе не помешает.
— Не могу. Монти заехал за ним рано утром, чтобы забрать его грузовик с больничной стоянки.
Ранчо Тэннеров было в точности таким же, каким она его помнила. Последний раз она навещала дядю и кузенов, когда ей исполнилось четыре года. Рена считала, что тогда отец Лорен предпринял отчаянную попытку помириться с Баком. Лорен тот визит показался настоящим кошмаром. Когда двое мужчин стали осыпать друг друга проклятиями, она испугалась, спряталась в чулане и зажала уши. Эйс, старший сын Бака, нашел ее и вытащил оттуда, пообещав показать своего щенка. Она была с Эйсом в конюшне, пока за ней не пришел отец.
Хотя дом Тэннеров был того же размера, что и дом ее отца в Далласе, он казался намного больше, потому что все комнаты были расположены на одном этаже. Часть была построена в начале девятнадцатого века. По мере того как благосостояние семьи возрастало, делались пристройки. В результате получился приземистый каменный дом, впечатляющий как своим дизайном, так и размерами.
Но пока Лорен стояла на пороге и ждала, когда ей откроют, она не думала о размерах дома. Все ее мысли занимала ненависть, которую она испытывала к сыновьям Бака Тэннера.
Наконец дверь открылась. Показавшаяся за ней женщина с любопытством посмотрела на нее.
