Лия - [5]

Папку словно подменили. Он даже не заметил, что я захандрил.

Потом, спустя несколько лет, папка мне рассказал: он сразу понял, что Лариса моя девушка. Но пустота, окружавшая его после смерти мамы, тяготила и становилась невыносимой. А с появлением Ларисы, в его жизни, пустота исчезла. Едва Лариса ступила на порог — говорил он — пустота, окружавшая меня, заполнилась.

Лия позвонила через две недели, после той, роковой, вечеринки.

Я уже давно удалил её номер из контактов.

Но глянув на дисплей телефона, сразу же вспомнил — Лия!

За ту пару секунд, что я медлил, прежде чем ответить, в памяти всколыхнулось всё!

Всё же я ответил чуть отчуждённо, как будто не узнал её.

— Алло.

— Стас! — выдохнула она, и заплакала.

Я растерялся — Лия Михайловна! Что случилось?

— Стас, ты можешь приехать ко мне?

— Буду через десять минут, Лия Ми...

— Стас, у меня другая квартира...

Мне показалось, что она медлит, словно сомневаясь.

— Коттедж. Элитный посёлок. Коттедж номер двенадцать. Это за кольцевой, по трассе, на тридцать восьмом километре.

Она молчала, ожидая моей реакции.

Я молчал, прикидывая, как быстро смогу доехать.

— Стас, ты приедешь? Стас, я боюсь. Мне больше не к кому обратиться.

— «Ты же замужем?» — промелькнуло в голове.

— Я одна, Стас.

Будто услышала мои мысли.

— Лия Михайловна, я через полчаса приеду.

Я глянул время — 11: 18.

— Стас — она снова всхлипнула — Стас, милый, спасибо.

Замаячил хоть какой-то смысл, и я сорвался навстречу приключениям, даже не предполагая, что меня ждёт впереди.

К коттеджу номер двенадцать, двухэтажный особняк из кирпича, обнесённый двухметровым кирпичным забором, с камерами наблюдения по периметру, я подъехал ровно в двенадцать часов.

Я остановился перед раздвижными воротами, и сразу же запиликал сотовый.

— Стас, это ты?

Надрыва, и рыданий в голосе, я не услышал.

— Да, Лия Михайловна.

— Открываю. Только, Стас, посмотри, за тобой никто не пристроился?

Я глянул в зеркало заднего вида: никого.

— Нет, Л...

— Нет, Стас, ты выйди, и осмотрись.

— «Ничего себе обзор у неё!» — бормотнул я под нос, выходя из салона и осматриваясь.

Никто меня не преследовал, и никто за мной не наблюдал.

— Нет никого.

— Открываю, Стас.

Створки раздвинулись, и я въехал на территорию коттеджа. Створки стали сдвигаться, едва я миновал линию ворот.

Я повернул ключ и вышел.

Коттедж выглядел массивным и угрюмым. Окон, на первом этаже, не было. Я, правда, не обходил его кругом.

Никто не выбежал мне навстречу, с распростёртыми объятиями. И постояв, в раздумии, и ожидании с полминуты, я двинулся к парадному входу.

Я не видел бронированных дверей, но мне показалось, что дверь бронированная.

Затрещал динамик — Стас, ты сильно изменился. Нажми кнопку, и я открою.

Я, вдруг, с удивлением, обнаружил, что ручки на двери нет.

Щёлкнул механизм запора, и дверь бесшумно повернулась, раскрывая створ.

— «Что за шпионские страсти?» — подумал я, и вошёл.

Она стояла посреди гостиной.

Левая рука прижата к груди, а в правой...

Лия улыбнулась, и опустила правую руку.

С пистолетом.

— Прости, Стас!

Она положила пистолет на пуфик, побледнела и качнулась.

Я бросился к ней, и едва успел подхватить.

Стоит ли рассказывать, что было потом?

Ну вы же понимаете?

В гостиной был узенький диванчик, и через пару минут мы скатились с него на пол. Сумбурный секс, без предварительных ласк, поцелуев и объятий.

Голый коитус.

Сношение!

Она отдышалась.

— Стас — и всхлипнула.

— Лия Михайловна...

— Стас, давай на ты, и по имени. Ты возмужал, повзрослел.

Она улыбнулась, и тут же нахмурилась.

— Лия Мих... Лия, что случилось? Зачем оружие? Ва... Тебе угрожают?

— Мне кажется, за мной следят.

— Я никого, и ничего не заметил. Правда, когда ехал сюда, не присматривался. Кто следит?

— Цыгане!

— Почему? А муж? Ты же замужем?

— Муж! Объелся груш!

— Извини...

— Да нет, Стас. Не умер. Сбежал!

— Куда? От кого?

— В Израиль. Испугался. У него здесь был бизнес, а цыгане подмяли его под себя. Вот он и сбежал. У него двойное гражданство. Я же теперь Бернштейн. Уже год прошёл. Обещал вызов. Вызов пришёл, но уехать я не смогла. Меня не выпустили из-за долгов по налогам. Он, перед тем как сбежать, бизнес переписал на меня. Ему угрожали. Смс-ки писали, звонили.

— А в полицию?

— Стас, ну какая полиция? Аа, я же не сказала, что за бизнес. Он собирал дань с уличных попрошаек.

До меня не сразу дошло.

— Какой-то бизнес... — «мерзкий», промелькнуло в голове — нехороший.

— Мерзкий бизнес — сказала Лия то, о чём я подумал.

— И с этого бизнеса берут налоги?

— Да нет, конечно. Этот бизнес нелегальный. У него есть легальный: ночлежки для бомжей. Ночлежки он содержал за счёт доходов с попрошаек. Ну и персоналу, платил с этих же доходов. Этот бизнес благотворительный, и не облагался налогом. Но когда цыгане подмяли его под себя, я не знаю, что произошло, но мне пришёл счёт по налоговой задолженности. Я не могу выехать из России.

Лия молчала, а я подумал о коттедже.

— Я не могу продать коттедж: он оформлен на мужа. Я из коттеджа очень редко выезжаю. Боюсь. А зарабатываю уроками онлайн. Хватает на самое необходимое. Приходится экономить на всём.

— У него же была «крыша»? У мужа твоего.

— Крыша?