Ликующий джинн - [55]

Славик решил не обращать внимания на Нинкины реплики.

— На других планетах цивилизация может быть выше, чем у нас…

— Это как?

— Ну вот смотри: раньше телевизоров не было, а потом их придумали. Раньше были черно-белые, а сейчас о них и забыли.

— У нас черно-белый…

— Раньше были керогазы, а теперь у всех газовые плиты.

— Бабка говорит, что все равно на шестке вкуснее получается.

— Это и называется ци-ви-ли-за-ци-я. А на других планетах о телевизорах и думать забыли. У них, может, дикторы, за стол вместе со всеми садятся и новости попутно рассказывают.

— Придумываешь, наверно?

— Придумываю. Я ведь на других планетах не бывал. Но я совсем не об этом. Мы на другие планеты летать пока не можем, а те живые существа — могут.

— Здесь и про это слыхали.

— И вот представь себе: в твоем дворе появился инопланетянин. Что ты будешь делать?

— А на кого он похож? Уродина, каких по телеку показывают?

— Да нет! На тебя, на меня. Только роста другого — то ли большой, то ли маленький.

— С твоих кукол, что ли?

— Ну, с моих кукол. Так что ты будешь делать?

— А он не вредный?

Вопрос был важный.

— Я же сказал тебе: у них цивилизация выше, и они не могут быть вредными. Это только у американцев все пришельцы злые. Инопланетяне на самом деле добрые.

— Это хорошо, — успокоилась Нинка. — У твоего пришельца попросить что-нибудь можно?

— Наверно… Но я ведь у тебя о другом спросил: что бы ты делала, если б увидела у себя во дворе пришельца?

— Испугалась бы, — призналась Нинка.

— А потом?

— Потом? Дак что потом. Не знаю я… А что с ним делать? Он по-нашему говорит?

— Говорит. Они любой язык сразу выучивают.

— А одет как?

— Ну, он вроде как в спортивном костюме.

— Увидь его бабка, разворчалась бы куда там: опять дачник за солью пришел! Или про молоко спрашивать.

— Нин, а ты, ты что бы делала?

— Ой, да не знаю я, что с пришельцами делают! — Нинка тут всплеснула руками. — Даже и думать об этом не хочу, будто у меня других забот нет. Вот пристал так пристал! — Тут она вскочила. — У меня дел полно, а у него только пришельцы на уме! Сам с ними разбирайся!

Калитку Нинка назло оставила открытой, а свою, наоборот, захлопнула. С крыльца же напоследок бросила:

— Иди лучше жуков пособирай, а то сидит и голову людям морочит! — И еще одной дверью хлопнула.

На Славика после Нинкиных слов навалилась такая обида, такая тоска, что хоть плачь. Ну, один он здесь, один! Хоть сам с собой разговаривай. Хоть придумывай Славика номер 2 и веди с ним беседу, как это делают счастливцы-сумасшедшие. Одна мысль спасала: послезавтра они уезжают.

Как исправить плохое настроение

У дней, как-то раз подумал Славик, тоже бывает разное настроение.

Вот идет июньский День; все, кажется при нем: синее небо, яркое солнце, прозрачные облачка, легкий ветерок приносит запахи зелени с огорода… ну в точности некий ответственный господин шагает утром в свой офис — последний квартал пешочком: голубой костюм на нем, золотистый галстук, сытая репа выбрита до блеска, одеколон от Кардена, кейс в руке тик-так… а внутри у него — черным отчего-то черно, и это почувствует каждый, кто с ними через время встретится-столкнется.

Славик потерянно бродил по двору. Может быть, День наградил его своей потаенной горечью, может быть, у него самого сложилось такое настроение из-за суммы причин, может быть, Нинка вчера отравила его своим "морочит людям голову пришельцами". Яд со вчера растекся по всему организму, Славик еле волочил ноги, ходя по кудрявой траве (спорыш) кругами… и вдруг он вспомнил про то сочинение, которое задала классу до смерти уставшая от пятиклассников Елена Матвеевна. И решил его написать. И вспрыгнул на крыльцо.

Еле-еле нашел в доме старую тетрадь со множеством цифр на половине страницы (пенсия и траты) и набросками рецептов, коротехонький карандашик (его пришлось заново натачивать), сел за стол, положил для вида учебник перед собой… И принялся, оглядываясь на каждый стук на крыльце, писать, держа карандашный огрызок двумя пальцами. Вот что у него получилось:

В нашем микраже наезжают ради кайфа. Лишь бы укнацать, как какого-то перца кандей схватил.

Вот идет чел, в полном прикиде: бандана, кэп козырем на ухо, дыня стриженая, джопсы — трубы всмятку, за стольник, не меньше, косуха в полкосаря, шузняк — за две стольни, застежки откинуты, красные потники. Тату, фенечки. А сам — локатор. Рулит к тебе.

"Братиша, тубаркас далеко?"

"За углом"

"Фаунов ждешь?"

"Сам по себе".

"Самса есть?"

"Есть"

"Кажи мобилу"

"Вот"

"А джорджиков не найдется?"

"Откуда"

"Пазарно себя ведешь, примато. — И сплевывает мне на лапти. — Грузовик ты, а не кент. Как бы гасить тебя не пришлось. Вынай лавешки. А то могу и заплющить. Лыжей по кабине — и ты в ауте. После будешь глюки целыми днями ловить… Это не твоя клюшка с теханой к тебе идет? Которая в копытах?"

"Моя"

"Ну, я не тормоз. Мне чувих западло трогать. Могу и облокотиться. Пока. Лаккий ты, я вижу, братиша!"

Славик это написал, перечитал и неожиданно для себя рассмеялся. То ли в Дне что-то произошло, то ли в нем самом. А может, сочинение помогло? Ежели так — какой прекрасный способ исправлять настроение! И как он об этом раньше не знал!..