Лисица и виноград - [6]

Волк, слыша это все, не шел бы, а летел;

            И лес ему так омерзел,

Что про него уж он и думать не хотел;

И всех волков себя счастливее считает.

Вдруг на Собаке он дорогой примечает,

        Что с шеи шерсть у ней сошла.

                «А это что такое,

                Что шея у тебя гола?» –

                «Так, это ничего, пустое».

«Однако нет, скажи». – «Так, право, ничего.

                        Я чаю,

                Это оттого,

    Когда я иногда на привязи бываю».

    «На привязи? – тут Волк вскричал. –

    Так ты не все живешь на воле?»

«Не все. Да полно, что в том нужды?» – Пес сказал.

«А нужды столько в том, что не хочу я боле

    Ни за́ что всех пиров твоих:

        Нет, воля мне дороже их;

А к ней на привязи, я знаю, нет дороги!»

    Сказал, и к лесу дай Бог ноги.

Карман Перевод О. Чюминой

Однажды объявил Юпитер всемогущий:

    – Пускай все то, что дышит и живет,

К подножью моему предстанет в свой черед.

И если чем-либо в природе, им присущей,

        Хотя один доволен не вполне –

Пусть безбоязненно о том заявит мне:

    Помочь беде согласен я заране.

            По праву слово Обезьяне

            Предоставляю я. Взгляни

    На остальных зверей, наружность их сравни

С твоею собственной. Довольна ль ты собою?

            – А почему же нет?

            Я не обижена судьбою! –

            Она промолвила в ответ. –

        И, кажется, ничем других не хуже.

А вот в Медведе все настолько неуклюже,

Что братцу моему дала бы я совет,

Чтоб он не дозволял писать с себя портрет! –

Тут выступил Медведь, – но от него напрасно ждали жалоб;

            Найдя, что сам сложен прекрасно он,

Глумился он над тем, как безобразен Слон:

– Вот уши уменьшить кому не помешало б,

            Прибавив кое-что к хвосту! –

Не лучше в свой черед отнесся Слон к Киту:

    На вкус его тот слишком был громаден.

            А Муравей, в сужденьях беспощаден,

                Нашел, что Клещ чрезмерно мал

            (Себя же самого гигантом он считал).

                Так, выслушав всех нелицеприятно,

Довольный, отослал Юпитер их обратно.

                            Но люди более всего

Явились тут в суждениях нелепы,

Себе прощая все, другим же – ничего…

Мы к собственным порокам слепы,

А для грехов чужих имеем рысий взгляд.

                Всех на один и тот же лад

            Нас мастер вылепил: свои изъяны

                Подалее от глаз

            Мы прячем в задние карманы,

Грехи же ближнего мы носим напоказ.

Ласточка и Птички Перевод И. Дмитриева

Летунья Ласточка и там, и сям бывала,

                   Про многое слыхала,

                   И многое видала,

                       А потому она

                   И боле многих знала.

                       Пришла весна,

И стали сеять лен. «Не по сердцу мне это! –

            Пичужечкам она твердит. –

Сама я не боюсь, но вас жаль; придет лето,

И это семя вам напасти породит,

                   Произведет силки и сетки,

                   И будет вам виной

                   Иль смерти, иль неволи злой;

                   Страшитесь вертела и клетки!

Но ум поправит всё, и вот его совет:

Слетитесь на загон и выклюйте все семя».

«Пустое! – рассмеясь, вскричало мелко племя. –

Как будто нам в полях другого корма нет!»

   Чрез сколько дней потом, не знаю,

       Лен вышел, начал зеленеть,

       А Птичка ту же песню петь:

«Эй, худу быть! еще вам, Птички, предвещаю:

       Не дайте льну созреть;

Вон с корнем! или вам придет дождаться лиха!»

   «Молчи, зловещая вралиха! –

       Вскричали Птички ей. –

Ты думаешь, легко выщипывать все поле!»

   Еще прошло десяток дней,

       А может и гораздо боле;

               Лен вырос и созрел.

   «Ну, Птички, вот уж лен поспел;

               Как хо́чете меня зовите, –

   Сказала Ласточка, – а я в последний раз

       Еще пришла наставить вас:

               Теперь того и ждите,

Что пахари начнут хлеб с поля убирать,

       А после с вами воевать:

Силками вас ловить, из ружей убивать

               И сетью накрывать;

           Избавиться такого бедства

           Другого нет вам средства,

Как дале, дале прочь. Но вы не журавли,

           Для вас ведь море – край земли;

           Так лучше ближе приютиться,

Забиться в гнёздышко, да в нем не шевелиться».

           «Пошла, пошла! других стращай

               Своим ты вздором! –

           Вскричали Пташечки ей хором. –

           А нам гулять ты не мешай!»

И так они в полях летали, да летали,

               Да в клетку и попали.

       Всяк только своему рассудку вслед идет:

       А верует беде не прежде, как придет.

Городская и полевая Крысы Перевод Г-та

Однажды Крыса городская

На пир к себе землячку позвала.

        Землячка ж та была

        Провинциалка – Крыса полевая.

Вот гостья в барский дом является на зов.

    Там в зале, на ковре французском,

        Хозяйка ждет ее. Обед уже готов,

            И счету нет всем яствам и закускам.

                Какая роскошь! подлинно что рай!

С господского стола за месяц все объедки

    Приберегла хозяйка для соседки –

            Что хочешь, то и выбирай!

    Тут, насказав любезностей несчетно

        И весело болтая всякий вздор,

            Уселись Крысы на ковер

        И принялись за яства беззаботно.