Лили Марлен. Пьесы для чтения - [53]

Шрифт
Интервал
): Господин капитан просит срочно принять его по важному делу. (Громким шепотом). Немедленно.

Дон Гуан (весело, ко всем): Что за удачный сегодня выдался денек! Гуан нынче просто нарасхват!… Ну? Кого еще нам ждать сегодня? (Лепорелло). Ну, проси. Проси.


Лепорелло исчезает.


Клеопатра (тревожно): Папа!

Дон Гуан: Что, дочка?

Клеопатра: Прислушайся к моим словам, папа. Мир немного изменился, пока ты сидел здесь в четырех стенах.

Дон Гуан (беспечно): Хорошо, дочка.

Фергиналь (негромко): И к моим.

Дон Гуан: Непременно. (Возвращается за стол).


В кабинет входит капитан Диего де Кальво.


Капитан: Капитан Диего де Кальво, к господину Гуану, по поручению его светлости, господина бургомистра… Сударыня… (Раскланивается с Клеопатрой, затем с остальными).

Дон Гуан (стоя за столом): Рад вас приветствовать, господин капитан. Проходите и располагайтесь, где вам будет удобно.


Клеопатра садится в кресло, напротив нее садится Диего де Кальво. Фергиналь и Зять остаются стоять.


Лепорелло! (Делает знак Лепорелло. Тот быстро ставит на стол чистый бокал и наливает в него вино. Капитану). Мне, кажется, знакомо ваше имя, капитан. Не ваш ли это батюшка отличился в Турецкой компании, – вот, только, позабыл в каком же это году?

Капитан (откашлявшись, смущен): Так точно. Мой… Вы, стало быть, были знакомы?

Дон Гуан (покосившись на Лепорелло): Боюсь, несколько опосредствованно, так сказать… Надеюсь, с ним все в порядке?

Капитан: Он умер, сударь.

Дон Гуан: Какое несчастье!.. (Фергиналю). Видите, Фергиналь, смерть не щадит даже героев… (Капитану). Выпейте вина, капитан.

Капитан: Увы, ваша милость. Я на службе.

Дон Гуан: Так выпейте его с еще большим удовольствием. Ведь запретный плод сладок.

Капитан: Вижу, вы уговорите черта, если захотите. (Берет бокал). Здоровье присутствующих.

Дон Гуан (поднимая свой бокал): И ваше. (Пригубив, ставит свой бокал на стол). Так какими же известиями, говорите вы, хочет нас порадовать их светлость?

Капитан (откашлявшись): Господин бургомистр настоятельно просит вашу милость прибыть к нему завтра между семнадцатым и восемнадцатым часом. (Понизив голос, доверительно). Говоря между нами, сударь, он очень недоволен.

Дон Гуан (в сторону, со странной усмешкой): Какое, черт возьми, приятное известие!.. (Фергиналю): Вы слышали?.. Господин бургомистр изволили гневаться. (Капитану). Вы сказали очень, капитан?

Капитан: Просто рвет и мечет.

Дон Гуан: Так передайте же его светлости, что это никуда не годится, потому что может плохо отразиться на его больной печени… Каков же предмет его недовольства?

Капитан: Боюсь, это вы, сударь.

Дон Гуан: Я?.. (Со смехом). Ах, Боже мой!.. Да, разве у его светлости нет других забот, кроме какого-то Дон Гуана? (Смеется).

Клеопатра (негромко): Папа!

Дон Гуан: Впрочем, передайте их светлости, что я приложу все силы, чтобы не опоздать.

Клеопатра: Папа!

Дон Гуан: Еще вина, капитан?

Капитан (уже было поднявшись со своего места): Решительно не откажусь. (Вновь садиться).

Клеопатра: Папа!

Дон Гуан (наливая вино): Это моя дочь. Она хочет сказать, что если я не одумаюсь, их светлость прикажет заковать меня в кандалы и выслать из города. Но почему-то мне кажется, что он только немного пожурит меня за мои невинные заблуждения… Что скажете, господин капитан?

Клеопатра: Это не смешно, папа! Ты плохо представляешь себе, сколько людей в этом городе до сих пор мечтают свести с тобой счеты!

Капитан: Говоря со всей откровенностью, сударь, ваша дочь права. (Подняв бокал). Ваше здоровье… (Пьет).


Короткая пауза.


Когда я проезжал сейчас мимо центральной площади, там как раз ждали проповедь брата Филиппа. Можете представить, народу собралось, что в твой театр!.. Похоже, полгорода пришло, чтобы послушать, как он будет перемывать вам косточки!

Дон Гуан: Я что-то не совсем понимаю, капитан… (Обернувшись к Фергиналю, немного раздраженно). Вы слышали, мой друг?.. Какой-то мошенник собирает толпу, чтобы поделиться с ней своими соображениями о Дон Гуане?.. (Капитану). Да, кто он, разрази меня черт, такой!

Фергиналь: Он святой, любезный друг.

Дон Гуан: Святой? Вы это серьезно?

Фергиналь: Святой или что-то в этом роде. Спросите-ка лучше у господина капитана.


Дон Гуан вопросительно смотрит на Капитана.


Капитан: Истинная правда, сударь. Святее не бывает… С тех самых пор, как господина бургомистра переизбрали по его молитве на четвертый срок, весь город стал почитать его не меньше самого апостола Павла. (Понизив голос). Говорят, что он любого человека видит насквозь, – все его грехи, я уж и не говорю о мелких прегрешениях!.. А ведь совсем еще мальчишка. (Совсем тихо). Между нами говоря – сопляк!

Зять (неожиданно вмешиваясь в разговор, волнуясь): Я слышал, что однажды его одновременно видели в двух разных местах! (Восторженно). Представьте: в один и тот же час и в двух совершенно разных местах!

Капитан (с сомнением): Очень может быть, сударь.

Дон Гуан (сухо): Меня тоже довольно часто видели в двух, а то и в трех разных местах одновременно. Но, ей-Богу, было бы большим преувеличением объявить меня после этого святым.

Клеопатра (неожиданно и звонко): Папа!… Опомнись! Неужели же ты до сих пор не можешь понять, чем это тебе грозит?.. (

Продолжить чтение
Еще от автора Константин Маркович Поповский
Фрагменты и мелодии. Прогулки с истиной и без

Кажущаяся ненужность приведенных ниже комментариев – не обманывает. Взятые из неопубликованного романа "Мозес", они, конечно, ничего не комментируют и не проясняют. И, тем не менее, эти комментарии имеют, кажется, одно неоспоримое достоинство. Не занимаясь филологическим, историческим и прочими анализами, они указывают на пространство, лежащее за пространством приведенных здесь текстов, – позволяют расслышать мелодию, которая дает себя знать уже после того, как закрылся занавес и зрители разошлись по домам.

Моше и его тень. Пьесы для чтения

"Пьесы Константина Поповского – явление весьма своеобразное. Мир, населенный библейскими, мифологическими, переосмысленными литературными персонажами, окруженными вымышленными автором фигурами, существует по законам сна – всё знакомо и в то же время – неузнаваемо… Парадоксальное развитие действия и мысли заставляют читателя напряженно вдумываться в смысл происходящего, и автор, как Вергилий, ведет его по этому загадочному миру."Яков Гордин.

Мозес

Роман «Мозес» рассказывает об одном дне немецкой психоневрологической клиники в Иерусалиме. В реальном времени роман занимает всего один день – от последнего утреннего сна главного героя до вечернего празднования торжественного 25-летия этой клиники, сопряженного с веселыми и не слишком событиями и происшествиями. При этом форма романа, которую автор определяет как сны, позволяет ему довольно свободно обращаться с материалом, перенося читателя то в прошлое, то в будущее, населяя пространство романа всем известными персонажами – например, Моисеем, императором Николаем или юным и вечно голодным Адольфом, которого дедушка одного из героев встретил в Вене в 1912 году.

Монастырек и его окрестности… Пушкиногорский патерик

Патерик – не совсем обычный жанр, который является частью великой христианской литературы. Это небольшие истории, повествующие о житии и духовных подвигах монахов. И они всегда серьезны. Такова традиция. Но есть и другая – это традиция смеха и веселья. Она не критикует, но пытается понять, не оскорбляет, но радует и веселит. Но главное – не это. Эта книга о том, что человек часто принимает за истину то, что истиной не является. И ещё она напоминает нам о том, что истина приходит к тебе в первозданной тишине, которая все еще помнит, как Всемогущий благословил день шестой.

Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба

Автор не причисляет себя ни к какой религии, поэтому он легко дает своим героям право голоса, чем они, без зазрения совести и пользуются, оставаясь, при этом, по-прежнему католиками, иудеями или православными, но в глубине души всегда готовыми оставить конфессиональные различия ради Истины. "Фантастическое впечатление от Гамлета Константина Поповского, когда ждешь, как это обернется пародией или фарсом, потому что не может же современный русский пятистопник продлить и выдержать английский времен Елизаветы, времен "Глобуса", авторства Шекспира, но не происходит ни фарса, ни пародии, происходит непредвиденное, потому что русская речь, раздвоившись как язык мудрой змеи, касаясь того и этого берегов, не только никуда не проваливается, но, держась лишь на собственном порыве, образует ещё одну самостоятельную трагедию на тему принца-виттенбергского студента, быть или не быть и флейты-позвоночника, растворяясь в изменяющем сознании читателя до трепетного восторга в финале…" Андрей Тавров.

Дом Иова. Пьесы для чтения

"По согласному мнению и новых и древних теологов Бога нельзя принудить. Например, Его нельзя принудить услышать наши жалобы и мольбы, тем более, ответить на них…Но разве сущность населяющих Аид, Шеол или Кум теней не суть только плач, только жалоба, только похожая на порыв осеннего ветра мольба? Чем же еще заняты они, эти тени, как ни тем, чтобы принудить Бога услышать их и им ответить? Конечно, они не хуже нас знают, что Бога принудить нельзя. Но не вся ли Вечность у них в запасе?"Константин Поповский "Фрагменты и мелодии".

Рекомендуем почитать
Воскресное дежурство

Рассказ из журнала "Аврора" № 9 (1984)

Юность разбойника

«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.

Нарушитель спокойствия

Впервые на русском — зрелый роман автора прославленной «Дороги перемен» — книги, которая вошла в шорт-лист Национальной книжной премии США и послужила основой недавно прогремевшего фильма Сэма Мендеса с Леонардо Ди Каприо и Кейт Уинслет в главных ролях (впервые вместе после «Титаника»!). Кейт Аткинсон называла Йейтса «реалистом высшей пробы, наследником Хемингуэя», а Sunday Telegraph — «одним из величайших американских писателей двадцатого века». Итак, познакомьтесь с Джоном Уайлдером. Казалось бы, ему не на что жаловаться: успешная карьера в рекламном бизнесе, любящая жена, растущий сын, квартира на Манхэттене, даже загородный дом; каждый вечер — деловой ужин с партнерами, каждый уик-энд — коктейль с друзьями.

Теплый лед

В книгу вошли рассказы, посвященные участию болгарской Народной армии в боевых действиях против гитлеровских войск на заключительном этапе второй мировой войны, партизанскому движению в Болгарии, а также жизни и учебе ее воинов в послевоенный период. Автор рисует мужественные образы офицеров и солдат болгарской Народной армии, плечом к плечу с воинами Советской Армии сражавшихся против ненавистного врага. В рассказах показана руководящая и направляющая роль Болгарской коммунистической партии в строительстве народной армии. Книга предназначена для массового читателя.

Проза жизни

Новая книга В. Фартышева состоит из повестей и рассказов. В повести «История одной ревизии» поднимаются крупные и острые проблемы в современной экономике и управлении, исследуются идейные и нравственные позиции молодых ревизоров, их борьба с негативными явлениями в обществе. Повесть «Белоомут» и рассказы посвящены экологическим и морально-нравственным проблемам.

Гамбит всемогущего Дьявола

Впервые в Российской фантастике РПГ вселенского масштаба! Технически и кибернетически круто продвинутый Сатана, искусно выдающий себя за всемогущего Творца мирозданий хитер и коварен! Дьявол, перебросил интеллект и сознание инженера-полковника СС Вольфа Шульца в тело Гитлера на Новогоднюю дату - 1 января 1945 года. Коварно поручив ему, используя знания грядущего и сверхчеловеческие способности совершить величайшее зло - выиграть за фашистов вторую мировую войну. Если у попаданца шансы в безнадежном на первый взгляд деле? Не станет ли Вольф Шульц тривиальной гамбитной пешкой?