Литературная Газета, 6553 (№ 20/2016) - [13]

Очень важно, чтобы писатели никогда не ставили под сомнение свою способность влиять на умы людей, как бы ни сокращалось поле доступности современного человека к литературным произведениям. Я очень прошу вас верить в то, что талант, данный вам Богом, – это великий талант, и его нужно употребить именно так, чтобы современники могли почерпнуть из ваших произведений что-то очень важное для них самих, чтобы каждый из вас смог честно ответить Богу, Который, конечно, потребует ответ от талантливого человека, согласно евангельской притче об умножении талантов.

В короткий список Патриаршей литературной премии 2016 года вошли: иерей Николай Блохин, Александр Громов, Борис Екимов, Алексей Карпов, Ксения Кривошеина, монахиня Евфимия (Пащенко), Валерий Сергеев, Борис Тарасов, протоиерей Андрей Ткачёв. Их имена были внесены в бюллетень голосования. Лауреатами стали Борис Тарасов, Борис Екимов и священник Николай Блохин. 

В ближайшее время в «ЛГ» будет опубликовано интервью с историком Алексеем Карповым.

Я хочу твоё увидеть солнце

Я хочу твоё увидеть солнце

Литература / Поэзия

В Дни славянской письменности мы предлагаем нашим читателям избранные переводы поэтов славянских стран. С момента создания славянского алфавита до нынешнего времени отношения между славянами были разными, но о конфликтах не хочется вспоминать. Солнце поэзии всегда озаряло славянские народы лучами радости, дружбы и понимания. В данной подборке представлены стихи как признанных классиков, так и лидеров современных славянских литератур.

Никола ВАПЦАРОВ,

БОЛГАРИЯ (1909–1942)

ВЕСНА

Здесь весною, белою весною,

Не узнал ни праздника, ни жизни я,

Ты, весна, теперь виденье лживое,

Ты летишь над негой тополиною,

И опять пренебрегаешь мною.

Здесь весною, белою весною

Жду всегда дожди и ураганы,

Бурю, что в огне своём мятежна,

И стремится возвратить надежды,

И омыть кровавые все раны.

Как же запоют в округе птицы!

Весел будет клин их на просторе,

Люди в трудовом сойдутся хоре,

И к любви народ мой возвратится.

Здесь весною, белою весною...

О, весна, лети же надо мною,

Площади ожили, чуду рады,

Я хочу твоё увидеть солнце,

На твоих погибнув баррикадах!

Перевод с болгарского

Максима ЗАМШЕВА

Влада УРОШЕВИЧ,

МАКЕДОНИЯ

ЮЖНАЯ ЗВЕЗДА

Где ты, страна, что прекрасней всех

стран,

детских картинок киношный экран,

тень, и дорога, и эта звезда,

место, которого нет и следа,

город Альдебаран.

Где ты, тот сон, что зловещ, будто вран,

знак на пути, в коем смысла на гран,

море и небо, а на земле –

травка, которая скрылась в золе,

песня Альдебаран.

Где ты, тот крик, будто кровью из ран,

пламя и старец с лицом, как шафран,

шрам, что с рожденья на каждом из нас,

краски, картина, любовный экстаз,

женщина Альдебаран.

Где ты, тот путник, бредущий в буран,

волны, что берег крушат, как таран,

лес, и речушка, и столб верстовой,

вещая птица над головой,

истина трижды и трижды обман,

Альдебаран.

Перевод с македонского 

Ольги ПАНЬКИНОЙ

Матея МАТЕВСКИЙ,

МАКЕДОНИЯ

МОРЕ

Поражённый твоим великолепием,

стою на берегу, подёрнутом росой,

озябший ранним утром.

Так близок мне твой взгляд

и дыхание твоей плоти,

и всё же я ощущаю,

что ладони мои пусты.

Море! Море!

Как ты спокойно в оправе солнца!

Зеркало простора. Улыбка глубин.

Никто не знает, что ты скрываешь

в непостижимой, недосягаемой бездне.

И что же я значу, женщина,

перед твоим морем,

я лишь мимолётный ветер,

повеявший издалече.

Я лишь пытаюсь гасить твоё волнение

и полыхание

дождём моих рук и порывом

моего тела.

В этой великой игре в прекрасное

непостоянство

ты как земля и как небо,

я тебя попираю

и заглаживаю ладонями следы

моего бесчинства,

забывшись в этой забаве,

как будто я тобой владею.

Ты же, о море, только приподнимаешь

брови,

ты ничего мне не выдашь

о своих тёмных глубинах.

Почему так быстро эта игра проходит:

дело в моей истоме или в твоей

насмешке?

И я улетаю прочь на сломанных

крыльях,

в красоте разуверившись,

игру проигравший,

в обитель вечности, откуда нет

возврата.

Ты женщина, ты остаёшься.

Ты постоянна, как море,

отданное вечно на попечение солнца.

А мы лишь ветер, заблудившийся

в своих играх,

птицы, гибнущие от собственной песни.

Перевод с македонского 

Вячеслава КУПРИЯНОВА

Тин УЕВИЧ,

ХОРВАТИЯ (1891–1955)

МОЛОДЫЕ СЛЕПЦЫ

Мои соседи слепы. В этом доме

Не спрашивай о них. Их души – волчьи.

В своей угрюмой комнате, в истоме

Своё житьё они проводят молча.

Ты слышишь землю. Всякий,

кто измерил

Простор пути – чулана и квартиры,

Сквозь пальцы мысли он на ощупь

верит,

И губит зло неведомое в мире.

За всё и мы достойны восхваленья,

И всё ж картину я стремлюсь

дополнить;

А может, платим мы за удивленье,

И душим жалость, чтоб о ней

не помнить?

Здесь свет и волны зренье отвергает,

И чувствуют едва мой слух с перстами.

Здесь цвет иного пламени сверкает

И блики солнца встретились крестами.

Ты взгляд вперяешь в свет;

и ответвленья

Угла, прихожей, комнаты и спальни –

Всё это ввысь взметнёшь

без промедленья,

Где круг и угол есть одна реальность.

Без доброты, со взглядом изваянья

Вотще чело красуется с вершины.

Когда на небе праздное сиянье,

Идти – одно стремленье у мужчины.