Литературная Газета, 6427 (№ 33-34/2013) - [36]

29 человек в 10 утра приходят на занятия, в 11.15 у них репетиция, в 14.00 она заканчивается, в 17.00 у них явка на вечерний спектакль, в 18.00 вечерний спектакль. И так каждый день. Конечно, не каждый день идет спектакль, где заняты все.

Максимально при полной занятости актер зарабатывает 22 — 23 тысячи в месяц. Бывший губернатор нам увеличил фонд заработной платы специально на стимулирующие выплаты, и мы ввели балльную систему. Один балл 40 рублей, главная роль 6 баллов. Это кажется, что 40 рублей мало, но  к  ставке 11 — 12 тысяч добавляются сумма за заработанные баллы, и получается 19 — 20 тысяч. И когда с экрана наши уважаемые мэтры говорят, что их зарплата в театре составляет 8 тысяч рублей, они лукавят. Там очень много разнообразных надбавок даже к базовой ставке, плюс баллы. Еще учитываем, что здесь в Вологде жизнь все-таки не такая дорогая, как в Москве, и получается вполне приемлемая для нормальной жизни зарплата.

-        Вполне приемлемая зарплата, интересная работа. Актеры должны быть довольны. На улице лето, вы репетируете. Уже ждете открытия сезона?

-        Сейчас все разъедутся в отпуска, а потом будет сбор труппы, вводы в спектакли — у нас два актера уходят на год служить в армию. В сентябре нас пригласили на фестиваль Вампилова в Иркутск со спектаклем «Старший сын», в ноябре у нас гастроли в Петрозаводске. Совместно с департаментом культуры мы добились получения гранта на эти гастроли — грант окупает половину всех затрат на поездку театра. Это обменные гастроли: Петрозаводский национальный театр играет на нашей сцене в сентябре, мы приезжаем к ним в ноябре.

Будем восстанавливать «Остров сокровищ», благо сохранились декорации. Нам же дают на 4 новые постановки в год 700 тысяч рублей, все дофинансирование из собственных доходов театра. А максимальная цена билета в ТЮЗ, которую мы сделали на «Алые паруса», 500 рублей. А на другие спектакли максимальная цена билета — 300 рублей, на сказки вообще 100 — 150. Мы зарабатывает лишь четвертую часть от всего бюджета театра.

Вот на сцене стоят декорации «Комедии ошибок», мы с художником Виктором Пушкиным (главный художник театра «Около дома Станиславского» Юрия Погребничко). Они привыкли там работать с подручными материалами. И он готов работать на подборе.

-        Вы отвечаете и за бюджет, и за художественную жизнь театра. Как справляетесь с такой нагрузкой?

-        Я пришел в театр не главным режиссером, а худруком, исполняющим также функции директора. И 20 лет я ставил спектакли и занимался одновременно хозяйственной деятельностью. И только два года назад позволил себе взять опытного специалиста на  должность директора. Опять же, это директор, который не управляет театром, а ведет дела театра. Первое лицо по-прежнему худрук. Пример такой организации театрального дела есть и в Москве — РАМТ.

Жизнь за те 20 лет, что я руковожу этим театром, сильно изменилась вокруг, но не внутри театра. До сих пор все мои правила, установленные в 90-е работают, и люди работают. Они учатся, они играют спектакли, и они хотят это делать. Я в 2009 ставил спектакль  в РАМТе, сложно было на репетиции собрать всех актеров сразу. Все что-то еще делают, где-то еще зарабатывают деньги, снимаются. А здесь вся их жизнь — это театр.

-        Борис Александрович, Вы готовы приглашать на постановки молодых режиссеров, недавних выпускников?

-        Я хочу работать с молодыми режиссерами, но я хочу работать с режиссерами, которые умеют работать, и за которыми не нужно заканчивать спектакль. Мне один режиссер как-то сказал: «Если будет ошибка, то пусть будет моя ошибка!» Но позвольте, я отвечаю за этот театр, за его зрителей, и совершенно не хочу позволить кому либо учиться на своих ошибках в моем театре. Я прихожу и доделываю чужую работу, довожу спектакль до того вида, в котором я могу показать его публике. Конечно, актеры должны работать не только со мной. Это правильно, когда они видят другой почерк, учатся чему-то новому.

-        Есть ли что-то, что за 22 года руководства театром Вам так и не удалось осуществить?

-        Когда меня пригласили в Вологду, это было в 1985 году, я зашел в этот зал и сказал — я хочу здесь поставить что-нибудь античное. И до сих пор так и не поставил.

Теги: Борис Гранатов , театр , Вологда

«Документальный и современный – не синонимы»

Игорь ГУСЬКОВ , программный директор международного кинофестиваля VOICES (Vologda Independent Cinema from European Screens). Живёт во Франции, для Вологды каждый год собирает программу фильмов, достойную внимания и профессионального киносообщества, и киноманов, и просто зрителей, выбирающих, чем заполнить свободный летний день и вечер.

- Мы сейчас исследуем феномен отсутствия историй в современной драматургии. Именно таких историй про сегодняшний день, которые могут именно взволновать, увлечь. И ответа пока не находим. Может быть, у вас есть рецепт? Какой должна быть история?

– Невозможно дать готовый рецепт. И уж тем более сказать, какой должна быть история. Но мне кажется, что история прежде всего должна быть чётко вписана в определённый жанр. У наших же кинематографистов, как мне кажется, существует конфликт с понятием "жанр", создание истории предполагает владение жанром, а об этом у нас часто забывают. У нас же культивируется странное понятие «авторское кино». Для меня оно остаётся загадкой. Что же это такое на самом деле? Как если бы триллеры Хичкока создавал не автор. Или как если бы за авантюрными лентами Спилберга невозможно было разглядеть наличие автора и его авторской позиции. Так что же такое авторское кино? Под этим термином можно скрыть невнятное и никому, кроме автора, не нужное некое киновысказывание. Есть жанры, внутри жанров есть и хорошее кино, и слабое кино, и с особым авторским взглядом. Но жанр-то должен быть.