Линия Ветра - [30]

А ведь где-то там раскинулась и страна лэрриек.

— О чем ты думаешь, капитан? — поинтересовался Арчи, с удовольствием попыхивая трубкой.

— О Малахан, — честно признался Северный.

И еще о том, что если Шах целенаправленно шел в Бель-Балан, то он вполне мог рискнуть и срезать путь как раз возле их границ. На такое, конечно, пойдет только сумасшедший или отчаявшийся самоубийца, но как раз таки это и можно сказать о человеке, рискнувшем украсть жену у Северного Ветра.

Велен поежился. Даже не будь у него за плечами столкновений с Малахан, он бы ни за что не пожелал вести корабль мимо лэррийских владений, тем более в сезон. Вряд ли Шах пойдет на это с такой ценной «куклой» на борту. По крайней мере, очень хотелось в это верить.

— И что вы тогда с ней не поделили, а, Ветер? — судя по голосу, эльфу было безумно любопытно узнать ответ.

— Сначала одну дорогую игрушку, — пожал плечами капитан. — А потом вторую. Вернее, потом игрушка не согласилась считать себя игрушкой и очень обиделась.

Арчи усмехнулся, выпуская несколько колечек дыма.

— Женщины…

Велен кивнул, мол, — а что делать-то? — и отвернулся от окружающего пейзажа. От его бдительного ока не ускользнула бы ни одна огреха, если бы такие в этот момент имелись. Но их не было.

— Най-на-ра-на-ра-най, — после короткого молчания замурлыкал себе под нос Северный. — На-ра-най-най-на…

Мелодия, которую Лэо сочинил когда-то для одного из королевских балов, была настолько запоминающейся, что вскоре менестрелю пришлось перекладывать ее для голоса и писать слова. Текст, конечно, был под стать музыке: достойный королей и прилипчивый, как молодые ольховые листочки. Впрочем, это продлилось недолго: мотив так полюбился обычным горожанам, что в конце концов Дана переработала народное творчество, получив еще один вариант, повествующий уже не о древних подвигах и извечной северной гордости, а о талантливом и бесшабашном маге, который искренне любил шляться по трактирам, но всегда приходил на помощь всем, кому она была необходима. И вот пару дней назад Цереро исполнил третью, пиратскую версию, похожую на традиционные песни-заговоры, именуемые «ловцами ветра».

Но рефрен «най-на-ра», по которому все эти песни получили свое название, оставался неизменным.

— Най-на-ра-на-ра-най… — ветер подхватил мотив, запутал его в парусах, обвил, как шелковой лентой. На мгновение зависла абсолютная тишина, а затем все снова пришло в движение, но уже в ином, подстроившемся ритме. Велен и раньше не сомневался, что Золотой Голос Ардары создал очередной шедевр на грани магии, а теперь убедился окончательно.

Оглянувшись, он поискал глазами юнгу.

— Щенок, гитару мне!

Мальчишка метнулся в каюту — и вот уже бережно протянул капитану преподнесенный Даной подарок. Темно-коричневая дека блеснула на солнце, Северный устроился поудобнее, раз прошелся пальцами по струнам, проверяя, не расстроена ли — и над водой понеслось уже в полный голос:

— Най-на-ра-на-ра-най…

У Его ар-Высочества был самый чудесный голос из всех, которые Интар слышала в своей жизни. От него по коже бежали мурашки, а в груди разливалось сладкое тепло. Да, не родись Велемир Свель-Рег в семье человеческих королей и получи он ту долю эльфийской крови, которую заслуживает — был бы менестрелем. Это чувствовала не только сама Интар: все члены команды, оказавшиеся поблизости, так или иначе подхватили песню, которую пел ар-принц.

— Най-на-ра-на-ра-най… — слов эльфийка не знала, но вот этот повторяющийся мотив слышала уже несколько раз. Хотелось подпеть, но что-то мешало.

Когда песня закончилась, эльфийка не сдержала разочарованного вздоха. Вряд ли Его ар-Высочество споет еще что-нибудь.

— Да… — как и когда вампирша оказалась рядом, Интар в очередной раз не заметила. Телепортируются они все время, что ли?! — Красавец мужчина, жаль, не вампир.

— Хвала Лиоту! — вырвалось у эльфийки.

Алая расхохоталась.

— Я смотрю, кое-кто тут зазнался и страдает расовой нетерпимостью. Милая, что ты имеешь против вампиров?

— Это вам не Ромэн, чтобы наследник престола ходил с клыками во рту, — напомнила Интар.

— У этого формального не-наследника и так клыков достаточно, — Алая и не думала прекращать смеяться. — Если попросишь, он с удовольствием тебе их продемонстрирует. Одной, вон, уже продемонстрировал.

— Жене? — сердце замерло.

— Жене… Жене — само собой, конечно. И не только своей.

Какими же сладкими бывают обычные на вид слова!

— Не только своей?

— В свое время клыки Его пиратского Высочества очень впечатлили принцессу Шейну.

Интар пренебрежительно фыркнула. Где она, а где эта рыжая девчонка!

— Интар! — кричали с кормы, а это могло значить только одно: настало время ежедневного урока фехтования, как будто их в монастыре было мало! Эльфийка вздохнула и обреченно пошла туда, откуда прозвучал голос.

Время перестало быть чем-то поддающимся измерению. Сначала Таисс еще пыталась как-то определить хотя бы время суток, но нейсферил обрубил все звериные инстинкты, на которые она обычно полагалась. Поэтому теперь дриада засыпала, когда хотела, просыпалась, съедала очередную порцию безвкусного супа или каши, заставляла себя хоть как-то медитировать и разминать мышцы, сидела, слушая «дыхание» корабля, разговаривала со стенами и засыпала снова, мечтая о еще одном оглушающем заклятье на свою голову, чтобы придти в себя уже в порту. Хуже всего были не цепи и даже не нейсферил, удушающее действие которого все не наступало и не наступало, а вынужденное одиночество и замкнутый полумрак каземата.