Впрочем, разве ей стало бы лучше?
– Хорошо. Тогда я возьмусь за работу. Ты подождешь, пока я закончу? – На нем была очередная просторная рубашка и, вероятно, те же джинсы, что и вчера. У него был замкнутый и настороженный вид.
А Тиффани оставалось только бороться с собственными мыслями. Она видела, как он привлекателен, и снова приходила в ярость.
– У меня все будет в порядке, спасибо, Джек. Глубоко вздохни. Сохраняй спокойствие. Не делай и не говори того, о чем можешь пожалеть.
– Мне только надо подоить свою козу. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как я закончу.
Джек кивнул и зашагал прочь.
Тиффани посмотрела ему вслед, потом резко повернулась на каблуках. Если в ближайшее время не взять себя в руки…
Что ж, ей пойдет на пользу, если она займется чем-нибудь еще.
Она забрала из сарая портативный аппарат для доения. При помощи этого аппарата ее родители доили больных коз. Они применяли его, если не хотели держать козу вместе с остальным стадом.
Откровенно говоря, она не ожидала, что ей придется доить Амалтею отдельно каждый день.
Она собиралась обращаться с козой доброжелательно: говорить ласковые слова и пытаться ее успокоить. Та наверняка со временем привыкнет к аппарату, а потом и к тому, что ее будут доить в общем помещении. Точно так же надо вести себя и с Джеком. Если Тиффани проявит терпение и забудет о вопросах, на которые все равно не получит ответов, если она попытается поладить с Джеком, их отношения наверняка станут лучше.
Верно?
Что ж… хорошо. Сейчас она спокойно подоит козу. Это будет для нее хорошим уроком терпения.
Спустя пятнадцать минут Тиффани прекратила всякие попытки найти общий язык со своей любимицей. Какой шум подняла эта капризуля!
Тиффани нашла Амалтею в одном из сараев, где она и еще несколько коз стояли в тени. В том, чтобы прикрепить к ее вымени доилку, не должно быть ничего сложного, не так ли? Но что произошло, когда Тиффани сделала такую попытку? Коза обратилась в паническое бегство. Тиффани пришлось гоняться за ней по всему загону.
– Стой! Дай мне тебя подбить!
Коза не останавливалась, и Тиффани продолжала преследовать ее, волоча за собой доилку на двух колесах. Наконец Амалтея направилась в угол загона, ближайший к коттеджу Тиффани. Если перегородить ей путь…
– Меее!
Амалтея снова убежала. Бросившись за ней, Тиффани, к несчастью, принялась выкрикивать всякие невежливые слова в ее адрес… в тот самый момент, когда Джек спустился с крыши, где он наверняка с удовольствием наблюдал за ними, находясь там же, где недавно был опоссум.
Из-за этого Тиффани рассердилась еще сильнее. Вряд ли они с Джеком скоро подружатся.
Коза побежала к воротам, к Джеку, который приближался к ним, хотя их все еще разделяла изгородь.
Тиффани последовала за Амалтеей. На этот раз она не ругалась и не бежала, и если Джек скажет хотя бы одно слово…
По крайней мере теперь Амалтея оказалась так близко, что оставалось только схватить ее. Тиффани протянула руку. Но у нее ничего не вышло: Амалтея боднула доилку.
Тиффани недоверчиво уставилась на козу. У нее болели руки, потому что ей пришлось волочить за собой аппарат. Пострадала ее гордость, потому что она не смогла справиться с козой. Она возмущенно разглядывала Амалтею, которая в ответ разглядывала ее, не проявляя угрызений совести.
Наконец Тиффани заговорила мрачным тоном, не предвещавшим ничего хорошего:
– Ты – англо-нубийский и сааненский гибрид. Ты должна обладать приятным, мягким характером и проявлять свой норов лишь тогда, когда тебе захочется порезвиться, карабкаясь на тюки прессованного сена. Не могу поверить, что ты только что так поступила.
Джек вдруг фыркнул. Вслух. В ее присутствии. В уголках его глаз появились морщинки, он явно развеселился.
Как будто это смешно! Как будто у него не было лучшего занятия, чем стоять и смеяться, пока Тиффани старалась подоить глупую козу. Как будто Тиффани не было больно из-за того, что он ее отверг, пусть даже она пыталась сделать вид, что для нее это не имеет значения.
– Ох, Тифф! – Джек снова фыркнул. – Ты и представления не имеешь, как мне нужно было посмеяться.
Она услышала только слово «посмеяться» и опять рассердилась. Она здесь не для того, чтобы забавлять Джека Рида.
– Извини. Мне нужно пойти в сыроварню, поработать. Я была бы тебе благодарна, если бы ты проверил все поилки.
Она повернулась к нему спиной, молча подтащила доильный аппарат к воротам и вытащила наружу. Черт бы побрал эту козу! И черт бы побрал Джека! Она повезла аппарат к сыроварне. Джек догнал ее.
– Я не мог не расслышать твои изобретательные… э-э… описания козы. – Его губы снова дрогнули.
Тиффани отодвинула аппарат в сторону и, входя в коридор сыродельни, ответила сквозь зубы:
– Я подою Амалтею позже. Когда успокоюсь.
Больше она никак не отреагировала на замечание Джека. Вымыла руки и надела поверх джинсов и рубашки рабочий халат и просторные брюки.
Потом – сетку для волос. Она все еще была раздражена.
Уходи, Джек. С меня достаточно, а в сыроварне от тебя все равно никакого толку.
Он грубо захохотал и протянул к ней руку.
– О, Тифф! Ты сейчас похожа на какого-то безумного ученого – из тех, что показывают в кино. – Он снова расхохотался. – Ты такая забавная!
