Лиа. Жизнь не по нотам - [3]

Поэтому я просто вскидываю ладонь.

– Пятюню, Саймон! Ты был великолепен!

– Я даже не знала, что ты здесь, – говорит Эбби.

Сложно понять, что она имеет в виду. Может, это завуалированное оскорбление: «Что ты вообще здесь делаешь, Лиа?» Или: «Мне на тебя плевать, поэтому я тебя не замечаю». Или я опять выдумываю лишнее. Когда дело касается Эбби, это случается сплошь и рядом.

Отвечаю ей кивком.

– Я слышала, вы едете в «Вафл Хаус»?

– Да, мы ждем Нору.

Мимо нас проходит Мартин Эддисон.

– Пока, Симеон, – говорит он.

– Пока, Рубен, – отвечает Саймон, поднимая взгляд от телефона. Так зовут персонажей, которых они играют, и да, Саймону досталась роль Симеона – полагаю, мисс Олбрайт просто не могла себе в этом отказать. Рубен и Симеон – это братья Иосифа, так что все это было бы даже мило, если бы не Мартин Эддисон.

Он отходит в сторону, Эбби провожает его яростным взглядом. Ее не так-то просто вывести из себя, но Мартину это удается самим фактом своего существования – и тем, как он всегда останавливается, чтобы заговорить с Саймоном, будто в прошлом году не случилось ничего особенного. Офигительная наглость. Саймон отвечает коротко, но меня бесит, что он вообще отвечает. Не то чтобы я могла ему указывать, с кем разговаривать. Одно я знаю наверняка: Эбби это бесит ничуть не меньше.

Саймон снова уткнулся в телефон: наверняка пишет Брэму. Они вместе чуть больше года – одна из тех счастливых парочек, при взгляде на которые немедленно начинает тошнить. И речь сейчас совсем не о том, что они демонстрируют свои чувства при всем честном народе. Нет, в школе они даже не прикасаются друг к другу, скорее всего потому, что окружающие – те еще неандертальцы, когда дело доходит до геев. Зато Саймон и Брэм весь день переписываются, а уж какими взглядами обмениваются – и пяти минут друг без друга продержаться не могут. Не завидовать им невозможно. Не только потому, что «любофф-сирца-уединитесь-уже-парни» и прочее «долго и счастливо», но и из-за того, через что им пришлось ради этого пройти. У них хватило смелости сказать: «Насрать на все, насрать на порядки в Джорджии, насрать на всех зашоренных гомофобов».

– Брэм и Гаррет тоже приедут? – спрашивает Эбби.

– Ага. У них только что закончилась тренировка, – говорит Саймон с улыбкой.

Мы едем с Саймоном: он за рулем, я на пассажирском, Нора сзади – сидит и роется в своем рюкзаке. Сегодня на ней заляпанные краской джинсы с отворотами, кудрявые волосы стянуты в растрепанный пучок. Одно ухо у нее проколото по всему хрящику – это не считая маленькой голубой сережки в носу, которую она вставила прошлым летом. Просто поверьте, что Нора – самая офигенная девушка в мире. Мне нравится их сходство с Саймоном и то, как они оба похожи на свою старшую сестру. Создавая это семейство, матушка-природа явно пользовалась копипастой.

Нора тем временем извлекает из рюкзака огромный запечатанный пакет M&M’s.

– Умираю с голоду.

– Слушай, мы же в «Вафл Хаус» едем, – удивляется Саймон, но руку за конфетами все-таки протягивает. Я тоже зачерпываю горсть: они идеально подтаявшие – сверху твердые, но чуть-чуть мягкие внутри. – Не так уж и плохо у нас выходит, да? – спрашивает Саймон.

– Ты про мюзикл?

Он кивает.

– У вас отлично получается.

– Если бы. Некоторые все еще путают слова, а премьера уже в пятницу. Чертов Потифар сегодня испортил всю песню. Боже, мне срочно нужна вафля, чтобы это все заесть.

Я вытаскиваю телефон, чтобы проверить снэпчат. Так и есть: Эбби уже опубликовала невероятно длинное видео, которое выглядит как нарезка из ромкома. Кадры с Ником и Тейлор, снятые во время их выступления. Суперкрупный план Эбби и Саймона. Еще более крупное фото Саймона: ноздри кажутся такими огромными, что в одной из них хватило места для смайлика с пандой. И, конечно, фотки Ника и Эбби, снова и снова.

Я прячу телефон обратно в карман. Саймон сворачивает на шоссе Маунт Вернон. Мне как-то не по себе, будто что-то тревожит, но что – никак не вспомнить; свербит себе где-то на краешке сознания.

– Не могу понять, что за песня, – говорит Нора.

Я не сразу понимаю, что она обращается ко мне; еще пара мгновений нужны, чтобы заметить: я выстукиваю какой-то мотив на крышке бардачка.

– Хм. Понятия не имею.

– Ритм вот такой. – Нора начинает выстукивать мелодию по спинке моего сидения. Бум-хлоп-бум-хлоп. Все восемь нот, быстро и четко. Мозг моментально дополняет музыкальную фразу.

Это же Don’t Stop Believin. Мозг, ты козел.

2

На парковке перед «Вафл Хаус» миллион машин, принадлежащих ребятам из нашей школы. Саймон выключает зажигание и проверяет телефон.

Выбравшись наружу, я первым делом вижу светлую макушку Тейлор.

– Лиа! Не знала, что ты тоже будешь. Думала, будет чисто театральная тусовка, но ура! – Она нажимает кнопку на ключах, и машина отвечает ей двойным сигналом. Забавно: не припомню, чтобы у Тейлор был джип. Особенно джип со свисающим с бампера мужским половым органом.

– У твоей машины стальные яйца.

– Ужасно, правда? – Она пристраивается рядом и идет в ногу со мной. – Брат вернулся домой на весенние каникулы и заблокировал мою машину. Пришлось одолжить его джип.