Летописец 2 - [90]

Однако долго обдумывать этот вопрос не поучилось, потому что всадники въехали во двор и Данька, радостно оскалившись, громко закричал:

— Мих-Костóнтис, какая встреча! Не ожидал, что ты выйдешь лично, чтобы поприветствовать давнего знакомого. Люди говорили, что ты при смерти, а тут вон как оказалось. Обманули, значит, людишки, — осуждающе покачал головой Данька и с укором посмотрел на Ермила.

Воевода с удивлением взирал на меня и хлопал ресницами. Он так и не понял, как случилось, что почти мертвец ожил и выходит биться с мечом в руках.

— Нет, не обманули, — усмехнулся я. — Как только я услышал, что Данька-лжец сюда нагрянет, так сам решил встать, чтобы как следует тебя приласкать. Ты же, наверное, за мной долго по реке шел?

— Да, было дело, — кивнул богатырь. — А ловко ты меня надул. Я уж думал, ты в болотах потоп, а тут вон как оказалось. Жаль, тропку показать не успеешь.

— Кому? Тебе? А зачем мертвецам дорога через болота? — с усмешкой спросил я. — Ты у нас отсюда никуда не уйдешь. Я тебе насилие над Баратией припомню. И то, как ты меня на заставу заманил…

— Зачем на ветер грешить, коль голова пустая? — ухмыльнулся Данька.

— Так она у меня будет, а тебе такой радости не обломится, — пообещал я.

— Ты думаешь, я с тобой в поединок вступать буду? — оскалился Данька и, повернувшись к Ермилу, крикнул: — Ну, родич ты мой ситцевый, как видишь, мы с рыцарем давние знакомцы, так что уводи своих дружинников. Нынче тут будет явление Громодора! Не я буду судить этого убивца. Бог сам решит, что делать!

— Так мы с удовольствием поглядим на бога, — усмехнулся Ермил. — А то как-то нехорошо получается, мы ему молимся, а является он только к вам.

За моей спиной стояли Манька, Иля и Эйри. Жена Даньки порывалась вступить в разговор, но старушка дернула ее за рукав и прошептала: «Молчи».

Тем временем один из братьев-ратников спрыгнул с седла и, кинув поводья смуглому парню, приказал обиходить коня. Ой, что сразу началось. Парень гордо выпрямил спину и, откинув в сторону одеяло, на языке озерного края сначала представился отпрыском княжеского рода Даркайнара из славного рода Гайнара I. Далее последовал ряд именитых предков, в которых лично я запутался с первых же слов. А потом юнец потребовал публичных извинений. Княжич был молод, высок, статен и не скажу что заморыш, но по сравнению с ратником проигрывал в ширине плеч. Слуга Громодора громко рассмеялся и заявил, что раньше рак на горе свистнет, что ратник извинится. Он взглянул на братьев по вере и, увидев в их взглядах полную поддержку, плюнул под ноги парню.

В глазах Даркайнара загорелся огонек и он оскалился. Во рту я заметил острые клыки и удивился, оказывается, не я один обладают подобным украшением. Парень вынул клинки и предложил показать в бою чего стоят псы Громодора. А ратники очень не любили это прозвище и воин быстро обнажив мечи, бросился вперед.

Пока происходил этот спор, старец сошел с коня и, поставив на землю походный алтарь, затянул молитву. Более десяти братьев-ратников окружили старца, чтобы с ним ничего не случилось. Данька так же находился рядом со старцем, но периодически поглядывал на то, с какой легкостью Даркайнар обезоруживает ратников.

Я так же следил за боем и удивлялся скорости и точности движений. Возможно, с совершенным созданием бы он не справился, но меня бы точно прирезал и вполне возможно не успел бы вспотеть. Он орудовал двумя клинками, с таким мастерством, что мне стало завидно. Приблизительно то же самое пытались продемонстрировать слуги Громодора, но как говорится, плохому танцору не только сапоги мешают…

Даркайнар обезоружил более десяти ратников, при этом не пролил ни капли крови, используя рычаг локтя или иной борцовский прием. Часто ему удавалось зажать клинок противника между двумя мечами и поворотом кисти, выбить оружие из рук ратника. Напоследок он оставил того наглеца, посмевшего его оскорбить. Воин побледнел и, выставив вперед мечи, начал пятиться назад.

Неожиданно я ощутил мощный всплеск магической силы. Приблизительно похожее чувство было в подвале заставы, когда пришел призрак Громодора. Вот и сейчас, как раз над походным алтарем появилось шестикрылое совершенное создание. Местные воины ахнули, а ратники опустились на колено.

— И зачем ты потревожил нас, смертный? — спросил Грома-Дория.

— О, бог Громодор! Яви мощь и силу бога громовержца! — взмолился старец.

— Зачем? Мы что-то не видим наступающих кочевников, — посмотрев на восток, Грома-Дория нахмурился. — Ты считаешь нас балаганным шутом?

— О, бог Громодор, это Даниил из рода Борятей, — указал на Даньку старец.

— И что? Мы встречались с ним и решили, что он достоин пройти испытание, чтобы получить поцелуй бога, — слегка удивился Грома-Дория.

— Это послушник утверждает, что ты приказал доставить к тебе вон того воина с седой бородой, — указал старец на меня.

Я поднял клинок в знак приветствия и Грома-Дория ехидно ухмыльнулся:

— О, эмиссар Хаоса, ты до сих пор не сдох? Какой ты, однако, живучий!

— Что сказать, — усмехнулся я. — Твоими молитвами…

— Ха-ха-ха! Мы рады, что ты выжил, — заявил Грома-Дория.