Лошадь как лошадь - [9]

А в ушах площадей мозоли натерли

Длинным воем телеграфа столбы.

Не хромай же, фитиль керосиновый,

Не вались сугробом черный чад!

Посадить весь мир как сына бы,

На колени к себе и качать.

Июль 1918

* * *

Каждый раз

Несураз-

Ное брякая

Я - в спальню вкатившийся мотосакош.

Плотносложенным дням моим всякая

Фраз-

А

Раз-

Резательный нож!

Я зараз -

Ой, дымлюся от крика чуть,

Весь простой, как соитье машин,

Черпаками строчек не выкачать

Выгребную яму моей души.

Я молюсь на червонную даму игорную,

А иконы ношу на слом,

И похабную надпись узорную

Обращаю в священный псалом.

Незастегнутый рот, как штанов прорешка,

И когда со лба полночи пот звезды,

Башка моя служит ночлежкой

Всем паломникам в Иерусалим ерунды.

И наутро им грозно я в ухо реву,

Что завтра, мягчее, чем воск,

И тащу продавать на Сухареву

В рай билет, мои мышцы и мозг.

Вот вы помните: меня вы там встретили,

Так кричал, что ходуном верста:

- Принимаю в починку любовь, добродетели,

Штопаю браки и веру в Христа.

И работу окончив обличительно тяжкую,

После с людьми по душам бесед,

Сам себе напоминаю бумажку я,

Брошенную в клозет.

Июнь 1919

ИМАЖИНИСТИЧЕСКИЙ КАЛЕНДАРЬ

Ваше имя, как встарь, по волне пробираясь не валится

   И ко мне добредает, в молве не тоня.

   Ледяной этот холод, обжигающий хрупкие пальцы,

   Сколько раз я, наивный, принимал за жаркую ласку огня!

Вот веснеет влюбленность и в зрачках, как в витрине,

Это звонкое солнце, как сердце скользнуло, дразнясь,

И шумят в водостоках каких-то гостинных

Капли сплетен, как шепот, мутнея и злясь.

   Нежно взоры мы клоним и голову высим.

   И все ближе проталины губ меж снегами зубов,

   И порхнувшие бабочки лиловеющих писем,

   Где на крыльях рисунок недовиденных снов...

Встанет августом ссора. Сквозь стеклянные двери террасы

Столько звезд, сколько мечт по душе, как по небу скользит,

В уголках ваших губ уже первые тучи гримасы

И из них эти ливни липких слов и обид...

   Вот уж слезы, как шишки, длиннеют и вниз облетают

   Из-под хвои темнеющей ваших колких ресниц,

   Вот уж осень зрачков ваших шатко шагает

   По пустым, равнодушным полям чьих-то лиц.

...А теперь только лето любви опаленной,

Только листьями клена капот вырезной,

Только где-то шуменье молвы отдаленной,

А над нами блаженный утомительный зной.

   И из этого зноя с головой погрузиться

   В слишком теплое озеро голубеющих глаз,

   И безвольно запутаться, как в осоке, в ресницах,

   Прошумящих о нежности в вечереющий час.

И совсем обессилев от летнего чуда,

Где нет линий, углов, нет конца и нет грез,

В этих волнах купаться и вылезть оттуда

Завернуться в мохнатые простыни ваших волос...

   ...Ваше имя бредет по волне, не тоня, издалече,

   Как Христос пробирался к борту челнока.

   Так горите губ этих тонкие свечи

   Мигающим пламенем языка!..

Ноябрь 1917

ПРИНЦИП РИТМА СЕРДЦА

Вот, кажется, ты и ушла навсегда,

Не зовя, не оглядываясь, не кляня,

Вот кажется ты и ушла навсегда...

Откуда мне знать: зачем и куда?

Знаю только одно: от меня!

Верный и преданный и немного без сил,

С закушенною губой,

Кажется: себя я так не любил,

Как после встречи с тобой.

В тишине вижу солнечный блеск на косе...

И как в просеке ровно стучит дровосек

По стволам красных пней,

Но сильней, но сильней,

По стволам тук - тук - тук,

Стукает сердце топориком мук.

У каждого есть свой домашний

Угол, грядки, покос.

У меня только щеки изрытей, чем пашня,

Волами медленных слез.

Не правда ль смешно: несуразно-громадный,

А слово боится произнести,

Мне бы глыбы ворочать складко,

А хочу одуваньчик любви донести.

Ну, а та, что ушла, и что мне от тоски

Не по здешнему как-то мертво, -

Это так, это так, это так пустяки -

Это почти ничего!

Сентябрь 1918

ПРИНЦИП ЛИРИЗМА

Когда сумерки пляшут вприсядку

Над паркетом наших бесед,

И кроет звезд десятку

Солнечным тузом рассвет, -

Твои слезы проходят гурьбою,

В горле запуталась их возня.

Подавился я видно тобою,

Этих губ бормотливый сквозняк.

От лица твоего темнокарего

Не один с ума богомаз...

Над Москвою блаженное зарево

Твоих распятых глаз.

Я тобой на страницах вылип,

Рифмой захватанная подобно рублю.

Только в омуты уха заплыли б

Форели твоих люблю!

Если хочешь, тебе на подносе,

Где с жирком моей славы суп, -

Вместо дичи, подстреленной в осень,

Пару крыльев моих принесу.

И стихи размахну я, как плети

Свистом рифм, что здоровьем больных,

Стучат по мостовой столетий

На подковах мыслей стальных.

Июль 1919

АГРАММАТИЧЕСКАЯ СТАТИКА

Вкруг молчь и ночь

Мне одиночь.

Тук пульса по опушке пушки.

Глаза веслом ресниц гребут.

Кромсать и рвать намокшие подушки,

Как летаргический, проснувшийся в гробу.

Сквозь темь кричат бездельничая кошки,

Хвостом мусоля кукиш труб.

Согреть измерзшие ладошки

В сухих поленьях чьих-то губ.

Вкруг желчь и желчь

Над одиночью молчь.

Битюг ругательств, поле брани.

Барьер морщин, по ребрам прыг коня.

Тащить занозы воспоминаний

Из очумевшего меня.

Лицо, как промокашка тяжкой ранки,

И слезы, может быть, поэта ремесло?

А за окном ворчит шарманка

Чрезвычайно весело:

"Ты ходила ли, Людмила,

И куда ты убегла?"

- "В решето коров доила,

Топором овцу стригла."

Проулок гнет сугроб, как кошка,

Слегка обветренной спиной.

И складки губ морщинками гармошки.

Следы у глаз, как синие дорожки,

Где бродит призрак тосковой.