Личное удовольствие - [24]

Будучи человеком по натуре своей аккуратным, я проводил эксперименты тщательно и долго, не торопясь. На все это у меня ушло около двух недель. И вот однажды ко мне в лабораторию пришел мистер Мер-вин Макхортл и попросил, чтобы я доложил о результатах.

Я объяснил, почему так долго этим занимался, и показал ему все видеокассеты с записями экспериментов. Мистер Макхортл выглядел совершенно потрясенным.

— Невероятно, — сказал он, покачивая головой. — Но ты уверен, что эти убийства являлись результатами тестостероновых инъекций? Что в их основе не лежит какой-нибудь другой фактор?

— Конечно же, я сделал контрольные опыты, — ответил я, слегка обиженный, что он мог так подумать. — Все последующие эксперименты, проведенные мною, доказывают то же самое. Следовательно, то, что вы видите, можно считать непреложным фактом.

— Стало быть, ты утверждаешь, что агрессивность является прямым результатом добавленного тестостерона.

— Ну, во всяком случае, на этом этапе первичные результаты не оставляют сомнений. Однако все равно еще должно быть проделано много работы.

— И что ты будешь делать теперь?

— Я планирую поместить в одну клетку двух, трех и затем нескольких инъецированных мышей, чтобы посмотреть, как они будут общаться между собой. Затем я хочу расширить мои эксперименты, используя мышей-самок, которых я помещу в ту же самую клетку — к самцам. Я думаю, очень важно понять, будет ли в этом случае наличие добавочного тестостерона по-прежнему влиять на агрессивность или оно каким-то образом станет воздействовать на их сексуальное поведение.

— О, это было бы очень любопытно, — проговорил Макхортл, подмигивая мне. — Я хочу посмотреть все твои записи. Мне интересно, как проходит исследование.

Этим вечером, возвращаясь домой, я спросил Марлен Тодд:

— Тебе нравятся сильные мужчины?

Она засмеялась:

— Что за вопрос? Если ты имеешь в виду мужчин-атлетов или тех, которые занимаются бодибилдингом, то я отвечу, что нет. Категорически нет. Мне кажется, что они не мужчины, а уроды.

— Наверное, я неправильно сформулировал вопрос. Я имею в виду активных, энергичных, агрессивных мужчин, которые стремятся доминировать.

— Ответ по-прежнему нет. Я всегда подозревала, что эти мужчины пытаются таким образом спрятать внутреннее чувство собственной несостоятельности — в результате происходит как бы компенсация.

— Как ты думаешь, многие ли женщины разделяют твою точку зрения?

Марлен какое-то время колебалась.

— Не знаю, — наконец ответила она. — Мне кажется, что все-таки есть женщины, которые предпочитают сильных мужчин и с готовностью подчиняются им. А почему ты спрашиваешь, Грег?

— Просто любопытство. Я же тебе говорил, что я полный идиот, когда вопрос касается отношений между людьми. Мне нетрудно предположить, как в том или ином случае станут взаимодействовать между собой животные. Но я абсолютно не могу предсказать людское поведение. Я просто не понимаю, почему они хотят сделать те или иные вещи, каковы их мотивы, что ими руководит.

— Я думаю, что большинство людей имеют общий стимул поведения, — ответила Марлен, — самозащита. Это может быть первобытным инстинктом, но мне кажется, что со временем, в процессе эволюции, он стал намного более сложным. Например, я готова умереть за Таню. Я пожертвую собой, если для нее это будет означать выживание.

— А вот эти женщины, о которых ты упоминала и которые предпочитают принадлежать сильным мужчинам, как они объясняют свое поведение, тоже инстинктом самовыживания?

— Может быть. Скорее всего, это как атавизм. Пещерная женщина ждала сильного, агрессивного пещерного мужчину, потому что он мог убить саблезубого тигра и принести домой мясо.

— Хм, забавно, — улыбнулся я. — Значит, ты полагаешь, что женщины, отдающие предпочтение агрессивным мужчинам, таким образом пытаются отстоять свое право на выживание?

— Это может быть одной из причин, — ответила Марлен. — Другая же заключается в том, что они инстинктивно ищут сильных мужчин, чтобы производить сильное потомство, потому что наличие такого мужчины предполагает выживание семьи, выживание рода, выживание нации и всей человеческой расы, в целом.

Я откашлялся.

— Наверное, это неудивительно, но я слегка смущен. Мы начали с женщин, которые предпочитают принадлежать сильным мужчинам, а закончили условиями данной расы для выживания. Я думаю, мы с тобой здорово разобрались в эволюционном процессе.

— Грег, все, о чем ты спрашивал меня, имеет отношение к тому, над чем ты работаешь?

— Ну, весьма отдаленно, — ответил я осторожно. Я не мог признаться в большем. — А, кстати, как продвигаются твои дела?

Марлен улыбнулась:

— Мне следовало бы в отместку быть такой же скрытной, как и ты, но я, тем не менее, отвечу тебе. Эти новые духи и тот способ, которым я работаю, могут произвести настоящую революцию в парфюмерной индустрии.

— Звучит захватывающе, — проговорил я, хотя совершенно так не думал. — И что же сделает эту революцию?

— Я не хочу вдаваться в детали, но напомню тебе, что ученые до сих пор не понимают, как конкретно действует запах на человеческую психику. Что они знают наверняка — так это то, что определенные запахи могут вызвать сильные эмоции, навеять воспоминания, возбудить аппетит. Это все включает в себя также увеличение сексуальной активности. Но мои новые духи, если получится так, как я запланировала, заключают в себе другой подход: мои духи направлены на исправление поведения. Грег, почему ты смотришь на меня так странно?