Лицо ангела - [108]

Взгляд Анджелы упал на чемодан, и Джордан поторопился объяснить:

— Музыкальный фестиваль, — сказал он — Надо было что-то делать.

— Ты вообще скучал по мне? Это звучит глупо, но я не могу не спросить об этом.

— Скучал ли я по тебе? — Боль, которая охватила Джордана, почти сбила его с ног.

— Каждую минуту, Анджела. Их больше пятиста тысяч в году, ты знаешь это? И я должен был прожить каждую из них без тебя.

Он почувствовал раздражение. Он страдал без нее, и ему не понравилось страдать, независимо от того, чему он смог научиться благодаря этому.

Женщины, кажется, справляются с этим гораздо лучше мужчин. Могут терять и находить себя.

Он не игнорировал ее испытание. Она тоже страдала, всю свою жизнь, больше чем он когда-либо страдал или даже будет страдать. Но ее страдания не были вызваны исключительно им, и это выводило его из себя. Он хотел быть абсолютный центром ее вселенной, ее солнцем.

Господи, что за огромное эго?

Мужчины — глупые, эгоистичные ублюдки. А влюбленные мужчины еще хуже. Им необходимо, чтобы каждая мысль женщины, каждое ее чувство было связано с ними. Или, по крайней мере, этой женщины. Но сейчас, проведя целый год без нее, он хотел компенсировать каждую минуту, и это означало, что каждая минута с момента ее возвращения должна быть заполнена.

Однако, он не успел высказать ей все эти мысли, потому что совершенно неожиданно его внимание отвлекла маленькая желтая ракета, которая пронеслась над головой Анджелы и вылетела в открытую дверь.

Она пригнулась и посмотрела наверх:

— Что это было? Птица?

— Это Птичка, — ответил Джордан.

— Птичка? — она смотрела на него широко распахнутыми от удивления глазами, — Птичка может летать?

— Я позволил ее крыльям срастись обратно.

— О, Джордан! О, Господи! — Анджела обхватила себя руками, она почти выкрикнула эти слова.

Джордан решил, что она снова собирается упасть в обморок, как это было, когда Анджела впервые увидела подрезанные крылья.

Секунду спустя он уже стоял рядом с ней. Он не мог позволить ей пройти через это снова. Из всех людей, он был уверен, она поймет.

— Каждый раз, когда ее крылья били по воздуху, я думал о тебе, — попытался он объяснить.

Анджела опустила голову, прошептала:

— Я не расстроилась из-за того, что ты сделал это. Пожалуйста, не думай больше об этом. Я никогда не смогу объяснить тебе, что это значит для меня. Но Джордан, сейчас она улетела.

Никто не знал пламенной боли утраты, подобно той, которую ощутил Джордан. Он схватил Анджелу в свои объятия и держал ее.

— Я начинаю понимать, что это риск, который мы берем на себя каждый день, сказал он, поглаживая ее волосы. — Нет никаких гарантий, что ты не потеряешь, то, что любишь. Поэтому ты должен все просчитать.

— Но не Птичку…

Она обвила его плечи руками и крепко сжала, прижимаясь к нему, вдыхая его аромат, чувствуя страшную радость от этого.

В любви без гарантий. Но, Господи, это лучше, чем наоборот.

— Есть довольно большой шанс, что она вернется, — прошептал Джордан. Она уже возвращалась пару раз.

Анджела отодвинулась назад, чтобы посмотреть на него, и, глядя из под сдвинутых бровей, она пыталась понять, что привело его к подобному утверждению.

Она покачала головой, потом быстро кивнула, и этот, такой знакомый и родной ему жест сделал его по-настоящему счастливым.

И еще было ясно, что они не могли быть так близко, смотреть друг другу в глаза, и не целовать друг друга. И Птичка тут была ни при чем. Их тела слились, их веки почти закрылись, их сердца отчаянно стучали, по крайней мере, его. Из груди Анджелы вырвался тихий вздох.

— Пригнись! — Джордан потянул ее вниз, так как оперенное НЛО прожужжало над ними, пытаясь попасть обратно внутрь.

— Закрой дверь, — Анджела засмеялась, двигаясь за ним. — До того, как она сделает это снова. Они остались внутри, сумасшедшие от облегчения и счастья.

И когда дверь была надежно закрыта, а сбежавшая Птичка снова находилась на своей жердочке, и их мир был восстановлен, они поцеловались. И каждый следующий поцелуй был слаще предыдущего. Джордану хотелось, чтобы они находились где-нибудь в джунглях. Он хотел, чтобы у него была какая-нибудь веревка. Господи, как он хотел эту женщина… в своей власти.

Он был абсолютно порабощен ею.

— Ты прекрасна, — произнес Джордан, наблюдая за ней, — ничего, что я это сказал?

— Все в порядке. Я больше не задумываюсь, как выгляжу

Эта улыбка намекала на строптивость, которая была в ней.

— Это уже не похоже на проклятье.

— Итак, есть прогресс. — Он искал ее большие глаза и мягкие губы, чувствуя боль от желания снова ее поцеловать.

— Я не думаю, что понимал, через что ты собиралась пройти, до того как получил твои письма. Каждое письмо словно открывало страницу детской книжки. Перед моими глазами, вещи переставали быть такими, какими я их видел раньше. Это на самом деле так, Анджела. Я почти смог почувствовать боль…или радость этого путешествия.

Она кивнула, ее глаза блестели от слез.

— Я читал их все, — произнес он, — много раз, но последнее письмо было другим.

— Да, я знаю это. Я была не уверена, как ты отреагируешь на мое возвращение или хочешь ли ты меня по-прежнему. Наверное, я пыталась подготовить тебя, и когда ты не ответил на письмо, я была раздавлена, Джордан. Мне было нелегко решиться прийти сюда сегодня. Возможно, все влюбленные люди глупцы, а не только мужчины.