Лотарингская школа - [24]

Иные учатся попутно в школе Политических наук (как де Монферан). Они хотят стать дипломатами. Шарль мечтает быть послом. Ему обеспечен Афганистан, но он предпочитает европейские страны. Стать послом в Англии, на худой конец даже в какой-нибудь маленькой стране, вроде Норвегии, — вот его цель.

Студенты Коммерческой школы также проходят курс на юридическом. Если они когда-нибудь приобретут собственную торговлю, им необходимы юридические знания.

По-настоящему занимаются на юридическом только трудолюбивые молодые люди, готовящие себя к карьере адвокатов. Это — веселое место. Много накрашенных девиц и франтов. Здесь модно быть роялистом и носить значок «Аксион Франсез».

Те, что одновременно занимаются в другой школе, на лекции не ходят. В конце года они заучивают наизусть готовые конспекты и сдают экзамены. Самым трудным предметом на юридическом считается римское право, остальные слывут «грошевыми», но и по ним очень многие проваливаются. Мало кто серьезно готовится.

О школе Политических наук я знаю только, что она очень правая, готовит специалистов по налогам и дипломатов, учатся в ней дети богатых и независимых людей, так как определенной профессии она не дает.

В самом здании университета в Сорбонне есть разные доктораты: можно стать доктором естественных наук, литературы. Здесь помещается также Институт психологии, куда поступают главным образом женщины и пожилые люди, никак не похожие на студентов. Они занимаются прикладной психологией и одновременно занимаются в Институте профессиональной ориентации. Учителя и врачи — одни из них рассчитывают сделать себе карьеру на новой науке — психотехнике, другие мечтают провести ее в школы, на заводы и фабрики в надежде облегчить этим труд рабочих.

Я знакома с одной девушкой, окончившей Институт профессиональной ориентации.

— Учение продолжается год. Оно не дает никаких практических знаний. Мы знаем, как вычисляется коэффициент успеваемости, и что такое логический ум. Но как применить все это? Я была на пуговичной фабрике, и владелец разговаривал со мной насмешливо и покровительственно, как с ребенком.

Несмотря на все это, я решила поступить в Институт профессиональной ориентации. И Жоржетт также.

Габи пошла в школу Лувра, где учатся неудачные художники, надеющиеся, что, познав историю искусств, они смогут лучше работать, — будущие служащие музеев и картинных галлерей, гиды, иностранки, приехавшие в Париж изучать «город искусства».

Пьер Пети готовился на конкурс в Инженерную школу.

Для подготовки в нее, так же как в школу профессоров, существуют специальные курсы при некоторых лицеях.

Рауль де Бурже, Жан Бельмон и Пьер Мартэн готовятся к трудному конкурсу в Эколь Нормаль. Они хотят стать учителями: преподавать философию в лицеях. Если они выдержат конкурс, то есть попадут в первые восемьдесят человек из трехсот, то будут учиться еще четыре года в закрытой школе, где студенты живут и питаются бесплатно или получают стипендию.

Потом несколько лет они будут преподавать в провинции, пока им не предоставят место в одном из парижских лицеев, если только им не повезет и они не станут политиками. Почти все известные политические деятели, многие писатели и журналисты учились сперва на учителей.

Глава 2

У меня настал денежный кризис. У Габи тоже. Мы долго думали, как заработать.

На бульваре Сен-Мишель существует большой книжный магазин Жибер. Тут по случаю продают и покупают учебники. Жибера знают все школьники и студенты и все его ненавидят. Он покупает за гроши, но с либеральным видом.

— Назначьте цену сами, господа, — вежливо просит он и потом снижает ее в три-четыре раза.

Все наши книги уже покоятся на прилавках Жибера. Других источников заработка у нас с Габи нет. Нужно что-нибудь придумать.

Мальчики подрабатывают, распространяя новые марки автомобилей и радиоприемники. Они ходят по домам с проспектами и каталогами, красноречиво описывая красоту обтекаемого капота и прибора для уничтожения атмосферных разрядов в рупоре. Если удается что-нибудь продать, они получают от фирмы процент.

Можно также заняться страхованием от огня, но на это нужно много времени, энергии и знакомств.

В газетах даются объявления: «Каждый может заработать 15 франков в день, надписав адреса на 1000 конвертах».

Я попробовала. Мне прислали груду желтых конвертов и список длинных адресов, переписка которых отняла у меня несколько дней. Я отослала конверты снова по газетному адресу.

Еще через несколько дней пришел ответ: ваш почерк не годится. Приносим извинения за беспокойство.

Расспросив, я узнала, что это просто был способ находить бесплатных переписчиков.

Негр-лакей в кафе «Капуляд», подслушавший наш разговор об этом случае, рассказал нам, что он был статистом в кино и это дает заработок.

— Правда, непостоянный, но ведь для негра не всегда бывают роли…

Утром мы с Габи поехали за город на кинофабрику.

Там уже стояла огромная очередь. Шел дождь. До открытия конторы оставалось еще часа полтора.

Нас засадили в барак. Накрашенные женщины, как видно, привыкшие к ожиданию, вязали кружева, болтали, прихорашивались, заговаривали с мужчинами.