Ленинград-43. Сумерки богов. Врата Победы - [462]

Наше наступление началось 30 апреля. Мец, Нанси – исторические места, здесь пруссаки разбили армию Мак-Магона, в те же годы, когда у нас Кастер усмирял восставших шайенов и сиу. Теперь здесь проходила американская армия на восток – посмотрим, как у немцев, чемпионов мировой лиги в военном искусстве, выйдет сейчас сыграть против крутых американских парней! Двенадцатый и Шестнадцатый армейские корпуса, легко сбив слабые немецкие заслоны, ворвались на территорию Германии, где никогда еще не ступал сапог американского (и британского!) солдата. В небе было тесно от наших самолетов – а люфтваффе не появлялись вообще. Местность была похожа на наш Средний Запад – леса и поля среди холмов и невысоких гор, подходящая для обороны – но никаких военных приготовлений мы не заметили, не было ни позиций, занятых войсками, ни минных полей, ни подготовленных к взрыву мостов. Тем более 82-я десантная, сброшенная одновременно с началом нашего наступления, успешно захватила железнодорожный и шоссейные мосты через Саар, у города Диллинген – что открывало перед нами путь на Нойль-Кирхинген и дальше на Кайзерслаутен. Это было индустриальное сердце Германии – заводы, угольные шахты, и мы занимали это практически без боя! Севернее нас, в Трире, отделенном от нас горами Шварцвальдер, занимал позиции 58-й немецкий корпус, но мы не опасались его контрудара – зная, что после отступления из Франции у немцев выбита почти вся техника и большие проблемы с горючим. К югу от нас держали оборону спешенные парашютисты – храбрые солдаты, но без бронетехники и тяжелой артиллерии и маломобильные.

Мы очень опасались нападений «вервольфа», предполагая это чем-то похожим на русских партизан, о которых недавно смотрели русский же фильм той же студии, что подарила миру «Индиану Джонса». Потому гражданским немцам было небезопасно смотреть на прохождение наших колонн, как и находиться в высоких зданиях, пригодных для снайперов и корректировщиков – еще французы жаловались, что по пути движения американских войск не остается ни одной нерасстрелянной церкви с колокольней, но жизнь наших солдат дороже! Однако никаких инцидентов не случилось, и наибольшие трудности были организовать движение колонн, чтобы не возникало беспорядка. Немцы умеют строить отличные автострады, ничем не хуже, чем у нас в Штатах, – но даже они не могли вместить огромного количества боевых и транспортных машин двух наших корпусов. Этот вид вызывал у меня не только восхищение, но и страх – если у немцев за холмами стоит артиллерия, будет бойня. Успокаивало лишь, что весь маршрут нашего движения плотно прикрывался авиацией, отслеживающей заранее любую вражескую активность впереди. Несколько раз «тандерболты» наносили удар по местам, показавшимся подозрительными. Если при этом был нанесен ущерб немецкой гражданской собственности – что делать, война!

В Кайзерслаутерн нас не впустили. Командир разведывательного отряда доложил, что встретил русских, они перекрыли дорогу и утверждают, что дальше уже начинается их территория. Сначала русских был десяток солдат во главе с лейтенантом, но когда я подъехал, в сопровождении штаба и охраны, то увидел не меньше батальона русской мотопехоты, выдвинувшейся со стороны города. Последовал мой напряженный разговор с русским офицером в чине майора или капитана, – по его словам, эти русские были передовым отрядом танкового корпуса, только что занявшего Кайзерслаутерн и в настоящий момент принимающего капитуляцию гарнизона. На мои возражения, что Сталин назвал зоной русских интересов лишь правый берег Рейна, русский ответил, что нас лишь предупреждали о невхождении туда, но ничего не говорилось о будущей границе зон оккупации.

– Военная необходимость, господин генерал. Когда мы вошли в Мангейм, то не увидели на другом берегу союзных войск – зато там были немцы, которых никак нельзя было оставить неразоруженными. Если бы вы были чуть быстрее, то избавили бы нас от этого труда.

А в это время мои солдаты с радостью общались с русскими, чему мало мешал даже языковый барьер – фотографировались, обменивались сувенирами. Меня удивило, что если наши американские парни были все молодые, сытые и здоровые, «железные парни Метца», как звали солдат нашей 95-й пехотной дивизии, то у русских довольно много было людей старшего возраста, имевших совсем не воинственный вид – однако же именно они прошли две трети Европы, от Волги до Рейна. Это было несправедливо по отношению к Америке! Я связался с высшим командованием и с разочарованием получил категорический приказ с русскими в конфликт не вступать!

Свидетельствую, что случившееся было следствием предательства Роммеля, сумевшего привлечь на свою сторону и генерала Штудента, отдавшего соответствующий приказ 1-й и 4-й парашютным дивизиям (последняя из которых как раз и была ответственна за Кайзерслаутерн, Людвигсхавен и Мангейм). В итоге, в полосе Третьей американской армии линия между зонами оккупации прошла от Рейна по рекам Наэ, Глан, Лаутер, дальше по горам Пфарцервальд до французской границы; севернее же русские, еще 1 мая взяв Висбаден и Бонн, также продвинулись от Рейна на запад – в итоге, результатом нашего отчаянного наступления стало лишь занятие крохотного участка Германии от Саарбрюкена до Трира (еще севернее, от Аахена до Кобленца, удалось продвинуться Первой армии). И это была вся американская оккупационная зона в собственно Германии, не считая Эльзас-Лотарингии – после оставленная нами в обмен на уход русских с юга Франции и из восточных провинций Нидерландов!