Ломая печати - [47]

16 января 1941 г. У меня есть документ о демобилизации. Уже самый крайний срок. Симьяна отзывают. Начальник лагеря опять Прюдом. Последние рукопожатия. До «недосвидания». Что-то ждет меня впереди?

21 февраля. У меня хорошие документы и хорошая легенда о пребывании во Франции. Меня включают в состав репатриантов, уезжающих на специальном поезде. И тем не менее, едва я вышел на перрон братиславского вокзала, меня сразу арестовали. Предательство? Донос? Не знаю. Семь недель в Центральном управлении государственной безопасности в Братиславе. Побои и оскорбления. Потом тюрьма областного суда в Братиславе. Мне предъявлено обвинение в государственной измене, дезертирстве и преступной деятельности, направленной против словацкого государства.

2 мая. Суд. Прокурор требует смертной казни. Я совсем одинок в этом холодном помещении. Без помощи. Без единого ободряющего взгляда. Как решат люди по другую сторону баррикады, эти чиновники?

— Встаньте! — приказывают мне.

Суд идет.

От имени республики

1. Обвиняемый Гашпар Мацо, родился 25 января 1919 года в Победиме, вероисповедания римско-католического, последнее место проживания в Агде (Франция), постоянное место жительства Победим, последнее место работы — младший судовой офицер, в настоящее время без работы, холостой, имущества не имеет, виновен в преступной подготовке заговора против республики (согласно парагр. 2, пункт I—IIз, № 50/23 Сб. з. и расп.), которое он совершил тем, что, будучи словацким подданным, в начале сентября 1939 года без ведома словацких учреждений и с умыслом принять участие в заграничном движении Сопротивления подал во французском посольстве в Белграде заявление о вступлении во французскую армию, куда был принят, и с группой, состоявшей приблизительно из 25 человек, через Стамбул, Бейрут и Марсель направлен в учебный лагерь чехословацких легионов в Агде во Франции, где служил сначала в качестве солдата чехословацкого легиона; с 15 декабря 1939 года до 30 мая 1940 года учился в школе французских офицеров запаса, а по окончании этой школы служил в Агде как офицер связи между французским и чехословацким военным командованием вплоть до 5 мая 1940 года; с того дня участвовал в боях против немецкой армии; после заключения перемирия — с 25.6.1940 года вплоть до 8 августа 1940 года — вновь проходил службу в лагере чехословацких легионов в Агде как командир 15-й роты, таким образом, объединился с другими лицами в заговоре против республики и установил прямую связь с иностранными служащими, главным образом военными.

Областной суд посему приговаривает обвиняемого Гашпара Мацо на основании парагр. 2, пункт V, № 50/23 сб. з. и расп., а также парагр. 92 угол. закона к 6 (шести) месяцам тюремного заключения как главному наказанию.

Обвиняемый, на основании парагр. 480 угол. код., обязан возместить государственной казне все судебные издержки и расходы на расследование, а также расходы, которые возникнут в будущем.

Условная отсрочка отбывания наказания не разрешается.

При определении меры наказания как смягчающие обстоятельства были приняты во внимание добровольное признание, возраст, близкий к несовершеннолетнему, а также то, что не было отягчающих обстоятельств; поэтому суд обоснованно применил установления парагр. 92 угол. код.

Дата. Печать. — За верность документа ответственный заведующий канцелярией Йозеф Фридл.

Еще подпись, что приговор вручен мне и в письменном виде.

10 октября. Срок моего заключения кончается. Жду свободы. Но какое разочарование! Снова тюрьма ЦУГБ. Я в весьма плачевном состоянии. После вмешательства тюремного врача меня выпускают. Но не на свободу, а под полицейский надзор. Я должен регулярно являться в жандармский участок. Нигде не могу найти работу. Передо мной закрыты все двери. Я во всей глубине познал горечь нищеты при фашизме. Живу благодаря помощи патриотически настроенных сограждан. Не раз задаю себе вопрос: правильно ли я поступил? Вместо перехода в Советский Союз — тюрьма, суд и нищета. Может, Сиди-Бел-Аббес принял бы меня лучше?

4 августа 1942 г. Уже несколько месяцев участвую в подпольном движении, связан и с французскими пленными, бежавшими из немецких концлагерей. С первыми офицерами я познакомился в июле 1942 года в Трнаве, где они жили под полицейским надзором. Это поручики де Ланнурьен и де ла Ронсьер.

6 августа 1944 г. Сегодня я женился. Жену я впервые встретил полтора года назад. Тогда я порвал брюки и отнес их в мастерскую по ремонту одежды. Так мы познакомились. Знакомство перешло в любовь. Она сказала мне, что ее брат бежал за границу и она о нем ничего не знает. Когда готовился переход французов из Венгрии и приехал де ла Ронсьер, она устроила нам встречу в мастерской. Мы бы поженились раньше, но у меня не было документов, особенно военных, поскольку в военном ведомстве я числился как дезертир. Она упросила протестантского священника в Врбовом. Он тайно, без необходимых документов обвенчал нас.

11 августа. Атмосфера наэлектризована. Тучи надо мной сгустились. Друзья советуют мне поскорее уехать из Братиславы и обосноваться где-нибудь в средней Словакии.