Ловушка для обольстителя - [29]

Когда он выключил настольную лампу, пытаясь создать более интимную атмосферу, Лиззи спросила:

– Ты уверен, что это не повлияет на нашу дружбу?

– Мы не можем этого допустить, – ответил Макс, хотя изменения уже происходили. Он не мог отрицать, что ему действительно неловко. Но на кон было поставлено больше, чем судьба двух человек. – Мы ведь вместе станем родителями. И должны будем оставаться близки ради Токони.

– Но не настолько близки.

Макс лег на нее, собираясь проложить дорожку поцелуев вниз по ее телу, превращая их неловкую близость в бездумное наслаждение.

– Все будет хорошо, Лиззи.

– Ты обещаешь?

– Да. – Макс провел языком сначала по одной груди, а потом по другой, тщательно изучая каждую. Завтра они сделают все возможное, чтобы восстановить чисто дружеские отношения.

Но сегодня…

Сегодня…

Он двигался неспешно, наслаждаясь вкусом ее кожи. Его язык осторожно потрогал изящный золотой пирсинг в ее пупке. Лиззи проколола пупок, когда они еще учились в школе. Это был ее единственный бунтарский поступок – ну, помимо дружбы с таким ботаником, как он.

– Надо купить тебе рубиновую серьгу и сюда тоже, – сказал Макс. – Или цветной бриллиант, как в сережках, которые ты носила сегодня.

– Не надо.

– Почему?

– Потому что это будет напоминать мне о том, что происходит сейчас.

Черт, она была права. Дарить ей очередное украшение не стоило.

– Ладно, я не буду. Не буду тебе больше ничего покупать. – Тут Макс вспомнил о запонках, которые она подарила ему, и о том, как эти запонки заставили его чувствовать себя настоящим женихом. – Но тогда ты тоже ничего не можешь мне дарить.

Лиззи накрутила на палец прядь его волос.

– Я и не собиралась.

– Отлично. – Макс развел в стороны ее ноги и прижался губами между них, целуя, облизывая и рисуя языком сложные фигуры.

Лиззи ахнула и подняла бедра. Ее взгляд сверкал в приглушенном свете, ясно говоря ему о том, как сильно ей нравится происходящее.

О том, как ей хорошо.

О том, как она не хочет, чтобы это заканчивалось.

Но это закончилось, когда она затряслась и задрожала, снова достигнув пика удовольствия. Макс так и не оторвал от нее своих губ.

После этого Лиззи настояла, что теперь ее очередь, и подарила ему не менее острое наслаждение. Макс позволил ей делать все, что она захочет, чувствуя, как его тело отзывается на ее прикосновения с тяжелой страстью и удушающим жаром.

Понимая, что не в силах дольше сдерживаться, он схватил презерватив – ему не терпелось оказаться внутри ее.

А когда он вошел, они поцеловались жадно и тепло, и сладость ее губ затянула его в самую глубину.

Стиснув друг друга в объятиях, они катались по простыням. Не прошло и нескольких минут, как Лиззи уже оседлала его бедра. Ее волосы упали по сторонам от ее лица. Макс сжал ее талию, и она принялась подниматься и опускаться быстрыми и резкими движениями.

Потом они снова изменили позу, и теперь Макс был позади нее, прижимая зубами кожу у нее на шее и двигая бедрами, как сумасшедший.

Но это был еще не конец. Они снова лежали на боку, целуясь, словно безумные, а потом вернулись к тому, с чего начинали, – Макс опять оказался сверху.

Он сделал все для того, чтобы Лиззи достигла предела, чтобы ее тело охватил потрясающий, невероятный оргазм.

И наконец, когда она билась в приступе страсти, издавая нечленораздельные звуки и царапая его спину, Макс позволил себе упасть.

Упасть в горячее, пульсирующее удовольствие своей первой брачной ночи.

Утром Лиззи проснулась рядом со своим мужем. Тот все еще спал, накинув на бедра смятую простыню.

Может быть, ей лучше собрать вещи и тихонько убраться в свою комнату? Пожалуй, нет. Это было бы как‑то пошло – красться по коридору, прижимая к себе свадебное платье.

По крайней мере, стоит найти какую‑нибудь одежду. Лиззи выбралась из кровати и натянула трусики, после чего направилась к гигантскому гардеробу Макса и принялась шарить в ящиках.

Все, что Лиззи привезла с собой, помещалось в небольшом чемодане, но его она оставила в своей комнате. Сегодня вечером они собирались отправиться в медовый месяц – в Нулу, чтобы начать процедуру усыновления. Официально она не должна была переехать к Максу, пока они не вернутся.

Лиззи продолжала открывать ящики один за другим, пытаясь решить, что же надеть. Наконец она остановила выбор на черной футболке и серых шортах. Ей пришлось завернуть резинку шорт до бедер, чтобы они не казались ей велики, но так было лучше, чем ходить в одних трусиках. Футболка тоже на ней висела, поэтому она завязала ее в узел под грудью.

Ткань приятно прилегала к ее коже. Лиззи осмотрела свое отражение в зеркале в дверце гардероба и нахмурилась, глядя на художественно размазанный макияж и растрепанные после сна волосы. В свете дня ничего не изменилось. Она все еще боялась влюбиться в Макса.

Намереваясь ускользнуть как можно быстрее, Лиззи отошла от гардероба, надеясь, что Макс еще спит. Но он уже проснулся и теперь сидел на кровати.

– Что ты делаешь, хитрая Лиса? – спросил он, прищурившись.

– Позаимствовала у тебя кое‑какую одежду, – пояснила Лиззи очевидное. И почему это прозвище в его исполнении звучало так мило?

– Я вижу. – Макс окинул взглядом ее фигуру. – Она смотрится на тебе очень стильно.