Ливонская война. Вильно против Москвы 1558 – 1570 - [107]
Любопытно, что на Варшавском сейме 1563/1564 гг. были озвучены «витебские списки». Однако это не принесло ожидаемого эффекта. Наверное, так произошло оттого, что предложения, выработанные в военном лагере под Витебском в сентябре 1562 г., по своей сути мало чем отличались от позиции посольства во главе с Н. Радзивиллом Черным. На это указывал В. Протасевич в своем votum, ставя в один ряд предложения литвинов по унии, сделанные под Витебском и на сеймах в Вильно и Варшаве в 1563 г.[1235]
Таким образом, программой-минимум литвинов было согласие на избрание единого господаря и ведение совместной внешней политики. Этот проект, судя по всему, обсуждался на Виленском сейме 1563 г. и был утвержден Сигизмундом Августом в наказе посольству ВКЛ[1236].
Великий князь соглашался с основными требованиями литвинов. По нашему мнению, он планировал с помощью подобной умеренной унии решить династические проблемы и получить от польской стороны военную и финансовую помощь для ведения Ливонской войны. Для господарской власти, по логике ее действий, это являлось задачей номер один. Подобные причины постановки вопроса унии называл в октябре 1563 г. Михал Дзялыньский в своей беседе с папским нунцием Я. Коммендони[1237].
Однако, как уже говорилось выше, заключение унии сорвалось из-за расхождений по вопросу структуры будущего высшего законодательного органа власти. С ходом сеймовых дискуссий росло недоверие к стремлениям противоположной стороны. Поляки беспокоились, что сохранение вального сейма ВКЛ откроет в дальнейшем путь к разрыву унии и отдельному выбору в Литве великого князя. Литвины, в свою очередь, боялись, что в политической жизни княжества начнут доминировать поляки, занимая местные урядницкие должности[1238].
Литовское посольство старалось перенести заключение унии на следующий сейм, ссылаясь на отсутствие необходимых полномочий для подписания документов, которые по своему содержанию противоречили конфирмации. Литвины заявляли, что появившиеся спорные вопросы должны быть обсуждены на вальном сейме ВКЛ[1239]. Уверенности им давали известия о победе в Ульской битве 26 января 1564 г. Несмотря на это, польская сторона, как и раньше, ставила в зависимость от решения вопроса унии оказание помощи княжеству в ведении войны с Московским государством[1240].
Литвины уехали из Варшавы в конце февраля 1564 г. Описывая настроения среди участников сейма, Я. Коммендони перечислял несколько причин, по которым уния не была заключена[1241]. Следует обратить внимание на последнюю из них (см. ссылку). Вероятно, Н. Радзивилл Черный, видя невозможность унии по литовского варианту, начал затягивать переговоры с польской стороной.
На сеймах 1564–1566 гг. эта политика Рады ВКЛ проявилась с особой очевидностью. На коронный сейм, созванный в Парчове летом 1564 г., из радных панов никто не явился. Они прислали только своих уполномоченных, чтобы высказаться против экзекуции. Я. Коммендони в этой связи констатировал: «Utrudzaja wiec uklady jak moga, tak, iz koniecznym jest zaniechac je na ten raz i odlozyc do drugiego sejmu»[1242]. Однако и на следующей коронный сейм, который собрался в Петркове в марте 1565 г., ситуация повторилась. Причиной неприбытия литвинов стала военная угроза со стороны Московии[1243].
В 1566 г. польский сейм снова ожидал приезда посольства ВКЛ, которое должно было изложить позицию литовской стороны по дальнейшим отношениям княжества и Короны. Посольство не имело полномочий для заключения унии и лишь повторило условия, выдвинутые литвинами на Варшавском сейме 1563/1564 гг.[1244]
Таким образом, господарская Рада стремилась сохранить автономию вального сейма ВКЛ в государственно-правовой структуре единой Речи Посполитой, не имея ничего против заключения унии на принципах правления единого господаря и ведения совместной внешней политики. Более того, у разных панов (в том числе и у Радзивиллов) не вызывало возражений проведение реформ с целью введения в ВКЛ шляхетско-демократических принципов государственного строя. Они стремились перевести внимание на чрезвычайно важные для княжества проблемы войны и обороны. Вопрос унии отодвигался Радой снова на второй план.
Особого анализа требует позиция Сигизмунда Августа по отношению к унии. Начиная с 1562 г. господарь последовательно стремился к ее заключению. Однако по характеру и путям реализации унии действия последнего Ягеллона были противоречивы. Его позиция менялась в зависимости от развития политических событий в Польше и ВКЛ. При характеристике унийной политики великого князя нельзя упускать из внимания и влиятельные внешнеполитические факторы.
Сигизмунд Август первым осознал необходимость для победы в Ливонской войне использования военного и финансово-материального потенциала Польши. Эту необходимость четко отразили сложности, возникшие при подчинении Ливонии в начале 60-х гг. XVI в. Сигизмунда Августа к заключению унии прежде всего подталкивала необходимость найти средства для реализации своих внешнеполитических планов (см. гл. II, § 1).
