Логика кошмара - [8]

Врожденным пороком Свердлова, Троцкого и, по-видимому, всех еврейских революционеров вообще, был взгляд на крестьянство в целом, как на реакционную массу. Троцкий, правда, с пеной у рта отрицал за собой этот грех, как будто не он в первом томе своей книги о Сталине назвал крестьянство “бесформенным обломком средневековья в современном обществе”. Свердлов переводил словесные красивости Троцкого на язык некрасивых дел. Уже в мае 1918 года он поставил задачу “расколоть деревню на два непримиримых враждебных лагеря, восстановить деревенскую бедноту против деревенской буржуазии”. Орудием этой политики и стали комбеды, учрежденные декретом от 11 июля 1918 года. Это была первая атака на крестьянство, зловещая репетиция позднейшей коллективизации.

В период перестройки все стали храбрыми и бросились наперебой обличать “палача Свердлова”. Но справедливости ради следует напомнить, что об антикрестьянской политике партии в 1918 году очень правильно говорилось в статье с символическим названием “Свердловщина”, которую еще в 70-х годах написал М.Бернштам. И в те же годы Р.Медведев в своей книге о трагической судьбе командарма Миронова, потрясающую песню о котором сочинил И.Тальков, рассказал, какую гнусную роль сыграл Свердлов в проведении политики “расказачивания”. Теперь-то мы все знаем, что именно Свердловым была единолично подписана 24 января 1919 года директива Оргбюро ЦК РКП(б), требовавшая “провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью.”

Герцена в 1836 году ужаснул один “безумный указ” относительно цыган, напомнивший ему “библейские рассказы об избиениях и наказаниях целых пород и всех к стене мочащихся”. Свердлова, как человека иудейского вероисповедания, подобные рассказы не ужасали, а наоборот, вдохновляли. Правда, Владимир Генис в статье о красном терроре на Дону (“Независимая газета”, 23 апреля 1992) всячески старается, подобно Льву Колодному, затушевать индивидуальную роль Свердлова, изобразить главными палачами Сырцова и Колегаева, зато, мол, Сокольников (Бриллиант), был очень хороший человек и выступал за отмену директивы Свердлова. Все это делается по методу того же Сталина, который в 1930 году обвинил в “перегибах” коллективизации местные власти, хотя последние действовали согласно директивам центра.

На обеление Свердлова направлены и все “альтернативные” версии зверского ритуального убийства царской семьи в Екатеринбурге 17 июля 1918 года, которое организовал его соплеменник Шая Голощекин, впоследствии, в 30-х годах, выморивший голодом Казахстан. Известно, что Троцкий хотел устроить публичный суд над царем и блеснуть на этом суде в качестве обвинителя, однако не довелось. Вернувшись в Москву с фронта, Троцкий неожиданно узнал от Свердлова, что царскую семью уничтожили. “Как, всех?” – удивился Троцкий. – “Да, – ответил Свердлов, – мы тут с Ильичем посовещались и решили. А что?” – И Свердлов настороженно и подозрительно посмотрел на Троцкого: неужели могут быть какие-то возражения? Возражений не было. Троцкий поспешил согласиться, что все сделано правильно.

Но не все делалось правильно, даже с точки зрения большевиков, по отношению к деревне. Ленин, надо отдать ему должное, иногда пытался сдержать антикрестьянские заскоки своего еврейского окружения. И когда по всей стране в результате “свердловщины” заполыхали крестьянские и казачьи восстания, VIII съезду пришлось срочно менять политику. Ленин признал на этом съезде: “Удары, которые предназначались для кулаков, падали на среднее крестьянство. Здесь мы погрешили чрезвычайно”. Он был вынужден констатировать: “Насилие по отношению к среднему крестьянству представляет из себя величайший вред”. “Если подобным же образом действовать по отношению к среднему крестьянству, – это будет таким идиотизмом, таким тупоумием и такой гибелью дела, что сознательно так работать могут только провокаторы”. “Не сметь командовать!” – этот лозунг был брошен Лениным именно тогда. Однако все эти хорошие и правильные слова были начисто забыты парией в 1929-1930 годах во время коллективизации, когда “раскулачивание” опять ударило не столько по кулаку, сколько по середняку, а точнее, по крестьянству в целом. О причинах этого рецидива мы еще будем говорить: они в общем-то, те же, что и в 1918 году.

Крайне удивительно выглядит то обстоятельство, что на посту председателя ВЦИК сверхделового еврея сменил по рекомендации того же Ленина тверской мужичок-балагур М.И.Калинин, фигура явно декоративная и

совершенно неравнозначная своему предшественнику. Свердлов, повторяю, исчез с политического горизонта очень своевременно. И дело было не только в его политике истребления крестьянства, которая с его смертью была изменена, но и в том, что он, пользуясь известным выражением “сосредоточил в своих руках необъятную власть”, – чтобы этого впредь не случалось, на его пост и назначили соответствующего преемника.

Свердлов, как мы помним, был вторым человеком после Ленина. Но ни один честолюбец никогда не удовлетворится вторым местом – он захочет стать первым. Свердловым же двигало не только честолюбие, но и стоявший за ним клан, который желал видеть во главе Рос сии не Ленина, “человека непонятных кровей”, выражаясь словами Ю.Кузнецова, а настоящего “царя иудейского”, чистокровного иудея – Свердлова.