Лоза Шерена. Братья - [4]
— Простите, как пройти к площади Трех Фонарей?
Голос был тихим, немного шипящим и со странным певучим акцентом. Опасно знакомым. И Рэми захотелось исчезнуть в толпе и никогда больше не вылезать ни на какие праздники. Помнил он и другой оттенок того голоса, жесткий, беспощадный, с ноткой торжества. Помнил тихий скрежет лозы, жрущей магический щит, помнил пронизывающий до самых костей ужас, помнил, какой ценой удалось ему тогда уйти…
Но щурившийся в полумраке Алкадий Рэми не узнал. Может, просто не ожидал увидеть на этом празднике, может, уже не искал… Рэми не знал и знать не хотел. Он прижимал Дашу, Даша верещала, бойко объясняя дорогу. А Алкадий будто и не слушал, даже не смотрел на глупую девчонку, что-то ища взглядом в толпе:
— Три квартала по этой улице, налево, через мост и два квартала вперед, — с усмешкой и без единой ошибки повторил он. Рэми кивнул. И Алкадий бросив:
— Спасибо, — развернулся и побрел по заснеженной улице.
А Рэми смотрел вслед сутулой фигуре, и казалось, что праздник закончился. И спокойная жизнь закончилась. Прямо здесь, прямо сейчас, рядом с горько пахнущими елками по обе стороны дороги, под разноцветными фонариками, красящими снег шаловливыми искорками.
— На меня смотри! — обиженно протянула Даша, поднявшись на цыпочки и пытаясь поймать губами его губы.
Рэми ответил поцелуем на поцелуй, прижал к себе Дашу и сам удивился: губы девчонки уже не казались сладкими, и сама она стала вдруг другой… пошлой, пахнущей вином, слишком веселой. А Даша пила все больше.
Рэми раз за разом покупал ей сладкое вино. И чем больше она пьянела, тем больше он трезвел. Когда же Даша в очередной раз потянула его к ларьку с напитками, Рэми отказал.
— Жадина! — пьяно насупилась Даша. — Жадина!
— Идем домой, — осторожно вставил Рэми. — Я провожу…
— А что мне дома? — взвилась Даша. — Батька пьяный, мать усталая или куча братишек-сестренок? Ночь мне портить надумал? А не выйдет! Что я, зря тряпки одалживала? Зря весь вечер за тобой бегала… теперь, милок, ты мой.
— Я не твой, — спокойно заметил Рэми.
— Тогда и отстань!
Рэми усмехнулся. Прижал Дашу к себе, крепко, погладил растрепанные каштановые волосы и дал выход силе… Так, как его не раз учили, мягко, аккуратно, отрезвляя, успокаивая неразумную девчонку в сладких объятиях магии. А когда отпустил, Даша вдруг сникла, заплакала, размазывая рукавичкой слезы по щекам:
— Что ж ты думаешь? Все тебе можно?
И в сердце колыхнулось сожаление: ошибся, боги, как же он ошибся. Лишил бедную девчонку шального, праздничного безрассудства, вернул ее в суровую, неприятную явь. Не стоило.
— Идем домой!
— Не пойду! — закричала Даша. — И ты за мной не ходи! Слышишь!
— Даша…
Чуть позднее сидел он на скамье у катка и смотрел, как Даша зло режет лед коньками. И хотелось пойти, извиниться, да вот только вины за собой не видел. Да и нужны ли ей извинения? Она улыбалась симпатичному, высокому парнишке, давалась ему в руки, двигалась в такт мелодии флейты, и смеясь, прижималась к охотно отвечающему ухажеру.
Рэми ухажера узнал и мгновенно успокоился — Хлыст, друг Бранше, девчонку не обидит, да и домой проводит. Может, оно и к лучшему — к чему портить Даше праздник только потому, что у самого на душе кошки скребутся? Разве она виновата? Разве кто-то виноват?
Людей становилось все больше — все ожидали рассвета, а с ним — удара колокола, оканчивающего праздник. Встали у бортика конькобежцы, выбежали на каток танцоры. И лед заскрипел под быстрыми коньками, а факелы в умелых руках вырисовывали узоры в густой темноте. Но Рэми заскучал. Безумно. По тишине, по душевному теплу, когда сидишь зимней ночью в собственном доме, обнимаешь кого-то близкого, смотришь в огонь, бесящийся за решеткой камина… и молчишь… долго молчишь…
Даша, наверное, согласилась бы. И на долгую ночь, и на поцелуи, обещающие большее, и на согретую постель. Но Рэми была нужна не она. И он еще раз посмотрел на прижимавшуюся спиной к новому кавалеру Дашу, на ее покрытые румянцем щеки, на обнимавшие тонкую талию чужие руки и усмехнулся.
Что ж, выбор твой. Да и не жаль.
Прощаясь с праздником и с хорошим настроением, он скользнул взглядом по толпе зрителей — сначала по рожанам, потом по ложам арханов. И вздрогнул.
Аланна сидела на подушках и скучающе рассматривала пушистую муфту. Лицо ее разрисовывали темные в полумраке руны, светлые волосы чуть выбились из-под шапки, тонкую шею ласкал меховой воротник, а за ней стоял виссавиец. Жених.
И как это только удалось опекуну Аланны, Эдлаю, устроить эту помолвку? Ведь прячущие до самых глаз лица виссавийцы, жители соседней страны, были в Кассии гостями редкими. И загадочными. Их любили все, ведь не было более опытных целителей, но и боялись тоже все, ведь не было и более жестоких судий… Но Рэми почему-то их просто ненавидел.
А сейчас ему страстно захотелось отвернуться. Стоило ли с таким тягаться? Закутанный в синюю ткань до самых глаз он отличался от арханов, как отличается орел от оленя. Если сила архана чувствовалась лишь слегка, то синяя аура Идэлана слепила так сильно, что Рэми не сразу и понял: виссавиец смотрит на него. Не как на соперника же смотрит, не с ненавистью, не с презрением… а…
"Только тот, кто любит, может увидеть вас такой. Очень похоже… — продолжила восхищаться официантка, — наверное, он вас очень любит. ". Я вздрогнула, сообразив о чем она, — о листке из блокнота, который сиротливо лежал передо мной на столике. А на нем — знакомое и незнакомое одновременно лицо. Обрамление растрепанных волос, счастливая улыбка, и взгляд… Не бывать у меня такому взгляду! Не дождетесь, мать вашу!
Рите снятся странные сны: другой мир, другие люди и мужчина, в которого она без памяти влюблена. Но любить мужчину из сна - сумасшествие, поэтому героиня обращается со своей проблемой к психологу. После этого и начинаются неприятности: психолог слишком уж интересуется видениями Риты и начинает вести себя странно. Полная версия первой части. Просьба для читателей - если прочитали хотя бы часть текста, то оставьте комментарий. Автору важно ваше мнение.
Его любовь спасает всех: холодного мальчишку-оборотня, обиженного на людей сына бога, безумного вождя Виссавии. Но путь к спасению тернист, болезнен и выдержит его далеко не каждый. Тем более, что невольный спаситель слишком юн и сам ищет дорогу в жестоком мире.
После смерти Александра Рита мечтает забыть и о своих снах и о том, другом, мире. Но в ее жизни появляется сын Александра, Максим, который слезно просит девушку продолжать рассказывать о своих снах. Рита не в силах отказать: сама того не заметив, она по уши влюбляется в сына умершего психолога и начинает разрываться между «выдуманной» любовью к Далу и «настоящей» — к Максиму.
Все когда-нибудь возвращается. И однажды совершив ошибку, мы должны будем за нее заплатить.
— Глупая девочка, — тихо шепчет он, опуская меня на залитую серебром луны кровать. — Я же сказал, что подожду, чего же ты боишься? Не боюсь, мне горько и больно… потому что от Рори не пахнет вереском. Рассказ взял первое место на конкурсе эротики на МП и вышел в сборнике Эксмо.
Молния ударила прямо в ковер и по стальным перьям Гамаюн пробежали синие искры. Я пересела поближе к Лумумбе. — На какой мы высоте? — Локтей семьсот-восемьсот, — в его бороде позванивали льдинки. — Может спустимся пониже? — Скорость упадет. Ванька, лежа на краю, тихо стонал: у него разыгралась морская болезнь. — Эх, молодо-зелено, — потер руки учитель. — Так уж и быть, избавлю вас от мучений. АЙБ БЕН ГИМ! И мы оказались в кабине с иллюминаторами. Над головой уютно затарахтел винт, а на стене зажегся голубой экран. «Корабли лежат разбиты, сундуки стоят раскрыты…» — пела красивая русалка. — Эскимо? — спросил наставник.
Как хорошо прожить чужую жизнь! Может быть совсем скоро это станет доступно каждому...
Куда только не сбежишь, лишь бы не выходить замуж за нелюбимого. Женевьева де Блитц привыкла распоряжаться судьбами всего рода. Ее внучка должна выйти замуж за представителя одного из аристократических семейств. Вот только юная Микаэлла не зря училась в университете на мага-исследователя, стремилась стать одной из лучших. Все, что она может — сбежать от бабки в экспедицию туда, откуда никто еще не возвращался, вспоминать счастливые годы обучения и пытаться выжить самой и спасти остальной отряд.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот небольшой сборник сформировался из рассказов, основанных на воспоминаниях о командировке в Нагорно-Карабахскую область в самый разгар межнационального конфликта, вылившегося в страшную войну. Он был издан небольшим тиражом в 500 экземпляров в 2007 году. Позже многие рассказы вошли в мою книгу «На грани жизни», а те, которые не вошли, так и остались в этом, уже похудевшем сборнике. Представляю на ваш суд рассказы об обыденной жизни на войне. Рассказы без прикрас. Как было, так и описал.