Литературная Газета, 6636 (№ 12/2018) - [28]

Честно говоря, любую карловарскую трапезу в общепите надо бы запивать несколькими стаканчиками водицы из источника, отвечающего за ускорение пищеварительного процесса, то есть делать мини-промывание желудка, не дожидаясь почечных или каких других колик. Я искренне завидую людям, рассказывающим, как лихо они сплавили в Карловых Варах несколько лишних кэгэ. Как же им было нелегко! Ведь во всё время пребывания на курорте они сновали вверх-вниз по крутым городским улочкам, тщательно избегая встречи с кружкой пива или свиной рулькой, не говоря уже о блинчиках со взбитыми сливками. Думаю, в качестве сувениров эти люди уложили в чемоданы красиво оформленные пакетики с карловарской солью. Своим друзьям я вожу в подарок либо «оплатки» (тонкие вафли с разной начинкой в форме канувших в небытие долгоиграющих пластинок), либо чудодейственный «конский» шампунь. «Конский» подразумевает первую часть названия плода дикого каштана. Эти деревья по осени усеивают городские улицы и парки тёмно-коричневыми гладкими блестящими «ягодами», невероятно похожими на мелкие аккуратные какушки лошадей. В первый наш приезд я восхитилась любовью к порядку местных жителей, которые от мала до велика ходят с пластиковыми пакетами, наполняя их упавшими с деревьев каштанами. «Какие молодцы, – думала я, – они не ждут дворников и убирают сами коварный для пешеходов древесный урожай». Позже выяснилось, что я несколько переоценила заботу населения о безопасности тротуаров. Взрослые и дети набивают сумки конскими каштанами для их последующей сдачи за скромное кроновое вознаграждение в приёмные пункты, откуда их доставляют на фабрику по изготовлению лечебно-косметической продукции из полезного бесхозного сырья.

Гуляя по парку у гостиницы «Ричмонд», я любуюсь его живописностью и восхищаюсь его ухоженностью. Обязательно подбираю несколько самых красивых плодов, упавших с гигантских каштанов, видевших за свою долгую жизнь немало великих людей. Некоторым из знаменитостей в парке поставлены бюсты, и я непременно раскланиваюсь с Бетховеном.

Город всегда трепетно относился к гостям. С австрийско-немецкой пунктуальностью он фиксировал всех приезжающих и убывающих, публикуя их имена в местной прессе. О прибытии очень-­очень известных и важных персон – королевских и императорских особ, например, – власти оповещали город приветственными фанфарами с галереи замковой башни Карла IV. Просматривая список именитых посетителей Карлсбада, я невольно вспоминала весенний бал полнолуния в нехорошей квартире на Садовом кольце. Тогда всесильный Воланд собрал в Москве массу «выдающихся» людей. Сегодня интернет со своим помощником Гуглом могли бы составить повелителю теней сильную конкуренцию и развлечь всех желающих программой «Виртуальный бал знаменитостей, посетивших Карловы Вары за последние три века», естественно, в формате 3D.

Только представьте себе увеличенный до гигантских размеров торжественный зал гранд-отеля «Пупп»! Глаза разбегаются в поисках знакомых по портретам и фотографиям людей. Какие попадаются утончённые и благородные лица! Пламя тысяч натуральных свечей отражается в бриллиантовых украшениях самых красивых, богатых и знатных красавиц Европы. А как элегантны мужчины во фраках и мундирах! Поскольку основатель Карловых Вар император Карл IV из-за подагры не смог прибыть на мероприятие, то на почётном месте восседает несколько тучная, не очень молодая мать шестнадцати детишек и благодетельница Карлсбада австрийская императрица Мария Тереза. Злые языки поговаривают, что она скуповата и самолично штопает чулки себе и своим многочисленным чадам, а в оставшееся от рукоделия время управляет государством. Однако ни прижимистость, ни дырки на пятках не мешали ей помогать любимому бальнеологическому городу-курорту. Она дала денег на новое здание Млынской лечебницы, на строительство не дошедшего до наших дней Гейзерного зала, на восстановление после пожара башенных часов и колокола храма Марии Магдалины в стиле позднего барокко.

Обмахиваясь дорогостоящим веером, преподнесённым ей благодарными подданными, императрица благосклонно взирает на хорошенькую жену своего венценосного внучатого племянника Франца Иосифа. Вообще-то все с удовольствием смотрят на Сиси – и греческий король Отто, и польский Август, и прусский Вильгельм, и саксонский Альберт, да и русские цари Пётр I с Александром II удостоили красотку вниманием. А вот бразильский император Педру II отдал предпочтение герцогине Доротее Курляндской. Она оказалась дамой разборчивой. Доротея решительно отвергла ухаживания величайшего любовника, искателя приключений и писателя Джакомо Казановы, остановив выбор на влюблённом в неё графе Клам-Галласе. Ещё бы! Граф не только много лет декларировал свои чувства, но и подкреплял слова делом. Он дарил даме сердца дорогие подарки, а однажды в её честь построил симпатичную беседку в стиле классицизма. С тех пор тысячи влюблённых назначали свидание у «Доротеи», откуда и по сей день открывается дивный вид на Карловы Вары.

Политической элите не до танцев. Она собралась в кружок и обсуждает глобальные проблемы бальнеологии. Канцлер Меттерних не согласен с Бисмарком. Он считает, что воду надо пить из источника «Свобода» под номером одиннадцать, а не из пятого «Рыночного». Своё долдонит генсек Брежнев про «Русалочный прамен». К разговору смешливо прислушивается русско-финский генерал со шведскими корнями Карл Густав Маннергейм. Мудрый Мустафа Кемаль Ататюрк делает вид, что ни по-немецки, ни тем более по-русски не понимает, поэтому дипломатично выставляет замечания на французском.