Летопись нашего двора - [6]

Шрифт
Интервал

Глава 6. Что мы будем делать?

Наконец Петька вскарабкался на самый высокий ящик и покашлял. Через несколько минут ему, видно, пришла в голову какая-то интересная мысль, он перестал кашлять и сказал:

— Ну, давайте высказываться.

Я высказался за геологическую разведку нашего двора и огорода. Вполне возможно, что здесь есть редкие ископаемые, а в подвале закопан клад контрреволюционеров. На добытые сокровища мы воздвигнем памятник героям Отечественной войны. Потом я предложил вставить окно тёте Маше и совершить другие справедливые дела. Какие — я не мог сразу придумать, и мне пришлось замолчать.

Когда я говорил, то Петька всё время насмешливо поджимал губы. Я сразу понял, что сейчас он начнёт перечислять свои «во-первых, во-вторых, в-третьих…» Ничего не поделаешь, он прирождённый математик, и даже свои «за» и «против» всегда подсчитывает.

Так оно и вышло!



— Пустое дело! — сказал Петька. — Во-первых, тебе не позволят копать во дворе ямы. А во-вторых, тётя Катя такой крик поднимет, когда ты её грядки будешь перекапывать!

Конечно, он был прав: из-за этих взрослых никогда ничего не сделаешь! Что лучше — изрытый ямами двор и сокровища или двор без ям, но и без сокровищ? Любой мальчишка скажет: «Сокровища и ямы»! Но взрослые этого не понимают.

Меня Петька критиковал, а сам тоже не мог придумать ничего дельного.

— Значит, так, — сказал он, — проведём шахматный турнир с соседним двором и защитим нашу честь. Или математический турнир, — тут Петькины глаза разгорелись, — а когда одержим победу, нас пригласят участвовать во взрослом городском шахматном турнире, который состоится осенью, потом в областном… И так постепенно мы станем чемпионами мира.



Когда я говорю чепуху, мама уверяет, что у неё вянут уши. Об правде сказать, снаружи это совсем не заметно. Но теперь я сам почувствовал, как у меня вянут уши.

— Конечно, шахматы и математика — твой конёк, — сказал я, — но учти, не все умеют скакать на этом коньке. А один, как говорит дядя Лев, в поле не воин!

Я говорил очень красиво. Василёк, который и на этот раз увязался за нами, смотрел на меня, засунув палец в рот.

Тогда Петька предложил закалять наши организмы. Стали думать: как закалять?

Речка от нашего дома далеко. Решили купаться по утрам в бочке с ледяной водой, а ледяной её делать с помощью искусственного льда, а искусственный лёд брать у тётеньки, которая продаёт мороженое на углу нашей улицы.

Санька посоветовал разбить окно в квартире Михея из соседнего двора за то, что тот прищемил хвост кошке из нашего двора. Но и тут Ёжик разгромил его с математической точностью.

— Во-первых, — сказал он, — ещё неизвестно, может, он прищемил ей хвост нечаянно. Во-вторых, кулаками ничего не докажешь, а в-третьих, Михей пятиклассник и намылит тебе шею так, что не рад будешь.

А Димка предложил ставить спектакли.

— Вот увидите, как здорово получится! Я стану режиссёром. А в антрактах буду показывать фокусы и дрессированных зверей. Ну, и главную роль мне придётся сыграть. Для главной роли талант нужен.

Удивительное самомнение у этого Димки! Думает, стоит ему открыть на сцене рот, и зрители оглушат его аплодисментами. Правда, у Димки мать — артистка драматического театра, но это ещё ничего не значит. Если бы все профессии передавались по наследству, тогда бы не надо было и учиться.

Пока Димка рассказывал о том, какой необыкновенный спектакль у нас может получиться, Петька сидел и думал какую-то тяжёлую думу. Потом глубоко вздохнул и сказал:

— Знаете что, ребята? Но-моему, пора нам уже готовиться к межпланетным путешествиям.

От неожиданности мы чуть языка не лишились: вечно этот Ёжик что-нибудь придумает!

Димке стало обидно, и он ехидно сказал:

— Не понимаю, при чём здесь межпланетные путешествия? Я буду артистом, а для кого в космосе спектакли ставить? Для метеоритов, что ли? — И он засмеялся: так ему понравились собственные слова.

Но Петька стоял на своём:

— Не для метеоритов, а для людей…

Тут Димка не дал ему договорить и дико захохотал:

— Нет, вы только послушайте этого математика: «для людей»! Да где же ты людей найдёшь в космосе? Там не только людей — даже насекомых не водится, чудак человек!

Но на лице Петьки ни один мускул не дрогнул.

— Я говорю о планетах, — спокойно сказал он, — ведь некоторые учёные предполагают, что на Марсе живут марсиане. И на других планетах, может быть, какие-нибудь люди обитают. Вот им и нужно будет показать, какой на Земле театр. Пусть посмотрят.

Димка хотел что-то сказать, но потом раздумал.

— А чтобы показать, надо сначала долететь до них. А чтобы долететь, надо тренироваться. Ясно?

Петька так раскричался, будто ему возражали, а ему никто и не думал возражать. У меня, например, сразу появилась мысль: вот где я буду делать открытия — на неизвестных планетах! И уж тогда-то я наверняка прославлюсь!

Санька сидел раскрыв рот — тоже, наверно, размечтался.

Итак, решено: мы будем готовиться к межпланетным путешествиям! Пете Ёжику мы дали важное поручение: порыться в библиотеке и перечитать всё, что написано о космосе и о подготовке будущих космонавтов.

Глава 7. Как я стал летописцем

Меня избрали летописцем. Петька так и сказал:

Продолжить чтение
Еще от автора Марта Петровна Фомина
Детство Ивана Грозного

Эта книга о детских годах Ивана Грозного, первого русского царя. В своих письмах к князю А. Курбскому он не раз пишет о том, что у него не было детства: его отняли бояре, боровшиеся за власть. Лишившись отца в три, а матери — в восемь лет, он до совершеннолетия терпел невзгоды и тиранию бояр Шуйских и их приспешников. Всякого, к кому ребенок тянулся сердцем, ждала опала или смерть, и сам он не раз был на краю гибели. Трагические события жизни царственного отрока позволяют понять характер и особенности правления Ивана IV.

Самостоятельные люди

Что интересного летом в городе? Жарко, пыльно, скучно… Вот так же думали сначала и герои повести «Летопись нашего двора» — четверо мальчишек. Целыми днями они сидели на лавочке и ждали, не случится ли с ними само собой что-нибудь необыкновенное. А потом им надоело ждать, и они решили навести порядок на своём дворе. И сколько же забавных историй приключилось с ними, сколько интересных дел они переделали! А как стать самостоятельными людьми? Егор и его младшая сестра Юлька из повести Марты Фоминой «Самостоятельные люди» отправились во Вьетнам, чтобы бороться за его освобождение.

Рекомендуем почитать
В боях и походах (воспоминания)

Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.

Вы — партизаны

Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.

Музыкальный ручей

Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.

Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.

Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.

Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.