Лили Марлен. Пьесы для чтения - [47]

Шрифт
Интервал
Фергиналю). Вот эта, к примеру, не позволяла дотронуться до себя прежде, чем я не обещал ей какой-нибудь подарок. (Поворачивает другой портрет). А этой доставляло удовольствие, когда ее муж торчал под моими окнами, в то время, как она находилась у меня. (Поворачивая один за другим стоящие портреты). Эта как-то потребовала чтобы мы занимались любовью втроем: она, я и ее кучер… Эта отравилась, после того, как не смогла занять первое место в каком-то конкурсе… Ну, а эта донесла на меня, когда узнала, что меня ищет полиция… Загляните в эти невинные глаза, Фергиналь.

Фергиналь: Какая милая мордашка.

Дон Гуан (продолжая выставлять один портрет за другим): Вот эта таскала в сумочке «Кама сутру» и требовала, чтобы я любил ее строго по правилам… А эта каждый раз занималась самобичеванием и клялась, что мы видимся в последний раз, что, впрочем, не мешало ей стонать от наслаждения и не опаздывать на следующую встречу… Эта украла у меня фамильный перстень, да в придачу, все столовое серебро… Вам этого мало?.. Сделайте милость! (Поворачивая следующий портрет). Вот эта страстно молилась, чтобы, упаси Бог, не забеременеть, а уж, заодно, просила Создателя, чтобы Он поскорее избавил ее от старика-мужа… Эта, не переставая, сплетничала, так что я всегда был в курсе всех городских скандалов… Эта?.. Ну, эта просто отравила своего слугу, чтобы он не сболтнул лишнего… А эта оказалась в моих объятиях только затем, чтобы не отстать от своей подруги…Вот эта изводила меня рассказами о жизни святых подвижников… Ну, а эта не могла жить без подарков.

Фергиналь (наливая себе вина): Вы повторяетесь, дорогой Гуан.

Дон Гуан: Не я, любезный друг. Жизнь. Она скучна и неизобретательна, словно старая кокотка. (Швырнув последний портрет, возвращается в кресло и наливает себе вина).


Короткая пауза.


Фергиналь (осторожно): И все-таки мне хотелось бы надеяться, что ничего из того, что вы здесь только что перечислили, ни в коем случае не будет упущено.

Дон Гуан (сухо): Да разве дело в этом?.. (Укоризненно). Послушайте, дорогой Фергиналь… Или вы думаете, что я пишу для того, чтобы сводить с кем-то счеты или, упаси Боже, оправдываться?.. Вы ведь так не думаете, черт возьми? (Пьет).

Фергиналь: О, я-то, конечно, нет. А вот у ваших врагов все равно останутся на руках сильные козыри. Они никогда не откажут себе в удовольствии сказать вам: «Как? Да разве вы сами были святым и непорочным?»

Дон Гуан (поставив бокал на стол, равнодушно): А вот это, черт возьми, пусть заботит не вас и не меня, а тех, кому пришло время освободиться от воспоминаний, связанных с именем Дон Гуана!

Фергиналь (улыбаясь): Браво, любезный друг, браво!.. Как это на вас похоже! Вместо аргументов, взять и просто проткнуть противника шпагой!.. Вы бесстрашный человек, дон. (С бокалом вина в руке, подходит к сидящему Дон Гуану. Встав чуть позади его кресла иоблокотившись о спинку). И все же я осмелюсь попросить вас об одном одолжении. Знаете что? Будьте попроще. Побольше махайте шпагой и поменьше задавайтесь вопросами, на которых нет ответов. К чему эти длинные рассуждения о природе любви или о метафизике чувств, которые я нашел в вашем сочинении? Ну, какая такая метафизика в наше-то с вами время? Читателю хочется совсем другого. Он хочет слышать, как щелкают застежки, и шелестит сбрасываемая одежда. Ну и, конечно, как скрипит кровать. Скрип-скрип-скрип… Говорю вам это, как издатель, который знает свое дело… Вот только имейте в виду: кровать должна скрипеть плавно и мелодично, иначе читатель выбросит вашу книгу, не добравшись и до середины… Будьте здоровы, дон. (Чокнувшись с Дон Гуаном, пьет).

Дон Гуан: Будьте здоровы. (Пьет).


Короткая пауза.


(Поставив бокал на стол). А вы, кажется, не очень-то жалуете своего читателя, любезный друг.

Фергиналь (отходя от кресла Дон Гуана, сердито): А зачем же мне его, скажите, жаловать, любезный друг? Он просто скотина, уж можете мне поверить. Скотина и ничего больше. Прожорливое и ненасытное животное, которое сожрет все, что бы вы ему ни подсунули… (Идет по сцене). Возможно, вы не знаете, но за тридцать лет, что я имею с ним дело, я издал почти три сотни книг. Целую библиотеку! Книги о вкусной и здоровой пище. Книги о любви. Романы о падших монахинях и романы о проститутках, вставших на путь исправления. Истории о путешествиях на Луну и истории об ангелах. Биографии великих святых и великих мошенников. Советы домохозяйкам и сборники нравоучений. Сонники. Лечебники. Философские трактаты. Стихи. Проза… Боже мой! Люди читают все. Решительно все, без разбора!.. Случается, они даже плачут или негодуют, но, как правило, это длится недолго и не имеет никаких серьезных последствий, если, конечно, не принимать за них расстройства желудка или небольшую бессонницу… Они охотно сожрут и вашу книгу, дорогой мой дон, и, разумеется, безо всякого для себя вреда. Их желудок не переносит только одного – чувства голода. Вот когда они приходят в ярость и готовы сожрать даже самого Создателя!

Дон Гуан (с удивлением): Вы сегодня прямо какой-то Демосфен, ей-Богу. Уж не влюбились ли вы чего доброго?

Продолжить чтение
Еще от автора Константин Маркович Поповский
Фрагменты и мелодии. Прогулки с истиной и без

Кажущаяся ненужность приведенных ниже комментариев – не обманывает. Взятые из неопубликованного романа "Мозес", они, конечно, ничего не комментируют и не проясняют. И, тем не менее, эти комментарии имеют, кажется, одно неоспоримое достоинство. Не занимаясь филологическим, историческим и прочими анализами, они указывают на пространство, лежащее за пространством приведенных здесь текстов, – позволяют расслышать мелодию, которая дает себя знать уже после того, как закрылся занавес и зрители разошлись по домам.

Моше и его тень. Пьесы для чтения

"Пьесы Константина Поповского – явление весьма своеобразное. Мир, населенный библейскими, мифологическими, переосмысленными литературными персонажами, окруженными вымышленными автором фигурами, существует по законам сна – всё знакомо и в то же время – неузнаваемо… Парадоксальное развитие действия и мысли заставляют читателя напряженно вдумываться в смысл происходящего, и автор, как Вергилий, ведет его по этому загадочному миру."Яков Гордин.

Мозес

Роман «Мозес» рассказывает об одном дне немецкой психоневрологической клиники в Иерусалиме. В реальном времени роман занимает всего один день – от последнего утреннего сна главного героя до вечернего празднования торжественного 25-летия этой клиники, сопряженного с веселыми и не слишком событиями и происшествиями. При этом форма романа, которую автор определяет как сны, позволяет ему довольно свободно обращаться с материалом, перенося читателя то в прошлое, то в будущее, населяя пространство романа всем известными персонажами – например, Моисеем, императором Николаем или юным и вечно голодным Адольфом, которого дедушка одного из героев встретил в Вене в 1912 году.

Монастырек и его окрестности… Пушкиногорский патерик

Патерик – не совсем обычный жанр, который является частью великой христианской литературы. Это небольшие истории, повествующие о житии и духовных подвигах монахов. И они всегда серьезны. Такова традиция. Но есть и другая – это традиция смеха и веселья. Она не критикует, но пытается понять, не оскорбляет, но радует и веселит. Но главное – не это. Эта книга о том, что человек часто принимает за истину то, что истиной не является. И ещё она напоминает нам о том, что истина приходит к тебе в первозданной тишине, которая все еще помнит, как Всемогущий благословил день шестой.

Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба

Автор не причисляет себя ни к какой религии, поэтому он легко дает своим героям право голоса, чем они, без зазрения совести и пользуются, оставаясь, при этом, по-прежнему католиками, иудеями или православными, но в глубине души всегда готовыми оставить конфессиональные различия ради Истины. "Фантастическое впечатление от Гамлета Константина Поповского, когда ждешь, как это обернется пародией или фарсом, потому что не может же современный русский пятистопник продлить и выдержать английский времен Елизаветы, времен "Глобуса", авторства Шекспира, но не происходит ни фарса, ни пародии, происходит непредвиденное, потому что русская речь, раздвоившись как язык мудрой змеи, касаясь того и этого берегов, не только никуда не проваливается, но, держась лишь на собственном порыве, образует ещё одну самостоятельную трагедию на тему принца-виттенбергского студента, быть или не быть и флейты-позвоночника, растворяясь в изменяющем сознании читателя до трепетного восторга в финале…" Андрей Тавров.

Дом Иова. Пьесы для чтения

"По согласному мнению и новых и древних теологов Бога нельзя принудить. Например, Его нельзя принудить услышать наши жалобы и мольбы, тем более, ответить на них…Но разве сущность населяющих Аид, Шеол или Кум теней не суть только плач, только жалоба, только похожая на порыв осеннего ветра мольба? Чем же еще заняты они, эти тени, как ни тем, чтобы принудить Бога услышать их и им ответить? Конечно, они не хуже нас знают, что Бога принудить нельзя. Но не вся ли Вечность у них в запасе?"Константин Поповский "Фрагменты и мелодии".

Рекомендуем почитать
3 ½. С арестантским уважением и братским теплом

В декабре 2014 года братья Олег и Алексей Навальные были осуждены по «делу "Ив Роше"». Алексей получил 3½ года условно, Олег — 3½ года колонии. Европейский суд по правам человека признал приговор произвольным и необоснованным, но Олег отсидел весь срок, 1278 дней. В этой книге, большая часть которой была написана в колонии, он изложил все, что произошло с ним за это время. И снабдил рассказ подробнейшими схемами и иллюстрациями. Из нее можно узнать, чем «красная» зона отличается от «черной», зачем в тюрьме нужны простыни и полотенца, что такое СУС, БУР и АУЕ, куда прятать сим-карту при обыске и почему Чубакка стал осужденным.

Гамбит всемогущего Дьявола

Впервые в Российской фантастике РПГ вселенского масштаба! Технически и кибернетически круто продвинутый Сатана, искусно выдающий себя за всемогущего Творца мирозданий хитер и коварен! Дьявол, перебросил интеллект и сознание инженера-полковника СС Вольфа Шульца в тело Гитлера на Новогоднюю дату - 1 января 1945 года. Коварно поручив ему, используя знания грядущего и сверхчеловеческие способности совершить величайшее зло - выиграть за фашистов вторую мировую войну. Если у попаданца шансы в безнадежном на первый взгляд деле? Не станет ли Вольф Шульц тривиальной гамбитной пешкой?

Переломленная судьба

«Переломленная судьба» (2015) — новейший из романов китайского писателя Дун Си (р. 1966) и первое из его произведений, переведенное на русский язык. В центре повествования судьба молодого человека из сельской глубинки, по роковому стечению обстоятельств не поступившего в университет и ставшего гастарбайтером, но не оставившего мечты если не выйти в люди самому, то вывести туда своего сына. Это пронзительная история о противостоянии человека обществу, семье и самому себе, ставящая вопросы о смысле существования.

Новые кроманьонцы. Воспоминания о будущем. Книга 1

Если вы хотите иметь не только приятное, но и полезное чтение, хотите расширить свой кругозор – прочтите эту книгу.Вы погрузитесь в таинственный мир будущего и проживёте с его героями бурную и интересную жизнь в грядущем столетии!

Рок-н-ролл мертв

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

По любви

Прозаик Эдуард Поляков очень любит своих героев – простых русских людей, соль земли, тех самых, на которых земля и держится. И пишет о них так, что у читателей душа переворачивается. Кандидат филологических наук, выбравший темой диссертации творчество Валентина Распутина, Эдуард Поляков смело может считаться его достойным продолжателем.