Ловушка для банкира - [34]

После обеда она решила немного прогуляться. Следом увязался Быстрицкий. Впрочем, сейчас его присутствие не вызвало у Вики досады. Почему-то этот нелепый старик в потертом костюме и туфлях из секонд-хенда становился ей все симпатичнее.

— Меня ночью садовник напугал, — пожаловался Эммануил Венедиктович, когда они шли через сад к воротам. — Чертов китаец бродил между деревьями в дождевике, а я его опять за привидение принял.

Не получив в ответ сочувствия, коротышка переключился на другую тему:

— Я с вами, дорогой профессор, хочу обсудить рисунок, который в архиве обнаружился. Есть одно интересное предположение…

Не успел Быстрицкий договорить, как перед ними возникла продавщица из кафе. Марья Петровна как раз возвращалась с обеденного перерыва и, заметив выходящих на площадь знакомых, поспешила к ним.

— Пойдемте, гости дорогие, я вас угощу чем-нибудь вкусненьким.

— Что вы, Марь Петровна, — важно отмахнулся от нее старичок. — Некогда нам гостевать, мы обсуждаем важный старинный документ.

Продавщица иронично приподняла брови.

— То есть вам, Эммануил Венедиктович, сегодня не наливать?

Быстрицкий напыжился и стал похож на маленького ощипанного воробья.

Покинув насмешливую продавщицу, они с Викой двинулись по аллее вглубь парка. Коротышка снова заговорил о рисунке.

— Знаете, никак из головы не идет то изображение женщины с оторванными волосами. Очень уж она Свету Бугримову напоминает.

— Легкомысленную девушку, убитую на окраине деревни? — удивилась Виктория. — Что же между ними общего?

Быстрицкий поежился.

— У Светланы, дорогой профессор, как и у этой женщины, волосы с головы были сорваны.

— Как — сорваны?!

— А вот так. Скальпировали девчонку самым натуральным образом. Кстати, я еще вспомнил: Света тоже блондинка, и волосы у нее были разложены точь-в-точь, как на найденном старинном рисунке!

— Вам-то, Эммануил Венедиктович, откуда такие подробности известны? — Вика с подозрением глянула на старичка. — Неужели были на месте преступления?

Коротышка смущенно поводил тростью по земле.

— Нет, я не был. У меня, знаете ли, психика очень впечатлительная для подобных зрелищ. Мало приятного: увидеть безволосый труп, да еще жутко-усмехающийся.

Викторию и саму передернуло от такого описания.

— Чего это она усмехалась?

— Понятия не имею… Знаю только, что когда Светлану нашли, улыбка у нее была от уха до уха — голливудские звезды обзавидуются.

— Эммануил Венедиктович, вы так и не сказали, откуда эти сведенья. Секрет, что ли?

— Какой секрет! — замахал руками старичок. — Отец Даниил все рассказал — он, как только труп обнаружили, сразу на место убийства явился.

— Это возле церкви случилось? — поразилась девушка.

Быстрицкий отрицательно качнул головой.

— Труп на другом конце деревни нашли — возле заброшенных сараев.

ГЛАВА 10 От любви до ненависти

Вика резко остановилась. Но причиной тому были вовсе не слова Эммануила Венедиктовича. Девушке вдруг на секунду показалось, что картинка перед глазами стала черно-белой, как в допотопном телевизоре. «Это еще что такое?!» Прищурившись, она всмотрелась в окружающие предметы. «Нет, все нормально: трава, как и прежде, зеленая, небо голубое, Быстрицкий… ну, этот всегда черно-белый — в своем неизменном клетчатом костюме». Виктория сморгнула и, удостоверившись, что зрение в полном порядке, опять включилась в разговор об убийстве блондинки.

— Труп, говорите, возле сараев нашли? — переспросила она старичка. — Это развалюхи, которые при въезде в деревню стоят?

— Они самые, — подтвердил Быстрицкий. — Именно там все и произошло.

Виктория собиралась продолжить беседу, но внезапно… зрение опять стало черно-белым. Это было по-настоящему жутко: мир утратил все краски — будто завял, умер! Девушка удивленно озиралась по сторонам. Что происходит? Может, это галлюцинация?! Вика сморгнула — ничего не изменилось. Тряхнула головой — тоже не помогло.

— Что с вами, дорогой профессор? — забеспокоился Эммануил Венедиктович, наблюдая за ее странным поведением. — Вам плохо?

— Нет, мне не плохо, — Виктория продолжала усиленно смаргивать.

— Тогда почему вы так часто моргаете?

Девушке нестерпимо захотелось остаться одной, чтобы разобраться в ситуации. Вот только как отшить прилипчивого старика?

— Эммануил Венедиктович, — неимоверным усилием Вика подавила в голосе раздражение. — Пойду я — надо архив разбирать.

— Отлично, — обрадовался Быстрицкий. — И я с вами. Очень хочется еще раз на ту цветную картинку глянуть.

«Только этого не хватало!», — Виктории пришлось срочно менять тактику.

— Знаете — вы правы, мне что-то нехорошо. Пожалуй, отдохну немного в комнате.

— Конечно-конечно, отдохните, — коротышка участливо закивал пушистой головой. — Сегодня всем нехорошо — и Насте за обедом, и вам теперь. Проводить?

— Не беспокойтесь — сама дойду.

Девушка уже развернулась по направлению к дому, когда старик ухватил ее за руку.

— Что еще?! — рявкнула Вика, не в силах больше сдерживаться.

Эммануил Венедиктович испуганно захлопал белыми ресницами.

— Я только хотел сказать, милочка, чтоб вы успокоились. Все наши болезни — от нервов…

Оказавшись в комнате, Виктория рухнула на кровать. Эмоциональное перенапряжение явно сказалось на психике: едва коснувшись подушки, девушка провалилась в тяжелое многочасовое забытье.