Лекции по культурологии - [21]
Речь идёт не о превосходстве какой-то культуры над остальными и превращении её в культуру для всего человечества. В каждой культуре существуют ценности, общие для всех культур. К таким ценностям относятся, например, простые нормы нравственности, благодаря которым каждая из культур является элементом общечеловеческой культуры.
Логика развития общечеловеческой культуры не совпадает с логикой развития интернациональной культуры. Если можно допустить, что общечеловеческое – это вне– или надклассовое, то интернациональное не должно быть вне– или наднациональным, поскольку такое понимание легко превращается в антинациональное. Более точным является понятие «межнациональное», но, поскольку речь идёт о культуре, ещё более точным было бы понятие «всенациональная культура».
Национальный характер культуры каждого народа имеет глубокие корни, они, в сущности, являются корнями его самосознания. Даже самоназвания многих племен и народов означают в переводе «люди» или «настоящие люди». То есть свою культуру каждый народ считает не просто родной, а человеческой по преимуществу. И это так же по-человечески естественно, как естественно каждому из людей в глубине души считать человеком прежде всего себя самого.
Поэтому интернационализация культуры есть развитие общечеловеческого содержания в каждой национальной культуре при сохранении традиционной для каждого народа формы данного содержания. Интернационализм в культуре – это признание за каждым народом права быть самим собой и терпимость по отношению к его национальному своеобразию.
Яркий пример сочетания интернациональной и национальной культуры являет собой Япония. Продолжая во многом оставаться традиционным обществом, она сумела обогнать за короткий срок в культурном отношении многие нетрадиционные общества. Главная причина этого – гармоничное сочетание национального и интернационального в культуре Японии.
В советском обществе отношение к особенностям культуры разных народов строилось по логике классового, а не интернационального видения. В течение ряда десятилетий культивировалось мнение о том, что в будущем все национальные особенности исчезнут. Иными словами, понятие интернациональной культуры подменялось понятием общечеловеческой культуры. Это привело к обострению межнациональных отношений в последние годы. Сыграло негативную роль и использование уровня экономического развития в качестве общекультурной мерки. Например, так называемые малые народности Севера были зачислены в разряд неразвитых. Вследствие этого освоение Западносибирского региона рассматривалось как «интернациональная помощь народностям Севера». В результате, как считают многие их представители, культуру местных народов забыли. Да и не нужна она была тем, кто осваивал Север, им нужны были хорошие заработки, ордена и слава.
В отдельные периоды времени потребность народа в национальной самобытности может быть выражена сильнее, чем потребность в экономическом развитии. Нужно иметь в виду, что национальное своеобразие больше проявляется именно в сфере духовной культуры, чем в сфере материальной, которая схожа у различных народов. Поэтому успешное развитие общества во многом определяется тем, насколько будет удовлетворена потребность в сохранении его духовности и национального своеобразия.
Отмеченная потребность является одной из высших. Разумеется, существуют и другие потребности. Их многообразие определяет в свою очередь многообразие ценностей культуры, которая, в конечном счёте, служит средством удовлетворения потребностей человека. Культуру в связи с потребностями рассматривал ещё Гегель. Он придавал большое значение разделению труда, обусловившему разнообразие потребностей и самой культуры.
Потребность − это недостаток, нужда в чём-то необходимом, т.е. внутренне обусловленное состояние человека или просто чувство, которое требует удовлетворения. Нужду человек может терпеть и смириться с ней, считать её нормой, не замечать. Потребность как необходимость заставляет его действовать в направлении её удовлетворения.
Различают исходные, или первичные, потребности человека, связанные с его биологией и психикой. Их поэтому называют «витальные». Но существуют и вторичные потребности, рождённые в нём его отношениями в обществе и в культуре.14
Мы уже отмечали обязывающее воздействие культуры на человека, когда он считает нормальным делать многое из того, что ему не нужно как биологическому существу, например, производить множество бытовых вещей, дорогостоящие наряды, украшения, создавать предметы искусства. Каждый из нас, приходя в этот мир, застаёт в нём разнообразие предметов культуры, причём недостаток или исчезновение каких-либо из них мы можем ощущать как потребность. Вторичные, или культурные потребности человек часто ценит выше, чем первичные, для жизни просто необходимые. «Солнце, воздух и вода − наши лучшие друзья». Это известно всем, но в реальной жизни человек предпочитает «недругов», проводя большую часть времени в помещениях, живя в смрадной атмосфере городов и пользуясь водой из кранов, а не из родников.
Учебное пособие включает около 400 статей по вопросам истории и философии науки, в которых изложены важнейшие проблемы и мировоззренческие принципы философии и методологии научного познания. Часть статей посвящена видным учёным, философам, внёсшим весомый вклад в становление философии науки.Для преподавателей, аспирантов, соискателей и магистрантов вузов, всех, интересующихся предложенным кругом проблем.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.