Ливонская война. Вильно против Москвы 1558 – 1570 - [22]
Как показало дальнейшее развитие событий, овладение Полоцком привело московитов к серьезным трудностям при коммуникации со своей территорией. На востоке преградой был Витебск, воспользоваться на этом направлении двинской территорией не было никакой возможности, на севере, как уже говорилось, находились огромные массивы лесов и болот, которые осложняли освоение захваченных земель Полотчины. Тот клин, который образовался в результате захвата Полоцка, на самом деле не создал для московитов каких-либо серьезных стратегических преимуществ. Угроза для столицы ВКЛ Вильно была достаточно призрачной, и в реальности ее никто не рассматривал. Московским властям так и не удалось создать из Полоцка опорную базу для ударов по территории ВКЛ. Для этого просто не было объективных оснований, как с точки зрения коммуникационных проблем, так и беря под внимание отсутствие необходимой замковой инфраструктуры в Полоцкой земле и ее слабые материально-демографические ресурсы.
Почему же Иван Грозный атаковал именно Полоцк? Для нас очевидны религиозные мотивы его действий. Этот выбор был продиктован, как и в случае похода на Казань в 1552 г., активизацией наступательной политики на Крымское ханство во второй половине 50-х гг. XVI в. и в определенной мере развертыванием военных действий в Ливонии, мессианской идеей освобождения православных христиан от поганого бусурманства и еретиков. Именно так воспринимались протестанты — отщепенцы от веры, нарушавшие традиционный уклад конфессиональной жизнедеятельности и ломавшие своими «еретическими» подходами и взглядами созданную за века систему представлений о взаимоотношениях Бога, общества и государства.
Московские летописи свидетельствуют, что полоцкому походу предшествовала широкомасштабная акция религиозного содержания. Характеризуя причины похода, летописцы объясняли, что он осуществляется «наипаче же горя сердцем о святых иконами о святых храмех свяшеных, иже безбожная Литва поклонение святых икон отвергше, святыя иконы пощепали и многия поругания святым иконам учинили и церкви разорили и пожгли и хрестьянскую веру и закон оставльше и поправше и люторство восприаши»[213]. Обратим особое внимание на слова про глумление над иконами. Что-то подобное происходило в мае 1558 г. в Нарве…
В 1562 г. в Полоцке разгорелся конфликт между православной иерархией и местными протестантами, которые имели, без сомнения, молчаливую поддержку со стороны локальных властей. Но неизвестно точно, в чем была его сущность. В письме Сигизмунда Августа к виленскому воеводе и канцлеру ВКЛ Н. Радзивиллу Черному от 13 июля 1562 г. содержится скупая информация о деструктивной деятельности лютеран в Полоцке[214]. Руководство страны всерьез обеспокоилось возможностью бунта православных жителей против властей. Вполне возможно, что имелся факт иконоборства.
В этом контексте важной является информация о существовании каких-то контактов между жителями Полоцка и московскими властями накануне боевого похода. Один из полоцких посланцев был у Ивана Грозного в Можайске, это значит — в самом начале операции, второй виделся с московским царем в Великих Луках[215]. В Вильно полагали, что именно тогда Иван Грозный принял решение об осаде Полоцка. К сожалению, информатор литовских властей не знал, от кого были направлены эти посланцы. Важен, однако, сам факт подобных контактов, которые, бесспорно, оказали влияние на дальнейшее развитие событий.
Кто же мог искать связи с московитами? Кто ждал от них заступничества и защиты? События в Полоцке после его сдачи дают много интересной информации к размышлению. Выглядит совсем неслучайным, что миссию капитуляции города взял на себя местный архиепископ. Через несколько дней после вхождения московских войск в Полоцк — 18 февраля 1563 г. — православные священники во время службы в софийском соборе поблагодарили Ивана Грозного за освобождение «от люторского насилования», за то, что «те люторы отпали святыя православныя веры, церкви разорили и иконам не поклонялися (sic!) и поругание чинили великое»[216]. По нашему мнению, на этом круг замыкается и можно смело утверждать, что между конфликтом на религиозной почве в 1562 г., выбором удара по Полоцку и благодарностью священников есть прямая причинно-следственная связь.
Особый религиозный колорит полоцкому походу придавала взятие московским царем с собой креста Ефросиньи Полоцкой, до сих пор хранившегося в Смоленске. На Ивана Грозного огромное впечатление произвело знаменитое проклятие, выгравированное на кресте: «Царь крест взя с собою и имея надежу на милосердого бога и на крестную силу победити враги своя»[217]. Таким образом обосновывалась справедливость военной кампании, принимавшая характер возвращения святыни на свое место[218].
Кроме религиозных мотивов, в летописях описываются и другие причины поход на Полоцк, которые целиком вписываются в контекст тогдашних московско-литовских отношений. Это, во-первых, игнорирование литовской стороной царского титула Ивана Грозного; во-вторых, столкновение интересов в Ливонии; в-третьих, наступление крымских татар на московские земли
