Летописец 2 - [51]

— Деда, а я очень худая? — поднявшись на ноги, спросила блондинка.

Я разглядывал тощего ребенка без какого-либо сексуального вожделения, словно передо мной стоит пластиковый манекен. Фигурой она мне напомнила моделей с подиумов. Не сказать что некрасиво, но килограмм десять ей придется набрать. Доспехи штука тяжелая, а она позиционирует себя как оруженосца.

— Ничего. Были бы кости, — усмехнулся я. — Так, нечего ими греметь, иди, оденься, а то простудишься.

— Деда, ты такой скучный, — вздохнула Элька и накинула на себя чистую одежду. — А может ты слишком старый?

— А…

Она показала мне язык и отбежала в сторону. Гоняться за хулиганкой было неохота и я, раздевшись, сам забрался в ручей. Вода, на удивление, оказалась теплой, видимо где-то поблизости находился горячий источник. Странные какие-то болота. И под водой ручейки энергии бегают, и водичка не сильно воняет…

В небольшой низине мы разожгли костер, где сушили постиранные вещи. Разумеется, к утру они не высохли, но меня это не сильно волновало, так как у нас имелась сменная одежда. Вскоре мы выбрались на дорогу и оправились на восток. По пути нам встречались крестьяне, шагающие туда-обратно. Люди поглядывали на нас с удивлением, но приставать к рыцарю в кольчуге никто не решился.

В первой же деревне я подошел к кузнецу и поинтересовался, где можно приобрести кобылу оруженосцу и рыцарское седло. Крупный ширококостный мужчина спросил, куда делось облачение коня? Я объяснил, что во время переправы мы напоролись на корягу и потеряли живность и часть вещей. К сожалению на дно ушла вьючная лошадь со специальной забронированной попоной, покрывающей дестирэ, так что пришлось использовать вороного, как ездовое животное. Кузнец посоветовал обратиться к старосте, а местный начальник рекомендовал идти в харчевню, мол, хозяин общепита ведает всеми продажами. Трактирщик повел себя вежливо и объяснил, что у него имеется мерин, а рыцарское седло можно приобрести только в Озерске в купеческом ряду. Мы сошлись на цене в две кровны или на сорока серебряных сидах чеканки королевства Суролтар. Пятиграммовая монета по весу приблизительно равнялась двумстам граммам серебра.

Пока мы выясняли подробности, к харчевне подъехали всадники в кольчугах и шлемах-шишаках. Воины держались настороженно, но агрессию не проявляли. Десятник попросил предъявить местную подорожную, и я показал ему свиток, выданный Данькой. Предводитель всадников задал несколько провокационных вопросов и, выяснив, что я действительно общался с местным богатырем, поинтересовался, как здоровье Маньки? Я изобразил недоумение и сообщил, что имел честь общаться с Санькой и ее детьми, а вот супругу главного стража заставы мне предстоит увидеть в Озерске и передать ей на словах пожелание долгих лет здравия.

Десятник усмехнулся и предложил не говорить дочке трактирщика, что мы имеем честь знать этого любвеобильного мужчину. На мой удивленный взгляд, он пояснил, что Галька ходит с пузом и подбирает сковородку побольше, чтобы встретить ухажера теплом и заботой. Я улыбнулся и пообещал молчать о нашем знакомстве, сообщив о том, что подорожную выписывал воевода.

Пока мы беседовали, Элька перенесла упряжь с Ворона на новое транспортное средство и, забравшись в седло мерина, скривилась, так как живность не выделялась статью. Мы закупили продукты и продолжили путь. Десятник оказался словоохотливым и, отправив воинов обратно, сам взялся сопроводить нас до границ владений княжеского посадника. Он рассказывал различные истории из жизни богатыря, который периодически наведывался в эти края. Как оказалось, в следующей деревне у Даньки так же имелась зазноба. Но эту вовремя выдали замуж, и теперь никто не скажет, что она принесла в подоле.

На границе вверенных территорий, десятник попрощался с нами и пожелал счастливого пути. Когда я поинтересовался, зачем он нас сопровождал, десятник пояснил, что рыцари, по большей части, народ несдержанный и могут кого-нибудь прибить ненароком. Можно сказать, что он охранял местных людей от меня любимого. Напоследок он порекомендовал ехать сразу к заставе, чтобы воинам другого посадника не пришлось отправляться на поиски заезжего рыцаря.

Я так и не понял, что такое произошло. Почему дружинники вели себя настолько вежливо? Может они что-то подозревают? Может весть о погоне достигла этих краев? Непонятно. Размышляя о странном происшествии, я подъехал к посту на дороге. В небольшом домике расположились десять воинов. Местный десятник посмотрел подорожную и посоветовал ночевать в трактире, однако никого в сопровождение не выделил. Я из чистого любопытства поинтересовался, почему его коллега из предыдущего удела повел себя по-другому? Нынешний начальник десяти воинов усмехнулся и сказал, что тот десятник нашел законный повод, чтобы сходить к зазнобе в деревне.

Надо сказать, что местный трактир оказался вполне приличным заведением. Чем руководствуются критики, выдавая тому или иному ресторану звезды, я не знаю, но на первый взгляд тут было простенько, но со вкусом. Скажем так, гораздо лучше, чем в прошлой харчевне. Мы поужинали и заказали комнату. Я постоянно опасался, что нас раскроют и на меня кто-нибудь нападет, но никаких происшествий не случилось. Я покопался в кошельке и достал несколько серебряных сидов и, расплатившись, поинтересовался, что же в озерном крае все так дорого? Если так пойдет дальше, то я без штанов останусь. Трактирщик покачал головой и сказал, что за эту клячу я переплатил минимум вдвое. Но он готов выкупить мерина за двадцать сидов и предоставить в мое распоряжение отличную кобылу. Я ощупал уши, проверяя, не стал ли я похож на осла, а после забрал со стойки половину монет и предложил этому пройдохе поискать другого глупца. Трактирщик обиделся, но провоцировать заезжего рыцаря не стал.