Леса здесь темные - [33]

Тот зарычал, словно дикий пес.

А затем Корди услышала взрыв смеха. Она взглянула на однорукую, и заметила злорадную улыбку на ее лице.

— Ты отвергла его, — покачала головой Лилли.

Слова эти пронизывающим ужасом вонзились в сознание Корди. Потянув лицо парня вниз, она поцеловала его, запустив язык в его рот.

Руки погладили его спину, остановились на ягодицах, и принялись нажимать, надавливать в ритм с его движениями, будто помогая проникать все глубже. Парень застонал от наслаждения. Корди снова отодвинула его голову, и вернула к груди. Зубы кусали и причиняли боль. Она кричала, но прижимала его голову к себе, сжимала ягодицы, и наконец, протолкнула палец в тугое кольцо сфинктера. Он задрожал от охвативших тело судорог, задыхаясь, и издавая стоны. Все было кончено.

Поднимаясь с Корди, он выглядел уставшим, но удовлетворенным. Указав на свой орган, и что-то проговорив, он присоединился к двум другим парням.

Корди села.

Парни принялись расхаживать из стороны в сторону. Они кивали, указывали на нее.

Внезапно вскрикнула однорукая девушка. Она выхватила из-за пояса нож, и метнула его в землю. Из ее рта грубым плевком вылетело несколько странных слов.

Парни закивали.

— Держись, — сказала Лилли.

— Что происходит?

— Киджит говорит, что ты полное дерьмо. Она не хочет, чтобы тебя приняли. Говорит, что ты слабая и желтая. Она хочет драться с тобой.

— Драться?

— Да. Она имеет право, ведь она гарлоу, одна из почтенных.

— Что?

— Во времена последнего голода она отдала руку.

— Отдала?

Лилли кивнула. — То, что она носит на шее — это ее собственная рука, и это достойно уважения. Должно быть, ей было дьявольски больно. Держу пари, что я никогда не соглашусь на подобное.

— О, Господи.

Парни снова закивали, соглашаясь с Киджит. Отвернувшись, она направилась к Корди.

— Тебе лучше встать.

— Я должна драться с ней?

— Придется.

Поскольку девушка была уже совсем рядом, Корди пришлось подняться. В ногах чувствовались усталость и слабость, а еще, после недавнего, внутри все болело. Капли теплой влаги из ее лона медленно стекали по бедрам, словно сладкий сироп.

Корди попятилась от Киджит. Двигаясь спиной к чаще, она задавалась вопросом — насколько разумно будет рвануть отсюда прочь, и попытаться убежать.

Киджит загадочно улыбнулась, и указала Корди за спину.

Та не обернулась. Она продолжала пятиться, пока не почувствовала под босой ногой какую-то влагу на земле. Пытаясь поймать равновесие, она совершила резкий шаг, и тут же обо что-то споткнулась.

Упав на спину, Корди быстро приняла сидячее положение, но тут обнаружила себя среди отрубленных человеческих конечностей. Руки, ноги, два туловища. Прежде чем наткнуться на нее, ребята, похоже, пировали.

Киджит подняла кусок мяса и бросила его в Корди.

Когда кровавый ошметок человеческой плоти приземлился на ее живот, та вскрикнула и отскочила в сторону, мгновенно поднявшись на ноги.

Затем Киджит подняла отрубленную руку. Она прижала ее к своей культе, и помахала изображая недостающую конечность.

Быстро развернувшись, Корди бросилась бежать. Однако, чувствуя, что девушка настигает ее, нанесла удар наотмашь попав прямо по обрубку. Изменив направление, она нырнула в густой кустарник, больно царапавший ее кожу, но Киджит снова становилась все ближе.

Где же остальные? Где парни? Если позади лишь эта девушка, к тому же однорукая…

От резкого толчка в спину, Корди подалась вперед, и падая, больно ударилась, неудачно приземлившись. Колючие терновые ветки свезли кожу, заставляя выступить кровь. Едва она собралась подняться, как Киджит бросилась ей на спину, придавив к земле своим весом. Ее единственная рука обхватила горло Корди, и принялась яростно душить соперницу, однако та, используя обе руки, сумела пересилить Киджит, и убрать от себя ее пятерню.

Они покатились по земле, но Киджит снова оказалась сверху. Оседлав противницу, она наносила ей удары один за другим, настолько тяжелые, что казалось, будто у нее молот вместо кулака. Корделия пыталась отбиваться, но очень скоро руки ее ослабли, и безвольно опустились на землю. Киджит тут же придавила их коленями, не прекращая наносить удары, однако через какое-то время она все же остановилась.

Хотя глаза Корди оставались открытыми, она была настолько ошеломлена и обессилена, что не могла сопротивляться, лишь наблюдала за склонившейся над ней девушкой. С усмешкой на лице та приняла такую позу, чтобы висевшая на ее шее рука оказалась прямо над головой Корделии. Наклоняясь все ниже, Киджит медленно опускала отрубленную руку. Иссохшие пальцы уже тянулись ко лбу Корди.

От мерзкого прикосновения Корделия всхлипнула. Ногти царапнули ей по щеке. Помогая себе здоровой рукой, Киджит направляла обрубок ко рту Корди. Когда застывшие пальцы прикоснулись к губам, она лишь плотнее зажала рот, но рука надавила сильнее, задвигалась, пытаясь проникнуть внутрь. Корди почувствовала вкус крови. Ногти заскребли по ее передним зубам.

Рядом опустилась на колени Лилли, и она поняла, что остальные догнали их. Стоя в тесном кругу, они молчаливо наблюдали за происходящим.

Внезапно Киджит попыталась нанести Корди резкий удар мертвой рукой в правый глаз, но та отдернула голову, и ногти оставили кровавый след на ее лице. Отчаянно задергавшись, она сумела освободить руку из-под колена соперницы, схватила ее за грудь, и провернула. Взвизгнув, Киджит хотела было отскочить, но потянула Корди за собой. Не ослабляя своей хватки, Корделия взобралась на корчившуюся от боли девушку, единственная рука которой вцепилась в руку Корди, в надежде прекратить свои мучения. Повернувшись, Корделия что было сил надавила ей локтем на горло, что-то хрустнуло, и локоть будто опустился куда-то ниже. Девушка задергалась, глаза ее были на выкате, рот раскрыт, рука неистово замолотила все что подвернется, но Корди быстро остановила ее, затем слезла с все еще бьющегося в конвульсиях тела, и поднялась на колени.